Роберт Хейс - Ересь внутри

— Так что она такое?

— Тебе не нужно это знать.

— Но я хочу знать. После стольких-то проблем с ней.

В одном из голосов Джез узнала Джексона и, сразу же забившись в угол камеры, села на задницу, которая уже начала ощущаться запредельно костлявой. Да и все тело тоже. Джеззет только надеялась, что ей не придется увидеть себя в таком виде в зеркале.

— По правде говоря, мне плевать, чего ты хочешь.

Показались двое. Первым был Джексон, с фурункулом и сломанным носом. Вторым оказался невысокий, не намного выше Джеззет, мужчина с короткими темными волосами, короткой темной щетиной и в забавном коричневом кожаном плаще. Судя по виду, иноземец, и Джексон, похоже, его слегка побаивался. Оба бодрым шагом двигались мимо камеры и даже не взглянули в ее сторону.

— Забери меня отсюда! — крикнула Джеззет прежде, чем ее мозг сообразил, насколько это плохая затея.

— Заткнись, ты! — рыкнул Джексон, замахиваясь дубинкой. Но было уже поздно — второй мужчина остановился и теперь внимательно смотрел на Джез.

— Вытащи меня отсюда, и я сделаю что угодно. Что угодно! — Джеззет не шевелилась, лишь сидела, поджав ноги, в углу. Джексон фыркнул, но девушка проигнорировала его. — Может, выгляжу я сейчас и не очень, но вообще довольно милая, да и с мечом управляться умею.

Недоросток в кожаном плаще улыбнулся.

— Я вот думаю: «все» — это буквально или фигурально?

— И так и эдак, — ответила Джез, не обращая внимания на смущенный вид Джексона.

«Идиот, похоже, понятия не имеет, что означают эти слова».

Девушка поднялась и самой обольстительной своей походкой прошла к решетке. Мешало лишь то, что выглядела и пахла она действительно дерьмово. И все же это не повод отказываться от возможного спасения.

«Он твой, Джез. Теперь немного томного шепота…»

Она обхватила обеими руками прутья, посмотрела прямо в красивые голубые глаза незнакомца и прошептала:

— Все.

— Отвали, или получишь у меня, — стоя чуть поодаль, предупредил Джексон и замахнулся дубинкой. Пустая угроза.

— Только попробуй, и я отберу у тебя твою игрушку и сломаю нос еще раз, — ответила Джез, не сводя глаз с мужчины в плаще.

Тот улыбался.

— Я не нуждаюсь в услугах блудниц, — сказал он и начал отворачиваться.

— Тогда что тебе нужно? — торопливо спросила Джез. Мужчина остановился и снова посмотрел на нее. В его взгляде читался интерес — или как минимум любопытство. Джеззет не собиралась так просто его отпускать. — Любому человеку что-то нужно, и я могу быть кем угодно. Что нужно тебе?

Джексон, похоже, забеспокоился.

— Ар…

— Проводник, — оборвал стражника плащеносец. — Кто-то, кто знает Дикие Земли, города, людей.

— Это я могу, — солгала Джеззет. — Я могу быть проводником, охранником, другом и вообще кем угодно, только вытащи меня отсюда.

Мужчина, по-прежнему улыбаясь, смотрел на нее.

— Ты, должно быть, преступница, раз тебя заперли здесь.

У него был странный акцент. Возможно, он из Сарта, но Джез не могла утверждать наверняка.

— Она…

— Нет. По крайней мере, не в Чаде. Никогда не делала здесь ничего противозаконного. — «За последнее время — точно». — Они заперли меня, потому что…

— Заткнись, сука! — Джексон шагнул вперед, крепко сжимая дубинку.

Джез уже хотела было дотянуться и разоружить его, как недоросток в забавном плаще выставил руку между ними. Тюремщик, не скрывая страха, отступил.

— Я тут вообще-то пытаюсь вести беседу с юной леди, стражник.

«Леди?!» — Джеззет вволю посмеялась бы, не виси ее жизнь на волоске в эту самую минуту.

— Она опасна, — сказал Джексон.

— Предыдущая была опасной. Ты говоришь, что она преступница, а сама она утверждает, что нет. Кому верить?

— Я невиновна, — запротестовала Джез.

— Сомневаюсь, — возражал мужчина в плаще, улыбнувшись одними уголками губ. — Про тебя можно сказать много, но невиновной точно не назовешь.

— Стража не выпускает меня, потому что одна сука по имени Констанция платит им за это. Она присвоила себе титул военачальницы и теперь хочет, чтобы меня держали взаперти до ее появления.

— Я думал, в Чаде единственными преступлениями, заслуживающими внимания, считаются те, что непосредственно совершены здесь. Мне говорили, так у вас все устроено.

Джексон сглотнул. Джеззет видела, как дергается вверх-вниз кадык на его тощей шее.

— Особые обстоятельства. Она убийца.

— И хуже! — вскричала Джез, чувствуя, как поднимается в ней волна гнева. — Но это не дает вам права держать меня здесь!

— Какую бы цену назначили за такую милую голову… — как бы невзначай сказал мужчина в плаще, не сводя улыбку с лица.

— У тебя нет таких прав, арбитр. Нет власти. Совет разрешил тебе допросить ведьму — и ничего больше. Эта девчонка наша.

«Арбитр? — Джез никогда раньше не встречала охотников на ведьм, но слышала, что они делают и на что они способны. — Все еще уверена, что хочешь быть спасена?»

Арбитр грозно уставился на тюремщика:

— Сколько она стоит?

Глаза Джексона превратились в блюдца.

— Пятьдесят золотых.

— Всего-то… — Арбитр снова повернулся к Джеззет. — А ты дешевка.

«Что ж, и хуже называли».

— Эм… — Девушка взглянула на Джексона. Тот выглядел не на шутку перепуганным. — Он прав. Констанция дала бы за меня намного больше.

— Я даю тебе пятьдесят золотых монет прямо сейчас за ее свободу, — выдвинул предложение арбитр, запустив руку в недра плаща и выудив оттуда тяжелый на вид кошель со странным символом, похожим на перевернутый меч в луче света.

Джексон отчаянно переводил взгляд с мракоборца на Джеззет и обратно.

— Я… Я не могу. Она убьет меня. Мы уже сказали ей, что поймали шлюху.

— Ты кого, дьявол тебя раздери, шлюхой называешь?! — возмутилась Джеззет.

Она чувствовала, что арбитр здесь единственный, кто действительно в состоянии на что-то повлиять, и не собиралась упускать свою удачу.

— Понимаю, — печальным тоном сказал арбитр. Кошель исчез под складками его плаща. — Очень жаль, но я понимаю.

— Стой, что?! — Джеззет вжалась в прутья решетки. — Ты не можешь оставить меня им. Я пригожусь. Клянусь тебе.

Арбитр посмотрел на нее и грустно покачал головой.

— Я здесь ничего не решаю. Он прав. У меня нет полномочий, кроме тех, что даровал мне Совет Чада. Между тем завтра я как раз предстану перед ним и обязательно доложу, что ты совершенно безвинно заперта здесь.

Джексон чуть не задохнулся:

— Ты не можешь!