Ответный удар (СИ) - "D.Wismurt"

То, что предстало моим глазам, заставило поперхнуться воздухом. Горло сдавило от спазмов, и я отшатнулся назад, больше скорее от вони, разнёсшейся по квартире, чем от увиденной картины. Хотя картина была тоже «хороша».

Ведьма, лежащая в гробу, была похожа на высохшую мумию, без слез точно не взглянешь, но не смотря на плачевный внешний вид, духа Ирине Петровне было не занимать. Глаза прабабки сверкали неподдельным гневом и яростью, казалось, что она готова была испепелить любого вставшего на ее пути к свободе, но несмотря на желание покромсать на ленточки, я заметил, что во взгляде Ирины не было даже намека на сумасшествие, зато глубоко внутри карих, наполненных надеждой зрачков, пряталась тоска и бессилие — знание того, что ее ослабевшее тело и блокировка способностей не дадут достичь заветной цели. Несмотря на это, прабабка сдаваться не собиралась, готовая если уж не магией, то зубами и ногтями вцепиться в противника и рвать его до последнего. Тонкая нога взлетела вверх, готовая ударить начинающую склоняться к гробу Веронику, но взмах конечности не достиг цели, так как Надежда почти незаметно шевельнула кистью правой руки, и моя родственница застыла на месте не в силах пошевелиться. Заклинание связывания сработало как надо. Оно было слабеньким, и на ведьму обладающую полной силой даже бы не подействовало, но Ирину Петровну спеленало как ребенка.

М-да, ювелирная работа, тонкая. Мне до такой далеко, я скорее как лесоруб со своей магией — хрясь, бамс и готово.

Прабабка злобно зашипела, пытаясь что-то произнести, наверняка хотела обложить нас трехэтажным матом, но отвыкший от применения речевой аппарат вместо слов издал только хрипяще-мычащие звуки.

Пришла моя очередь вступить в игру.

Склонился над лежащей в гробу ведьмой и попытался поймать ее взгляд, который тут же обжог лютой ненавистью и холодом, словно на меня вылили ушат ледяной воды.

— Ирина Петровна, успокойтесь пожалуйста.

Глупая фраза, от которой прабабка похоже еще больше завелась, судя по тому, как сжались ее челюсти. Я даже побоялся, что от такого напора у нее просто-напросто раскрошатся зубы.

А они у нее вообще остались? Может уже давно того... Времени-то прошло немало.

Мотнул головой, отгоняя ненужные мысли.

— Ирина Петровна, — еще раз произнес я, привлекая внимание ведьмы, — мы не причиним вам вреда, обещаю. Вы меня понимаете?

Надежда немного освободила силу своего заклинания, и прабабка в ответ смогла еле заметно кивнуть. В глазах вместо затухающей или скорее спрятавшейся на задворки разума ярости, появилось скептическое выражение. Ведьма определенно точно мне не верила и ждала подвоха, точнее того момента, когда мы приступим к самому главному — начнем убеждать ее передать кому-то из нас свою силу.

Прекрасно понимал ее опасения. Сам на месте ведьмы уже давно бы извивался ужом и предпринимал все мыслимые и немыслимые способы чтобы избавиться от связывающего заклинания и найти единственно-возможную, хоть и скорее всего смертельную попытку к бегству.

— Ника, ты диагностику запустила? — не сводя глаз с родственницы, поинтересовался я.

Хотелось знать, на какой стадии истощения и повреждения внутренних органов находилась Ирина Петровна Солдатова.

А без повреждений, несомненно, не обошлось. Столько лет без человеческой пищи и воды, подпитываемая только одной магией, тянущейся тонкой струйкой от пентаграммы, расположенной на днище гроба, могли привести к необратимым последствиям.

— Да, — бросила в ответ Саворская, — Ты давай своим делом занимайся. Мне и без этого работы хватит. Некогда лясы с тобой точить.

— Бабуль, — начал я, глядя на сверкающую глазами ведьму.

Тьфу, какая она мне бабуля. Нет, так-то оно конечно верно, и сейчас моя родственница действительно выглядела как столетняя старуха, а то и больше. Ха, короче прабабка выглядела в данный момент на свой истинный возраст, а если правильно посчитать, то в этом году Ирине Петровне Солдатовой должно было исполниться сто двенадцать лет.

С удивлением понял, что это не так уж и много для ведьмы, даже не половина жизни.

Почему-то от этой мысли здорово разозлился. Родственница же, до этого кидающая на меня злобные взгляды, растянула тонкие, пересохшие губы в глумливой усмешке, а я выругался и подорвавшись, стремглав бросился на кухню.

— Сейчас, сейчас, — пробормотал себе под нос.

Быстро вернувшись обратно с полным стаканом воды и опущенной в нее трубочкой, осторожно приподнял голову ведьмы, поднося пластик ко рту.

— Маленькими глоточками, — предупредил я.

Прабабка посмотрела на меня как на идиота, но к совету прислушалась.

— Стас, подвинься немного, — попросила Ника и сокрушенно покачала головой.

— Что, так плохо? — поинтересовался у Саворской.

— Да не особо хорошо. Ей на восстановление не меньше месяца понадобится и это с учетом того, если бы она оказалась в квалифицированной клинике при департаменте.

От слова департамент прабабка вздрогнула и пролила на себя часть воды.

— Тихо, тихо. Все в порядке, — снова перевел взгляд на родственницу, но обратился к Нике, — Ты же понимаешь, что в больницу нельзя. Пока она находится в таком уязвимом состоянии, мы не можем подвергать ее риску.

— Знаю, — стиснула зубы Саворская, — поэтому и говорю. Если учесть, что нам через три дня уезжать... Не представляю, как мы Ирину Петровну одну оставим без надлежащего ухода и наблюдения. Как бы не прискорбно признавать, но Улыбка оказалась права, когда говорила, что нужно было подождать возвращения из Изморози.

— Я всегда права, — пробормотала находящаяся рядом Надежда, а затем посмотрела на Солдатову, — Ирина Петровна, я сниму связывающее заклинание, если вы пообещаете не пытаться напасть ни на кого из нас, да и вообще, вести себя прилично.

Я заметил, как брови прабабки взлетели вверх. Она выпустила изо рта трубочку и попыталась ответить. К моему удивлению, это у нее получилось.

— Что значит прилично? — голос прозвучал хрипло и натужно, но в нем все равно можно было отчетливо услышать ироничные нотки.

— Не ругаться, не драться, не делать резких движений, — пояснила Надежда.

— Говорить тоже поменьше. Достаточно коротких ответов. Я хоть и подлечила голосовые связки, но до их полного восстановления еще далеко, поэтому лучше ограничиться простыми: да или нет. Так как, будете вести себя прилично? — добавила Вероника.

— Да, — прохрипела моя родственница, видимо поняв, что мы не собираемся ее убивать или вытягивать силу, по крайней мере в ближайшее время, поэтому решила пойти на уступки и согласиться с требованиями женщин.

— Надь, я могу ее достать из гроба или тут еще намешано какой-то дряни?

Я опасался вытаскивать прабабку из железного ящика. Поди узнай... чем это чревато. Вдруг еще какая ловушка активируется.

— Сейчас проверю, погоди маленько.

— Ну, как?

Спустя десять минут Улыбка довольно кивнула.

— Все, можешь доставать.

Я аккуратно приподнял прабабку на руки и уже хотел переместить ее на кровать...

— Стой! Новиков, ты вообще чем думаешь? — усмехнулась Саворская.

— Аа-а? — не понял я претензий.

— Посмотри на нее. Ты хочешь Ирину Петровну в таком виде оставить?

— Оо-о. Точно, — кивнул сам себе, — как-то не сообразил.

Действительно. Прабабке в срочном порядке необходима была ванна.

— Ника, ты уверена? — с сомнением произнесла Улыбка, — У меня такое чувство, что одно лишнее движение и она развалится на части.

— Не раз-з-ва-люсь, — по слогам прошипела ведьма, лежащая на моих руках.

По глазам видел, что идея принять ванну вызвала восторг у моей родственницы. Хотя в ее положении — это и понятно.

— Судя по диагностике, противопоказаний я не наблюдаю, — пробормотала Саворская, — Единственное — нужно быть очень осторожными. Кости очень слабые, кожа как пергамент, чуть задень и порвешь. Я вообще удивляюсь, как она язвами не покрылась. Честно говоря, думала, что увижу более страшную картину, а тут, в принципе, все относительно неплохо для подобной ситуации. Конечно, восстановление предстоит долгое и мучительно-тяжелое, но Ирина Петровна у нас женщина сильная, волевая, так что справится. Да, Ирина Петровна?