Холли Блэк - Железное испытание (ЛП)

— Смотрите, — проговорила Тамара. — Вон там есть светящиеся камни…

— По-моему, это просто биолюминесценция, — обеспокоенно отметил Аарон. Он постучал по камням и повернулся к девочке, пожимая плечами. — Я не знаю.

— А вот я знаю. Нам сюда. — Она целеустремлённо зашагала вперёд. Кэлл последовал за ней: влево-вправо-влево, через пещеру с большущими сталактитами, росшими в форме листьев, не урони воду, за угол, через просвет между валунами, не расслабляйся, Кэлл. Вокруг них было море острых камней, и мальчик чуть было не впечатался в стену, когда Тамара и Аарон внезапно остановились. Они спорили.

— Я же говорил, что это просто светящийся мох, — с явным раздражением выговорил Аарон. Они находились в большой комнате, в центре которой мягко булькал каменный резервуар. — Теперь мы заблудились.

— Вот если бы ты не забыл зажигать по пути камни…

— Я читал карту, — парировал Аарон. Он явно злился. Кэлл решил, что, в некотором смысле, было приятно знать, что Аарон тоже бывает раздражённым и нерациональным. Потом Аарон и Тамара повернулись и уставились на Кэлла, из-за чего тот едва не уронил вращающийся водный шар. Аарон протянул руку, чтобы удержать воду. Сфера зависла в воздухе между ними, роняя на пол капли.

— Что? — воскликнул Кэлл.

— А ты знаешь, куда нас занесло? — спросила Тамара.

— Нет, — признался Кэлл, разглядывая гладкие стены. — Но должен быть способ найти обратный путь. Мастер Руфус не мог отправить нас сюда умирать.

— Оптимистичная мысль, особенно, когда исходит от тебя, — прокомментировала Тамара.

— Смешно. — Кэлл скорчил рожицу, чтобы наглядно продемонстрировать, насколько смешным был комментарий девочки.

— Оба прекратите, — бросил им Аарон. — Споры нас никуда не приведут.

— А вот ты нас приведёшь куда-нибудь, — заявил Кэлл. — И это «куда-нибудь» настолько далеко от нужного нам места, насколько возможно.

Аарон разочарованно покачал головой.

— Почему ты ведёшь себя, как полное хамло? — спросил он у Кэлла.

— Потому что ты никогда себя так не ведёшь, — уверенно ответил мальчик. — Я должен быть хамом за нас обоих.

Тамара вздохнула и спустя мгновение рассмеялась.

— Давайте признаем, что мы все виноваты. Мы все напортачили.

По виду Аарона можно было сказать, что он не хотел этого признавать, но в итоге мальчик всё-таки кивнул.

— Да, я забыл, что на обратном пути нам нельзя пользоваться картой.

— Ага, — поддакнул Кэлл. — Я тоже. Простите. Разве ты не умеешь находить тропы, Тамара? А как же подключение к металлу в земле?

— Я могу попробовать, — вяло отозвалась девочка. — Но так я только смогу понять, где север, а не то, как пересекаются проходы. Но мы ведь в любом случае выйдем в знакомое место, да?

Было страшно думать о блуждании по туннелям, представлять тёмные расщелины, в которые они могли свалиться, засасывающие грязевые пруды и странный удушающий дым, поднимавшийся от них. Но лучшего плана у Кэлла не было.

— Ладно, — согласился он.

Они пустились в путь.

Именно этого отец заклинал его не делать.

— Знаете, по чему я больше всего скучаю? — спросил Аарон, пока они пробирались мимо каменных стен, похожих на истрепавшиеся гобелены. — Прозвучит по-дурацки, но мне не хватает фаст-фуда. Какого-нибудь жирного-прежирного бургера и горы картошки фри. Самогó их запаха.

— Я скучаю по тому, как лежал на траве во дворе, — признался Кэлл. — И по видеоиграм. Я определённо скучаю по видеоиграм.

— А я любила убивать время в интернете, — проговорила Тамара, удивив Кэлла. — Не смотри на меня так — я жила в таком же городе, как и вы оба.

Аарон фыркнул.

— Явно не в таком, как я.

— В смысле, — поправилась она, принимая управление голубой вертящейся сферой, — я выросла в городе, населённом людьми, лишёнными магии. У нас был книжный магазин, где горстка магов проводила встречи или оставляла друг другу послания, но в остальном город был самым обычным.

— Я просто удивлён, что родители разрешали тебе сидеть в интернете, — пояснил Кэлл. Это было таким банальным способом убивать время. Когда мальчик представлял Тамару за пределами Магистериума, он думал, что она веселится, разъезжая верхом на поло-пони20, хотя Кэлл не до конца понимал, кто это и как он отличается от обычного пони.

Тамара улыбнулась ему.

— Они не то чтобы разрешали мне…

Кэлл хотел узнать об этом побольше, но, когда он открыл рот, чтобы задать вопрос, у него перехватило дыхание при виде восхитительного помещения, открывшегося его взору.

ГЛАВА 14

Пещера оказалась довольно большой, а потолок был сводчатым, как в церкви. В помещении располагалось пять высоких арок, к каждой из которых примыкали мраморные колонны, инкрустированные разными металлами: железом, медью, бронзой, серебром и золотом. Стены состояли из мрамора, и в них виднелись отпечатки тысячей ладоней, под каждой из которых было выцарапано имя.

Центр зала занимала бронзовая статуя молодой девушки с длинными развевающимися волосами. Её лицо смотрело вверх. К постаменту была прикреплена табличка, на которой значилось: «Верити Торрес».

— Что это за место? — спросил Аарон.

— Зал выпускников, — ответила Тамара, поворачиваясь вокруг своей оси с выражением благоговения на лице. — Когда подмастерье заканчивает учёбу, он или она приходит сюда и оставляет в камне отпечаток ладони. Здесь побывали все, кто когда-либо окончил Магистериум.

— Мои мама с папой, — проговорил Кэлл и зашагал по залу, выискивая их имена. Вот оно, имя его отца — Алистер Хант — значится высоко на стене, так высоко, что Кэллу было до него не достать. Наверное, его отец поднялся в воздух, чтобы оставить там отпечаток. Уголки губ мальчика подёрнулся в улыбке, когда он представил отца — его юную версию, — поднимающегося в воздух только для того, чтобы показать, что ему это под силу.

Кэлл удивился, что отпечаток его матери находился не рядом с отцовским, ведь он считал, что они были влюблены ещё со школы. Но, возможно, это ничего не значило при оставлении отпечатков. У него ушла ещё пара минут, чтобы найти отпечаток мамы на дальней стене. Её имя было выцарапано с лёгким нажимом у основания сталагмита, словно она использовала для этого оружие. Кэлл присел на корточки и поместил свою ладонь в отпечаток мамы. У неё были такие же руки, как у него; его пальцы точно совпадали с отпечатком руки призрачной девочки, которой уже давно не было на свете. В двенадцать лет его рука была такого же размера, как её — в семнадцать.