Огнем и мечом (СИ) - Марченко Ростислав Александрович
— Дешево ан Бойгены откупились, — отчасти отражая мои мысли, вздохнул кэп.
— Не факт, — попытался я отвести его мысли в другую сторону. Вовсе не нужно было искушать моего друга мыслью, что где — то в замке таятся сокровища. — Владыкам здесь золото тратить некуда. Резерв в тысячу — две золотых в самый раз в замке иметь, а остальное умный человек работать заставит. В банках обезличенные счета есть, к ростовщикам эти деньги вложить — вообще милое дело…
— Ты сжечь этот замок не хочешь, пока тебя на его воротах не повесили? — Перебил меня Лойх. Продолжение фразы касательно владельцев нуждающейся в сносе недвижимости висело в воздухе.
— Я рискну. — Просто ответил я. — Если ко мне придут по настоящему деловые люди, мы с ними договоримся. С теми конечно, кто выживет.
Фонарь в руке палача дрогнул.
— А ты, шен Рик, — обратил я свое внимание на него, — когда я в своем новом владении закреплюсь, и все претензии предыдущих владельцев с их друзьями урегулирую, приезжай. Верный здравомыслящий человечек с твоей профессией мне пригодится.
— Спасибо, Ваша Милость, — обернувшись, буркнул тюремщик. — Я подумаю.
— Подумай, отчего не подумать. Ну а сейчас, бери жену и детей, и приберитесь в камерах. Солому эту гнилую и шкуры с нар убрать нахер, отмыть все как в господских палатах, парашные ведра тоже заменить, нормальные светильники поставить. Имущество на замену можешь брать где угодно. Будут препятствовать иди ко мне.
— Что с нашими постояльцами, фер? — Подумав, спросил палач.
— Как отмоете и подготовите пустые камеры, уплотняйте. Купцов к купцам, благородных к благородным. Кого стоит освободить, решу чуть позже. Вот эти два друга чтобы все было гладко останутся здесь.
Оба «моих» солдата скривились.
Сами пошли под мою руку? Теперь привыкайте, негодяи.
— К кайнрийцам никого не подсаживать, — отбросив лирику в сторону, продолжил я инструктаж. — Нечего пиратов поощрять.
— Понятно, Ваша Милость, — ответил солдат постарше.
— Ну и оружие и тому подобное в камерах конечно лучше не прятать. — Напоследок обратился я к палачу. — И сам это заруби на носу и родственникам скажи. Найдется что — то — сразу голову с плеч. Из тех, кто будет тут сидеть, грабить имеет смысл одних ан Бойгенов. Вот только договоренность о сдаче этого мне не позволяет. Отпущу всех вас, когда фьеф станет моим. Если сами глупостей не наделаете. Не надо их провоцировать.
— А много нажитого позволите с собой забрать, Ваша Милость? — наконец — то показал в ответ меркантильный интерес продажный дубак.
— Коли не подведешь, то все что у тебя есть. Если конечно чужого золота в вещах не найдется. Но если решишь что умнее меня… — я задумался, — жену и малых не трону, живыми отпущу.
* * *Оформление договора купли — продажи фьефа в кабинете на верхушке донжона прошло на удивление гладко. Я ничего лишнего у побежденных не просил, одни только скользкие формулировки чернового варианта поправил, кое что заставил вписать ну и настоял на изменении заглавия. Со стороны фрейи Эммы было довольно мудро обозвать документ «Договором о передаче…», чтобы позднее если не опротестовать его в суде, то выпить у меня пару молочных цистерн крови юридическим крючкотворством. Что я ей собственно и сказал. Впервые за время нашего знакомства вызвав искреннюю усмешку.
«Продажу» лена за золотой и милосердие с снятием дальнейших претензий к мужчинам рода ан Бойгенов в придачу опротестовать было куда сложнее. Особенно если учесть включенное туда мной все то же юридическое крючкотворство. Фер Рэйг со старшим сыном были там прямо названы пиратами, ну а Бойгендэйл пиратским гнездом. Причину войнушки я тоже не обошел, отразив в тексте версию гнева фера Фергуса ан Апольда на ограбивших и лишивших его супруги злодеев. Росписи шпика и проигравшей межевую войну стороны всю эту херню заверяли и делали абсолютно железобетонной. Это даже хмыкнувший Киран признал.
Не могу сказать, что фрейя Эмма приняла текст с удовольствием, однако своим именем, печаткой и росписью верность корявых росчерков и отпечатков большого пальца своего тяжело раненного сына все равно подтвердила. Большую печать владетеля к сургучу прикладывал внук, еще более везучий чем мне казалось фер Эмин. Парень мало того что при нашей первой встрече не потерял глаз, так еще и ночью, поймав две автоматные пули, отделался легкими касательными ранениями в плечо и задницу. В документе он стал вторым свидетелем подтверждения договора умирающим отцом со стороны семьи. Если бы папаша фера Эмина к этому времени окочурился, договор бы заключался с ним. Но так как этого не произошло, пришлось идти по сложному варианту. Срезать углы не имела никакого желания ни одна из сторон. Рэйга ан Бойгена для этого дела мы даже в чувство привели, Макс «ан Брейг» нашатырем воспользовался.
С нашей стороны три экземпляра соглашения подписали я, как новый владелец собственности, «фер Фергус» как лицо месть заказавшее и капитан, как личность ее вершившая. Понизу оставили место для установочных данных, печатей и росписей представителей власти. Ан Бойгенов, как и договаривались, я отправил в тюрягу ожидать их, несомненно, скорого появления. Наверху, в смысле на плюс втором этаже все той же тюрьмы остался только умирающий от засевшей в районе печенки пули былой владетель и сиделкой с ним тринадцатилетняя рейна Девона, с поскрипывающим зубами от ненависти волчонком — близнецом Тегуином для прочих нужд. Последнее кстати, могло обещать щенку неприятности куда вероятнее, чем нежный возраст и красота сестрице. Касательно той я, по крайней мере, искренне дал гарантии безопасности перепуганным матери и бабушке. А вот про мальчика все забыли. Возможно, зря.
Впрочем, я не особенно в его отношении волновался. Фер Рэйг был явно слишком плох чтобы дожить до того момента, как в куцых мозгах его сына созреет какая нибудь глупость.
Завершающий акт практически уже состоявшейся сделки открыл голос Кирана ан Крайда, полный добродушной усмешки:
— Фер Вран ан Бойген, первым хочу тебя поздравить подлинным Аэронским аристократом[21]!
— В договоре фер Вран ден Гарм, — улыбнулся я, пожимая его руку, — так что фер Вран ден Гарм ан Бойген.
— Хочешь родовую фамилию сохранить?
— Да, — не стал я вдаваться в подробности. — Хотя я еще не ан Бойген, так то. Империя про договор не знает.
— Это формальность, — отмахнулся собеседник. — Ты только не дай себя убить. Тебе, фер Вран, сейчас судья или рив нужен, чтобы какие нибудь хитрецы законность договора не опротестовали…
— Я понимаю.
— …Но с такими формулировками, которые ты внес, никто его не посмеет отменить. — Фыркнул маг, хлопнув меня по плечу.
— Побеждает умнейший, — немного смутился я. — Я еще и с освобожденных пленников показания соберу. Ну а жалобы с просьбами покарать они и сами напишут. Те, кто месть в свои руки не возьмет.
— Такие найдутся?
— Ну, разумеется! Считаю, что как минимум ан Раннард этого так не оставит. Да и богатые купцы люди злопамятные.
— Ан Раннард из каких? — заинтересовался колдун.
— С самых верхов. — Самодовольно хмыкнул я. — Кир Ариан, наследник.
— Ого!!!
— Я тоже так подумал. Сначала. Потом решил, что воняет политикой. И это знаешь ли, не нравится. Лучше бы его не было.
Киран задумался.
— Мог и случайно захваченным оказаться. До Сколдов отсюда немало.
— Я тоже немного удивился, что ан Бойгены на мои угрозы не наплевали и не пустили под нож всех в тюряге к херам. Хуже бы им не стало.
Еще одна пауза перед ответом.
— Ты знаешь, — с сомнением начал ан Крайд, — ты, фер Вран, наверное, в чем неправ… Если эта гнусность открылась бы, а ты человек цепкий, им всей семьей только в море топиться. Да и всем кто с ними связан тоже. Пока живыми не взяли. Любая протекция отступится.
— Ну, хорошо, коль так. — Не стал возражать я. Но согласия что «крыша» отступится, больше не стало. Покровитель зависит от исполнителя не меньше чем исполнитель от него гораздо чаще, чем многим хочется.
