Андрей Белянин - Посрамитель шайтана

– Ха, ещё час назад она висела!

– А теперь лежит в пыли!

– Вы лжёте, дети шайтана! – уже довольно раздражённо донеслось из-за ворот, но Ходжа ловко обернул этот финт себе на пользу:

– Выйди и посмотри сам, о не верящий слову мусульманина…

– Как же я… посмотрю?! – стушевался голос. – Аллах лишил меня зрения… Я слеп, как и все здесь живущие!

– Тогда как ты докажешь, что мы лжём?!

Оболенский демонстративно пожал плечами, столь длинные филологические интриги были не в его вкусе. Но приходилось признать, что в последнем раунде домулло одержал неоспоримую победу. Пока некто с той стороны возился с ключами и навесным замком, Насреддин легко отодрал табличку, положив её себе под ноги.

Когда ворота наконец распахнулись и тощий аксакал с повязкой на глазах шагнул вперёд – оба авантюриста уже сдвинули тюбетейки на самый нос, изо всех сил старательно изображая слепых… Особых проблем у них с этим не было. Ну разве кроме той, что старикашка, уверенно наклонившись, поднял табличку и повесил её на прежнее место, пристукнув кулаком. Слишком уверенно для слепого…

Глава 34

Слепота сердца страшнее слепоты глаз…

Очень артистично спотыкаясь и стукаясь обо всё лбами, два отпетых друга проследовали внутрь знаменитого богоугодного заведения. Двор был достаточно чисто выметен, из кухни доносился запах горячей шурпы, а из окон основного здания заинтересованно выглядывали остальные постояльцы. Разумеется, украдкой, ибо все были «слепыми»!

Из центрального входа к встречающему степенно шагнул маленький, но очень толстый старик, с глазами, прикрытыми чёрной повязкой. Вуалевой, то есть полупрозрачной, как бегло отметил бдительный Оболенский.

– Откуда вы, братья?

– Из далёкого Багдада, города, омываемого солнцем, лицезрения которого мы, увы, лишены, – почтительно ответил Ходжа, «слепо» наступая толстяку на ногу.

– Ай-й… и что привело вас в наши края?

– Да заблудились мы, вышли в пустыню позагорать в бикини, пока никто не подсматривает и девчонки не хихикают, – в свою очередь поддержал российский соучастник проказ великого пересмешника. – Вроде шли вдоль стены, но она кончилась, и мы на ощупь, день за днём, пешкодралом, без завтрака, и хоть бы одна зараза пальцем ткнула, типа, хлопцы, вам вон туда!

– Воистину, чудесная история, – поспешил согласиться старец, легко увёртываясь от обличающего перста Оболенского. – Сам Всевышний направил ваши стопы к нашему порогу.

– Точняк, Аллах ошибаться не может уже по определению! А как у нас тут насчёт традиционной трапезы – блины с курдючным жиром, щи из суслика, голубцы с верблюжатиной и компот из саксаула?

– Не зарывайся, Лёва-джан, – сквозь зубы прошипел домулло и широко улыбнулся: – Мой бедный брат страдает редким пороком – от голода он впадает в слабоумие и даже может обозвать вас каким-нибудь немусульманским словом… Хотите послушать?

– Жрать хочу, эксгибиционисты потные! – тут же оповестил Багдадский вор, и толстяк сдался:

– Входите в дом, мы с радостью примем вас в приют для слепых чтецов Корана.

Но, пропустив друзей внутрь, он на мгновение задержался, быстро уточнив у впустившего:

– Они точно слепы?

– Как новорождённые дети степной лисы, – уверенно кивнул привратник. Оба старца обменялись столь многозначительными взглядами, что осторожный Насреддин зябко повёл лопатками. Похоже, они вновь попали не туда, да ещё на ночь глядя…

… – Андрюха, но ведь, с другой стороны, иначе бы сказки не было, верно? Фантастику сейчас пишут все, кому не лень, а душа именно сказку просит! Мужики-писатели в философию ударились, космос из пальца высасывают, болезни общества вскрывают, и всё так, чтоб помудрёнее, позаумственнее, поинтеллектуальнее… Типа добра – нет, зла – нет, бога – нет, дьявола – тоже нет, есть только человек – венец всего… и конец всему! До такой ГОРДЫНИ и сам дьявол бы не додумался! Тётки-фантастки массированно в экшн ударились… Гоблинов, орков, колдунов, вампиров, разбойников, рыцарей, крестьян (короче, всех представителей противоположного пола) гасят на корню! Я понимаю, что «все мужики – козлы!», но не убивать же их пачками, как вид?! Куда столько крови в фэнтези, люди-и!!!

– Лев, передо мной-то чего разоряться?

– А ты ничем не лучше! На фига было моё имя и фамилию указывать?! Мне теперь хоть паспорт меняй!

– Да ладно врать-то…

– Уж и не соври ему… Продолжим, записывай: поселили нас в некрупногабаритной келье, «худжур» называется…

…В общем, как бы она там на Востоке ни называлась, аскетичность помещеньица просто умиляла. Две циновки на каменном полу, старый таз в углу и бессмертная сура из Корана, аккуратно выведенная мелом на стене. В общем и целом – всё. Может быть, плюс одно узенькое окошко с видом на пустой двор – тоже не слишком интересно…

– Знаешь, такое впечатление, что местные тут просто тащатся от спартанского образа жизни. Минимализм, возведённый в культ! Ни тебе занавесочек, ни ковриков, ни табуреток, небось ещё и есть опять руками будем… Ходжа, я тут битый час возмущаюсь, а ты молчишь?! Ходжуля-а!

– Не ори в ухо и не прижимайся ко мне, о вечно жаждущий!

– Ты о чём?!

– О твоей луноликой вдове, так вовремя набежавшей на готовенькое со своим двугорбым крокодилом! Я, между прочим, сам шёл тебя спасать…

– Батюшки, да ты никак ревнуешь?!

– Я?! Да ты посмотри на себя в зеркало, о прекраснейший из мужей с павлиньими мозгами! Мне нравятся женщины другого склада и темперамента… Поэтому ещё раз повторяю, отлезь от меня!

– Ладно, фигню перетёрли, теперь давай о серьёзном. Что тебя тут так напрягает? – Лев властно перевёл разговор в деловое русло.

Бывший визирь помолчал, морща лоб, выглянул за дверь (убедился, что не подслушивают) и тихо признал:

– Мне здесь не нравится.

– Ну-у… не проблема, перекантуемся ночь и завтра свалим.

– Это не капризы и не (как их?!) глюки. Я всей кожей ощущаю фатальную неправильность происходящего. В приюте для слепых прячутся явно зрячие и смотрят на нас так, словно мы – мясо для шашлыка. Обрати свой взор к небу – солнце садится, а никто до сих пор не объявил вечерней молитвы. Разве может чтец Корана пропустить намаз?! Вай мэ, тут очень нехорошее место…

– Может быть, им всем шайтан надул в уши?

– С шайтана станется…

…На том и остановились, поскольку, кроме неясных сумеречных предчувствий Насреддина, никакими конкретными фактами и ничем иным они не располагали. Правда, Оболенский врал мне потом, что он якобы тоже чувствовал нечто эдакое, с невразумительным запахом и неопрятной аурой. Что ж, слова и ощущения правильные, но не его. А вот я в своё время испытал это на собственной шкуре…