Кэтрин Ласки - Девушка-сокол

— Отряд шерифа приближается. Весть о твоем богатстве распространилась несколько шире, чем нам хотелось. Кажется, шериф хочет получить свою долю у сестры.

— Значит, семейная склока? Как это утомительно. Они превосходят нас числом?

— Вроде бы.

— Не бойся, на нашей стороне птицы. Так что победим.

Служба продолжалась недолго. Настало время для символических похорон. Когда священник приготовился посыпать землей ступни прокаженного, настоятельница встала рядом.

— Ты мертв для живых, но снова жив пред Богом, — произнес священник.

Внезапно черный саван прокаженного взвился в воздух.

— Клянусь задницей епископа, я не мертв! — воскликнул Робин Гуд, выхватив меч.

Настоятельница пошатнулась. Ее рот скривился в гримасу неверия. Остальные участники процессии тоже преобразились. Рич и Скарлет сорвали черные одежды и оказались в зеленых костюмах Веселых Молодцов. Малыш Джон распахнул двери часовни.

И тут как будто из-под земли во двор аббатства начали врываться первые люди шерифа.

— Ну, теперь придется рассчитывать лишь на свои руки, ребята! — крикнул Робин.

Во двор с внешних стен посыпались все новые люди в зеленом. Робин обернулся к своим товарищам:

— Слушайте меня, люди Шервуда! Головы вверх! Доставайте луки и цельтесь им прямо в сердце! А теперь, сударыня, — он повернулся к настоятельнице, застывшей рядом с ним, — будьте добры отвести нас к своей пленнице.

— Ты обычный вор, — ответила настоятельница.

— Как и ты! Черт возьми, ясно ли ты меня слышишь, баба? Веди меня к Мэриан! — проревел Робин.

И тут сверкнул металл. Настоятельница выхватила кинжал из складок своей сутаны и занесла руку, чтобы вонзить клинок ему в горло.

Четверо соколов заметили блеск кинжала и как один кинулись на настоятельницу. Календула никогда еще не летала с такой яростью. Она выставила лапы вперед, растопырив свои смертоносные когти. Из горла настоятельницы вырвался леденящий кровь вопль. Ее руки не могли защитить от бешеной атаки птиц. Они переломали ей пальцы и вырвали ее бесцветные глаза. Потом кто-то из них одним ударом когтистой лапы вспорол ей горло. Настоятельница повалилась на пол.

— Календула, — приказал Улисс, — вы с Морганой оставайтесь здесь, а мы с Лирой встретим силы шерифа на дороге.

И они вдвоем полетели низко над рядами вражеских воинов. Птицы целились в голову и горло, сбрасывали всадников наземь даже не столько силой, сколько внезапностью.

Во дворе аббатства Календула и Моргана продолжали бить врагов, а Робин с Малышом Джоном поспешили в лечебницу.

Робин ворвался в палату, где томились несчастные, и его кровь застыла в жилах. Там на тюфяке лежала Мэриан. Она едва дышала, ее лицо было серым, как камень. Рядом с нею лежала куча костей всего лишь с несколькими кусками плоти, обернутая в саван. И из этой кучи раздался голос:

— Она не жива, но и не мертва. Она где-то в другом месте, Робин. Сейчас она сбросила с себя это тело, как сбрасывают одежду. Не бойся. Возьми ее с собой и отвези в зеленый лес, к разбитому дубу Шервуда.

Глава 38

Ярак!

Никогда не выбрасывайте сломанные или сброшенные во время линьки перья. Для вставки перьев необходимы хорошие экземпляры, поэтому всегда должен быть большой выбор из того, что есть под рукой.

Мэриан была уже совсем близко, уже в самом конце пути, и ее старый друг Смерть ждала девушку, и вдруг неожиданно отвернулась, собираясь удалиться.

— Но Мох… Ты забрала Моха… Почему же не меня? Я устала… я так устала и не хочу возвращаться!

Смерть остановилась, и у Мэриан появилась надежда. Но Смерть бросила через плечо, почти небрежно:

— Твой час еще не настал!

И, не оглядываясь, двинулась прочь.

— Нет, настал! — попыталась возразить девушка и вдруг услышала другой голос:

— Живи, Мэриан, живи! Пожалуйста, живи! Я люблю тебя! Ты не должна умирать.

Кто-то склонился над нею. Он пробыл здесь несколько дней, а может, и недель, крича и умоляя ее не умирать. И теперь, впервые после освобождения, девичьи веки с трудом поднялись.

— Робин? Робин, это ты?

— Да, я.

— Сколько же я пробыла в таком состоянии?

— Больше двух недель. Мэриан, теперь нам есть ради чего жить. Ричард свободен. Он возвращается в Англию.

— Значит, все получилось. Выкуп подействовал.

— И это сделала ты. Ты со своими соколами. Вот видишь, ты должна жить. Я люблю тебя.

Девушка почувствовала, что ее сердце трепещет от радости. И она произнесла почти шепотом:

— Значит, ты должен вставить мне перья, чтобы я выздоровела.

— Что?

— Поймать зайца, сварить крепкий мясной бульон и потихоньку кормить меня. Кроме того, мои лодыжки кровоточат из-за пут, и ты должен омывать их раствором черной белены или водой с латуком или просто прикладывать паслен. Потом высушить их и натереть бальзамом из алоэ.

— И от этого ты выздоровеешь, Мэриан?

— Конечно, Робин. И буду любить тебя вечно.

Больше слова им были не нужны, они могли лишь смотреть глубоко в глаза друг другу, и весь мир для них будто исчез.

И тут в разбитый дуб ворвался Малыш Джон. Его глаза светились радостью.

— Робин, наконец-то!

— Он вернулся, да? — Робин поднял глаза на своего старого друга.

— Да, — кивнул Малыш Джон, — и он хочет видеть Мэриан.

— Но она слишком слаба.

— Он настаивает.

— Настаивает?

— Я не стал спорить. По-моему, у него есть на это право.

— Тогда веди его сюда, только скажи, что здесь нельзя оставаться долго.

Проем заслонила тень высокого человека, и раздалось звяканье металла. Гость опустился на звериные шкуры, на которых лежала Мэриан.

— Ваше величество! — воскликнула она.

— Сударыня, насколько я понимаю, именно благодаря вам я сегодня оказался здесь. И хотя драгоценные камни стали выкупом за мою жизнь, вы самая большая драгоценность во всей Англии!

Девушка прикрыла глаза. Ей вспомнился тот жуткий день, когда отец велел матери спрятать ее. «Прячься, Сьюзен! Прячься, Мэтти!.. Забудь о побрякушках. Наша единственная драгоценность — это Мэтти».

Она почувствовала, что король наклонился поближе.

— Вы меня слышите? — спросил он.

Девушка слабо улыбнулась и заговорила быстрым шепотом. Теперь уже все склонились над нею, поскольку слова были едва слышны, но при этом она как будто смеялась.

— Я не помещусь в картофельной яме, — пробормотала Мэриан и щелкнула языком.

— В картофельной яме? — удивленно повторил король.