Юлия Федотова - Чисто семейное дело

— Вы своего Кальдориана уже замучили! — осудил их Хельги. — Представляю, каково ему приходится! Только присел поесть-выпить, а тут: «Помоги, Пресветлый Отец наш!» Только прилег поспать: «Упаси, Великий Отец наш!» Лично я бы уже взбесился! И ладно бы по неотложному вопросу беспокоили! Так нет, дергаете по всяким пустякам! Ну что вам за дело до местных покойников? Лежат себе и лежат, не встают, вас не трогают — идите себе мимо! Зачем без конца молиться-то?

На этот вопрос юноши ответить не могли. Так их учили с детства, так поступали все вокруг. А зачем — не задумывались.

— Отец наш Кальдориан не ест, не пьет и не спит, — попробовал возразить Годрик. — Ведь он бог, он денно и нощно за нас радеет!

— Да уж конечно, не пьет он! Как же! Нашли трезвенника! — фыркнул убийца, не считаясь с религиозными чувствами юных фанатиков. — Вот погодите, будет время, тогда…

Что именно будет «тогда», он не договорил. Было видно — задумал что-то особенное, но что именно, так и не признался.

Из дневника Хельги Ингрема,

подменного сына ярла Гальфдана Злого

Меня давно занимает вопрос: зачем некоторые так часто молятся? Неужели боги обязаны выслушивать все их бесконечные причитания и просьбы? Ох, и нелегко же им, бедным, в таком случае приходится! Лично я, если бы меня постоянно дергали молитвами, назло не стал бы обращать внимания.

Впрочем, я-то молитв не слышу вовсе. Мы с Ильзой нарочно провели эксперимент. Я отошел подальше, а она стала ко мне взывать. Бесполезно. Как ни старался, ничего не уловил. Тогда Орвуд сказал, что мы поступаем неправильно. Надо действовать не напрямую, а через жрецов — у них с богами астральная связь.

У меня тоже есть свои жрецы — достались в наследство от Ирракшаны. Но связи с ними — никакой. Я сам по себе, они сами по себе. Ловят убийц, приносят мне в жертву и надеются, что от этого будет польза. Что ж, как говорят в мире Макса, блажен, кто верует.

Астральная связь у меня только с Меридит. Макс не в счет, он далеко. Ради эксперимента, она тоже помолилась мне немного, поддавшись на уговоры Ильзы, — и снова безрезультатно. Не доходит. Любопытно почему? Неужели я такой плохой демон? А говорят — грозный и могучий! Что-то сильно сомневаюсь! По-моему, меня переоценивают. Или дело в том, что я убийца? Может, демоны-убийцы по природе своей не способны слышать молитвы смертных?.. Тогда зачем черные моджахеды поклонялись Ирракшане? Не бескорыстно же?

Орвуд говорит, чтобы бог услышал смертного, ему надо принести жертву. Тоже мне, знаток! Ну принесли мы мне жертву — все как полагается. Ильза прикатила большой камень, якобы это алтарь, положила на него кусок пирога (моего любимого, с сыром) и снова заставила Меридит молиться. И что же? Пирог стынет, Меридит что-то бормочет, я скучаю в отдалении и ровным счетом ничего не слышу!

«Это потому, что молитва исходила не от души, — сказал Орвуд. — Ведь на самом деле дождь вам не нужен». Они, оказывается, дождя просили! Ничего оригинальнее придумать не могли! Тогда Ильза ответила, что теперь будет молиться от души, но только сама, без жреца, потому что это личное.

Знаю, о чем она молилась! Чтобы я полюбил ее не как сестру. Но не потому знаю, что молитве внял, а потому что Энка позднее намекнула. А пирог мой так и пропал. Ильза бросила его в костер, чтобы жертва быстрее дошла. Не знаю, может, она и дошла до кого-то из обитателей сфер иных, но только не до меня. Дымом сыт не будешь. Лучше бы я его просто так съел.

Орвуд сказал, что жертва была неправильная. Раз я убийца, мне нужен не пирог, а чужая сущность. Этого только не хватало! Если кто так поступит — даже если услышу его молитву, нарочно помогать не стану! Еще и наврежу! Потому что всякую дрянь вместо пирогов есть не желаю, пусть так и знают!

И вообще, мне думается, у настоящих жрецов имеется какой-то секрет, о котором мы не знаем. Может, они ловят демонов в пентаграмму, на манер магов, и шантажом заставляют себе служить, а рядовым верующим просто морочат головы ради наживы? Нет, вряд ли. Могущественного высшего демона ловушка Соламина не удержит, а ведь именно таких смертные избирают в качестве богов. Явное противоречие.

Тогда, может, на самом деле боги не слышат молитв вовсе, и смертные занимаются самообманом? У кого бы узнать? И что в свое время у Кукулькана не спросил? Постеснялся, а зря. Ничего постыдного в этом нет. Демоном я стал совсем недавно и всех божественных премудростей знать не могу. Думаю, Кукулькан понимает это не хуже меня и не стал бы осуждать за вопросы. При случае расспрошу обо всем подробно.

А пока пойду следить за Меридит — как бы она не убила Рагнара за то, что напился. В Таворе пьют все (кроме ростовщика-гоблина, престарелого летописца и школьной учительницы), вот он и составил кому-то компанию. Теперь лежит, дергает конечностями и лыка не вяжет.

Не понимаю, зачем разумные твари упиваются до такого состояния по доброй воле? Однажды мы с Меридит в Сехале попали в плен, и мне, чтобы выдал военную тайну, влили в рот бутыль шай-таньей воды. Тайну я все равно не выдал, потому что не знал. Но Силы Стихий, как же мне потом было плохо! Ведь я тогда еще не знал, что являюсь бессмертным демоном, и думал, что умру. Но Меридит говорит, вел я себя смирно. Лежал как бревно и тихо шептал про разноцветных пауков. Теперь-то мы понимаем, что я видел астрал, но прежде считали это пьяными галлюцинациями. А пить я с тех пор не могу вовсе, из-за непреодолимого отвращения ко всему, что крепче светлого пива. Аолен считает это последствием алкогольного отравления. Он лекарь, ему виднее.

В отличие от меня, Рагнар вести себя смирно не желает. Все стремится куда-то уползти и орет такие песни, что Урсулу и двоих наших кальдорианцев пришлось отослать подальше, дабы их нравственность не пострадала. Аолен забрал их и увел в город, на поиск свидетелей. Вот и хорошо. Потому что Меридит бранит Рагнара такими словами, которые в присутствии благородного эльфа желательно не употреблять вовсе. Право, они с Рагнаром друг друга стоят, даром что один пьяный, а другая трезвая!

Между прочим, мы в Таворе уже третий день, а толку пока нет. Начинаем беспокоиться. Городок невелик, но никто из вечно пьяных обитателей его не встречал ни похитителя, ни зачарованную деву. Маленьких зеленых упырей и двухголовых змеек — сколько угодно, а колдуна ни одного не было! Впрочем, в их привычном состоянии могли просто не заметить… Но нам от этого не легче!

Не понимаю, откуда пошло то пренебрежение, с каким относятся к мастерам сыска в среде Белых Щитов? Чем дольше мы занимаемся этим делом, тем больше убеждаемся, сколь оно многотрудно и опасно — требует изрядной боевой выучки и работы ума. Мы недостаточно сведущи в нем, и не знаю, справимся ли?..