Елена Малиновская - Убить кукловода

«Не о том беспокоишься, Доминика-Эрика, — мысленно поправила я себя. — Намного важнее то, как долго он собирается таскать тебя за собой. Или же планирует избавиться на Варрии от лишнего груза».

Впрочем, Луциус явно был не настроен продолжать этот разговор. Он весь сосредоточился на процессе управления демоном, заключенным в глубинах повозки, поэтому не позволял себе даже краткого взгляда в мою сторону. Губы плотно сомкнуты, от крыльев носа к уголкам рта пролегли резкие морщины, глаза бесстрастно глядят вперед. Н-да, пожалуй, лучше к нему сейчас с расспросами не подступать.

В повозке повисло вязкое тяжелое молчание. Я откинулась на спинку пассажирского сиденья и закрыла глаза, слушая ровное урчание демона и шум дождя за окном. Значит, уже совсем скоро я окажусь на Варрии. Что я знаю об этом мире? Столица — Хайтес. Аборигены — прямоходящие ящеры, на сегодняшний день живущие исключительно в резервациях. Вроде бы когда-то между людьми и исконными обитателями тех мест шла война за территории, но сейчас на Варрии все тихо и мирно. Уже лет тридцать на престоле его величество король Карраяр. Кстати, весьма симпатичный мужчина — я имела возможность оценить его внешность по снимкам в газетах. Но из тех же скандальных журнальчиков, за чтением которых так славно порой выпить утренний кофе, я знала, что король Варрия хоть и не женат, но и не свободен. Вроде бы его фаворитку зовут Дайра и вроде бы они вместе уже очень и очень давно. В газетах много рассуждали об этой связи. Больше всего вопросов вызывал тот факт, что Карраяр не брал Дайру в жены, хотя вроде бы никаких объективных причин, способных помешать их браку, не существовало. Напротив, Дайра принадлежала к богатому и влиятельному семейству Барайс, ее родной брат возглавлял столичное отделение магического департамента и, по сути, являлся третьим человеком в этом мире по могуществу и власти после короля Тициона. А еще у Карраяра не было наследника, что, естественно, не могло не вызывать определенных неудобных вопросов. Как-никак, он уже не молод, а смерть не щадит даже венценосных особ.

Я довольно усмехнулась, не открывая глаз. Надо же, не так уж и мало я знаю об этом мире. Видимо, пригодилась привычка периодически почитывать всякие сомнительные статейки.

Неожиданно навалилась такая тоска по моей прежней жизни, что стало трудно дышать. Я вдруг словно воочию увидела свою небольшую, но такую родную квартиру, в которой все до последней мелочи куплено на свои деньги. Мои книги по искусству насылания и снятия проклятий. Да, наверное, Луциус бы посмеялся при виде столь скромной коллекции, но я собрала ее сама, собственными руками, а не украла у кого-нибудь. Вечера в баре у Дарреша. Терпкий вкус моего любимого сухого даритаиского вина. Багрово-черные небеса Зарга.

— Приехали, — из какого-то невыносимого далека донесся до меня голос Луциуса.

Я не торопилась открыть глаза, с каким-то непонятным упрямым отчаянием цепляясь за ускользающее воспоминание. Но вот повозка дернулась и остановилась, и я почувствовала, как Луциус прикоснулся к моей руке.

— Просыпайся, Эрика, — ласково проговорил он. — Мы на месте.

Я тяжело вздохнула. Вот и все. Еще пара мгновений — и я навсегда покину этот мир. Больше не будет Доминики Альмион. Она погибнет, проиграв кукловоду. Вместо нее появится Эрика Киас — послушная марионетка и любимая кукла Луциуса.

Луциус подал мне руку, помогая вылезти из повозки. Я могла бы демонстративно проигнорировать ее, но у меня не осталось сил даже для такого смехотворного сопротивления. Да и зачем? Поражение надо встречать достойно, а не скатываться в глупый спектакль.

Теплые пальцы Луциуса крепко сжимали мою ладонь, словно он боялся, что на самом деле я не смирилась со своей участью и готовлюсь к дерзкому побегу. У дверей здания нас встретил молодой мужчина, одетый в серую неприметную форму государственного служащего. Он приветливо кивнул Луциусу и негромко попросил следовать за ним.

Здание в этот обеденный час встретило нас пустынными коридорами. Лето — излюбленная пора для отпусков и путешествий — закончилось, а значит, нам не грозило столкнуться с толпами жаждущих отправиться за новыми впечатлениями. Впрочем, не сомневаюсь, что благодаря высокому статусу Луциуса мы в любом случае не стали бы терять драгоценное время в очередях.

— Извините, но придется подождать минут пять. — Служащий ввел нас в центральное помещение и показал рукой на несколько удобных кресел, стоящих полукругом у одной из стен. — Можете пока присесть.

— А что случилось? — полюбопытствовал Луциус. В его голосе я услышала непривычное напряжение. Видимо, ему очень не понравилась эта задержка.

— Произошло небольшое недоразумение при оформлении бумаг. — Служащий виновато улыбнулся. — Если хотите, вам подадут чай или кофе…

— Какое именно недоразумение? — резко перебил его Луциус. Я с трудом удержалась от вскрика боли — с такой силой он вдруг сжал мое запястье. Впрочем, почти сразу опомнился и отпустил мою руку, продолжая буравить покрасневшего от смущения несчастного молодого человека злым взглядом, после чего прошипел, невольно вызвав у меня ассоциации с потревоженной гадюкой: — По-моему, я предоставил все бумаги заранее и особенно подчеркнул, что мы с супругой будем торопиться.

— Простите, — прошептал несчастный и опустил голову так низко, что почти уперся носом себе в грудь, опасаясь даже на миг встретиться глазами с рассерженным Луциусом. — Начался сезон дождей, а значит, и простуд. Наши работники не справляются…

— Да что вы говорите! — язвительно перебил его Луциус и широким взмахом руки обвел пустое помещение. — То-то я гляжу, что у вас такой наплыв посетителей! Шагу негде ступить! Неудивительно, что вы не справляетесь.

— Простите, — в третий раз произнес бедолага так тихо, что я скорее прочитала извинение по его губам, чем услышала его на самом деле. — Я проверю, возможно, все уже улажено.

И, не дожидаясь ответа Луциуса, с такой скоростью рванул к дверям, словно боялся, что тот кинется за ним, остановит и продолжит отчитывать как напроказничавшего ребенка.

— Что ты так взъелся на него? — удивленно поинтересовалась я у Луциуса, растирая покрасневшее от его хватки запястье. — И мне чуть руку не сломал…

Луциус проигнорировал мою жалобу. Он стоял, широко расставив ноги, и словно принюхивался к чему-то. Крылья его носа широко раздувались, лицо приобрело настороженное выражение хищника, вышедшего на охоту.

Я нахмурилась, но решила не лезть со своими вопросами. По-моему, кое у кого сдают нервы. И в этом нет ничего удивительного. Если бы я была на его месте, то точно не смогла бы жить спокойно, зная, сколько бед натворила. Наверное, в каждой тени бы опасность чудилась.