Даниил Аксенов - Шаман

Он до последнего момента откладывал беседу с майором. Несмотря на то, что тот был потенциальным врагом, Пенске испытывал к нему сострадание. Но последние события заставили его принять решение. Вчера вечером он позвонил родителям. Вопреки его предостережениям, они не уехали. Станислас сразу же задал отцу вопрос по этому поводу.

- Что толку уезжать? - буркнул отец, - Это бесполезно сейчас.

- Почему ты так говоришь? - не понял Пенске-младший.

- Мы пытались, даже начали собираться. Но поняли, что за нами следят.

- Следят? - переспросил Станислас.

- Да. Причем, не особенно скрываются. Даже демонстративно.

- И что ты решил делать?

- Мы с матерью передумали ехать. Зачем? Я попросил охрану с моей фирмы о помощи. Два охранника постоянно с нами. Доплачиваю им.

Когда Станислас отключил телефон, он пылал гневом. Одно дело - угрожать ему, и совсем другое - его родственникам. Участь майора была предрешена.

Вскоре Пенске побеседовал с Олегом Викторовичем. Это был непростой разговор, хотя и проходил в домашней обстановке. Станислас сидел на коричневом кожаном диване в квартире врача, а тот, как обычно, расположился за столом в окружении каких-то документов.

- Мне постоянно угрожает опасность со стороны одного человека, - сказал тогда Станислас, - Он, похоже, богат, обладает влиянием и может позволить себе тратить деньги на то, чтобы убить меня.

Олег Викторович кивнул. Все было ему уже известно.

- Не могли бы вы помочь мне в этом? - спросил Пенске после паузы, не дождавшись никакого ответа.

- Мы с Александром Антоновичем помогаем, чем можем, - резонно заметил врач.

- Но этого недостаточно. Это не гарантирует моей безопасности. И что еще хуже - безопасности моих родственников.

- Тот человек добрался и до них?

- Да. Я могу скрываться, но они не могут.

- Мы можем помочь и им, - ответил Олег Викторович, - Или обратиться к властям.

- Думаете, что наши власти кому-то могут оказать поддержку?

Врач покачал головой:

- У меня, да и у Александра Антоновича, есть связи. На самом верху.

- Это хорошо, - Пенске выглядел обнадеженным, - А они точно помогут?

- Может быть.

- Может быть?! Но я не могу рисковать.

- Я понимаю, - сказал Олег Борисович, - Но это такие люди. Они там везде такие. Что в правительстве, что в полиции, что в спецслужбах. Доверять им не стал бы. Они не то, что плохие... не все. Дело в том, что более-менее честные ничего не представляют из себя в профессиональном плане. А другие, те, кто представляют, работают исключительно на себя. Это началось недавно, несколько лет назад, но с каждым годом все хуже. Так что результат твердо не обещаю.

Станислас не узнал ничего нового. Ситуация не представляла из себя загадки для думающих людей. Но он не был настроен анализировать политические проблемы. Его интересовала лишь одна вещь - собственная безопасность.

- Я не могу полагаться на неопределенные обещания, - сказал Пенске, - Ситуация слишком серьезна. Поэтому просил бы поддержать мой небольшой план.

Именно поэтому, после согласия врача, Станислас позвонил майору, чтобы успокоить свою совесть.

Ранним утром следующего дня машина скорой помощи припарковалась около отделения полиции. Из нее никто не выходил, но это мало кого интересовало. Машины скорой помощи были привычны на этом месте, - в полиции все время что-то случалось. Поэтому белый микроавтобус с синей полосой и выключенным зажиганием просто стоял некоторое время. По отсутствию всякой активности в нем можно было сделать вывод, что он пуст. Но это впечатление было обманчивым.

Майор Райтович, как обычно, торопился на работу. С утра его ожидал ряд формальностей. Планерка в присутствии начальства, встречи с подчиненными, выслушивание докладов - это все являлось повседневной рутиной, которая осталась еще с той поры, когда полиция была нормальной организацией, выполняющей свои функции. Но пропускать подобные мероприятия считалось плохим тоном. Поэтому Сава Райтович выезжал из дома в семь, а без четверти восемь уже был около отделения, паркуя машину на стоянке через дорогу. Он предпочитал джипы, и не просто джипы, а японские, класса люкс. Деньги на эти машины у него были, как и у многих его коллег. Неофициальный доход старшего офицера полиции нередко превышал официальный в десятки раз. Люди уже привыкли к этому, и когда видели ряд дорогих иномарок перед полицейскими управлениями, никто не удивлялся.

В тот день майор шел привычным маршрутом: парковка, переход через дорогу и главный вход в отделение. Если бы он взял чуть правее, то ему пришлось бы обогнуть машину скорой помощи. Райтович прошел от нее в нескольких метрах. Окна машины были закрыты занавесками, за исключением салона водителя. Разглядеть что внутри не представлялось возможным. А там находилось три человека: фельдшер, санитар-водитель и Станислас. Последний тщательно наблюдал за происходящим через щель в занавесках. Ему упорно лезли в голову сравнения со шпионом. Он уже так долго старался скрываться ото всех, что сам себе казался по меньшей мере профессиональным диверсантом, работающим на вражеской территории. Пенске утешало лишь то, что несмотря на неприятности, у него сохранились чувство юмора и самоиронии.

Станислас вовремя заметил майора. Еще издалека. И сразу же напрягся. Когда Райтович подошел поближе, молодой человек беспокоился лишь об одном: чтобы расстояние оказалось достаточным. Но рассчет был удачен: машина стояла довольно близко от входа. Майор прошел мимо, направляясь к дверям в отделение. Он ничего не почувствовал, но и не должен был почувствовать, с точки зрения Станисласа. У Пенске все получилось. После этого он волновался лишь об одном: чтобы его ожидания оказались правильными.

Сначала ничего не происходило: Райтович спокойно открыл дверь и скрылся за ней. Станислас продолжал ждать. Он наметил для себя два-три часа. Этого времени должно было хватить, чтобы понять, что ничего не произошло и дальше ждать не стоит. Его спутники не обращали на молодого человека никакого внимания. Они сидели, сгорбившись, на небольшой скамье и азартно играли в карты, переговариваясь шепотом. В качестве карточного стола была избрана каталка для больных.

Но Пенске было не до развлечений. Когда дверь за майором захлопнулась, он сидел как на иголках. Ему хотелось вскочить и куда-то бежать, что-то делать, было очень трудно просто ждать, ничего не предпринимая. Минут через пять после того, как Райтович вошел внутрь, загудела рация в салоне. Пенске напрягся. Медбрат, равнодушно отложив карты, вышел через боковую дверь. Рация была вмонтирована в панель, ее невозможно отсоединить и взять с собой. Станислас все хорошо слышал через перегородку.