Сергей Охотников - Тени и нити

— Я не виноват. Это все они, жалкие никчемные трусы. Зегирам тот, вообще, сбежал только паленым запахло, – попытался оправдаться Вейнир.

— Нужно было найти героев, а не вороватое отребье! Ты должен жестоко покарать убийцу иначе вся вина за наши смерти ляжет на тебя. На тебя ляжет! – надрывный голосок умолк, но летковский портняжка Кеври еще долго не закрывал сумку, представляя, как отомстит подлому убийце. Странное, неизвестного происхождения, чутье указывало – этот негодяй сейчас где‑то к юго–западу.

Набережная южнее Большого Моста всегда считалась территорий Змей. Так что Ненелу не составило труда скрыться от стражи в лабиринте многочисленных лесенок, гротов и рыбацких мостков. Разведка принесла неожиданно приятные результаты, и Удавчик поспешил вернуться к своему костру. Профессор дремал уже на изрядном расстоянии от огня. Столпившиеся вокруг котелка с казенным варевом типчики присмирели при виде Ненела. Впрочем, давать им еще один урок хороших манер Удавчик не собирался, по крайней мере, в данный момент. Легонько шатнув плечо Бертока, Ненел помог старику подняться и отвел в тень какого‑то глинобитного сарайчика. Нужно было кое‑что обсудить. Змей начал с хороших новостей:

— За мостом причалил Геврам Удильщик, он может переправить нас на тот берег.

— Отлично!

Удавчик глянул через плечо, не привлек ли возглас профессора совершенно не нужного сейчас внимания. Вроде бы, нет. Еще понизив голос, Ненел продолжил:

— Тише, местному сброду лучше об этом не знать. Удильщик типчик еще тот, провозит вердугский порошок из‑за города в центр и топит трупы в рыбных заводях. Почуял легкий заработок и приплелся на своем корыте. Возьмется перевезти нас, если подыщем пятнадцать человек, готовых с деньжатами расстаться. Сможешь выявить? Только не шебуршливых – шорох поднимется стража метушиться начнет.

Согласно кивавший в продолжение всей тирады Берток, начал кривиться и хмуриться. Заговорил он громко, но сумел совладать с голосом и с третьего слова перешел почти что на шепот:

— Ты же знаешь, почему я не хочу касаться этих способностей. Может, другой выход есть?

Ненел замотал головой – иного способа без лишнего шума найти среди обитателей Треугольника пятнадцать человек, готовых расстаться с серебром без крикливой торговли, быть никак не могло.

— И от чего, вообще, нам бежать? Ты имеешь что‑то против палаточного лагеря за городской стеной? – профессор опять начал повышать голос, и Ненел поспешил выложить самую неприятную часть новостей:

— Говорят, за городом нас просто пустят в расход. Вокруг костров так и бродят слухи о темных делишках Службы. Удильщик рассказал про погромы в Летковских Кварталах. А еще говорил, кто‑то из Треугольника покушался на самого Аверона. Если не врет, то черномундирные здесь такое устроят.

Мрабетмгни думал долго, глаза его двигались из стороны в сторону, как будто отсчитывая доводы за и против. И, наконец, заявил:

— Я могу коснуться сознания офицера. Это будет всего лишь раз, и мы узнаем, как, на самом деле, собираются поступить власти с жителями Треугольника.

Не совсем то, что хотел услышать Ненел, но уже кое‑что. Нужно было дожать старика:

— Бесполезно – тот парень с волосами на шлеме навряд ли в курсе всех делишек Службы. Городская стража, может, ведь и не подписаться на такое смертоубийство. Они там, хоть и сволочи бывают, но тоже люди.

В конце концов, Берток сдался. Первое же прикосновение к Истинной Природе наполнило Мрабетмгни дикой пьянящей радостью. Он испугался, что слишком ярко вспыхнет в эфире и привлечет внимание Резиг–тара. Паника забилась в висках, взбудоражила ауру серо–голубыми вспышками. Профессор спешно погрузился в глубокое молчание. Следующая попытка оказалась более удачной – он справился с эмоциями и почти сразу заметил прижимистого мясника, так и истекающего волнением за свою семью.

Все вышло как нельзя лучше. Мрабетмгни выявлял людей, доведенных жуткими слухами до отчаянья, Ненел предлагал им переправу. Двух часов не прошло, как уродливая плоскодонная посудина Удильщика отчалила от набережной Треугольника, и влекомая разномастными укатанными в тряпье веслами пошла вниз по течению, медленно сдвигаясь в сторону правого берега Ильд.

У лейтенанта Герги не было в распоряжении лодок, равно как боевых магов, воздушных кораблей и дальней связи. Поэтому даже различив в лунном свете подозрительный черный силуэт, он не предпринял ровным счетом ничего – так оставался шанс, причем очень не плохой, что никто о предполагаемых беглецах не узнает. И он, лейтенант Герги, сможет отчитаться за безупречно выполненную боевую задачу. Впрочем, подумав немного, командир отряда стражи все же усилил охранение набережной.

Остановив, наконец, кровь и отмывшись, специалист долго искал место, чтоб тепло, без шума и идиотских разговоров. Байки про зверства Службы и всяких там пророков он ловил в пол–уха и особого внимания этим бредням не предавал. Устроиться удобно так и не удалось, к тому же сон совсем не шел. Промаявшись несколько часов, Овер заметил, как поредели посты у темных жерл переулков. Он пожал плечами – среди этих людей ему уж точно делать было нечего. Улучив удобный момент, специалист проскочил между далекими часовыми и скрылся во тьме. После некоторых размышлений решил все‑таки вернуть Сердце Пламени – о подземной башне и смертном ветре Овер думать сейчас не мог, а других целей на данный момент попросту не было. Обходной дорогой специалист направился к Мосту – мелкоголовый безумец должен, ведь, вернуться на Летку, да и бежал он в ту сторону.

Глава 17. (День пятый)

— Вставай! Вставай! Ты провалялся тут уже жженную светом уйму времени! – Драммр попытался отмахнуться от назойливой трескотни непослушной рукой. После вчерашних магических упражнений все тело ныло, сон тяжелый, как кузнечный молот, наваливался снова и снова. На конец, контролер открыл глаза и с удивлением уставился на черную верткую тварь у своей постели.

— Вот олух, провалялся почти до вечера. Меня так и подмывало отщипнуть от тебя кусочек, – существо стрельнуло по воздуху длинным розовым языком. «Беси», – вспомнил Драммр. Ну, да – демон Ренгаля. Вчерашние события как по команде появились из туманного марева. Только названия выбранной для ночлега гостиницы он припомнить не смог. «Хотя с чего я, вообще, взял что это гостиница»? – контролер оглядел увешанные циновками и ткаными ковриками стены – все‑таки больше походило на номер. В дверь постучали, коротко и ненавязчиво, за стуком последовал приятный девичий голосок: