Николай Басов - Посох Гурама

Снова, в который уже раз за вечер, над костром и тремя людьми повисло молчание. Казалось, они могут молчать бесконечно.

— А о том, чем мы здесь занимались, ты тоже знаешь? — спросил Лотар.

— Твой набег на замок? Да, и это я видел.

— Значит, ты знаешь о нас больше, чем мы о тебе.

— Все на свете знают обо мне меньше, чем я обо всех.

— Почему?

Зелёный Лучник, пожав плечами, молчал так долго, что Лотар решил, что он и не собирается отвечать. Наконец он разомкнул губы:

— Когда-то у меня было человеческое имя. Рыцарь Полард, к вашим услугам, господа. Но потом мне пришлось уйти из Пастарины, где жила моя любовь и где собирался с ней жить и я, после свадьбы, разумеется. С тех пор я знаю больше, чем кто-либо знает обо мне.

— Почему ты ушёл? — спросил Сухмет.

— Гильом хотел меня убить. Он сделал полдюжины попыток, но я уцелел. Но потом он связался с кем-то, кто мог это сделать наверняка, с кем мне невозможно было сражаться. И пришлось уйти.

— Этого колдуна звали Атольфом?

— Так он прозывался в наших краях. До того, как он объявился тут, его звали иначе.

Сухмет кивнул: это была обычная тактика наёмных колдунов. Отчасти этим объяснялось то обстоятельство, что на самом деле колдунов, даже таких средних, как Атольф, было гораздо меньше, чем думали простые люди.

— Сейчас он здесь. — Сухмет кивнул в сторону замка.

— Я знаю.

— Когда это было? — Сухмет взял инициативу в свои руки.

— Лет десять назад. Может, восемь. Я потерял счёт годам.

Лотар посмотрел на Сухмета. Тот кивнул. Это прекрасно вписывалось в срок, необходимый для выращивания Чунду.

— Из-за чего ты поссорился с Гильомом? — спросил Лотар.

На сей раз Зелёный Лучник ещё меньше торопился с ответом, чем раньше. И всё-таки решил ответить, потому что, в противном случае, не мог рассчитывать на доверие. А каким-то образом он нуждался в доверии Лотара и Сухмета.

— Гильом похитил мою невесту. Сейчас он держит её в Ожерелье, потому что боится меня, боится моей мести. Я не могу мстить, потому что она в его руках.

— Как её имя?

Теперь Зелёный Лучник рассматривал Лотара большими, спокойными и глубокими глазами. В них застыл такой холод и такая отдалённость от всего, чем жили люди, что Лотару стало ясно — перед ним уже не совсем человек. Перед ним сидел демон, хотя в нём и не было тренированной магической силы.

— Ты что-то узнал, когда ходил в замок?

— Имя?

— Велирия.

Лотар не выдержал его взгляда и отвернулся.

— Ты можешь больше не ждать.

Зелёный Лучник взял в руки палку толщиной со свою руку и помешал угли перед собой.

— Говори, я должен знать.

Зелёный Лучник сидел неподвижно, но когда Лотар дошёл до эпизода, когда Гильом ударил концом алебарды, палка в его руках с резким треском сломалась. Когда Желтоголовый кончил, он произнёс:

— Значит, Гильом ничего не сумел с ней сделать. Она всегда была сильной.

— Мне показалось, они сломали её. — Лотару не хотелось этого говорить, но он счёл за лучшее не внушать этому человеку никаких иллюзий. Точность всегда и везде была лучшей тактикой. Та точность, которая была синонимом правды.

— Нет, ты не понимаешь. Если бы они её сломали, она не прикрыла бы тебя.

Больше Лотар не хотел говорить об этом. Он выпрямился и налил себе чаю. То же сделал и Зелёный Лучник, потом он спросил:

— Ты возьмёшь меня с собой, когда в следующий раз пойдёшь в замок?

— Я не собираюсь больше идти в замок, — ответил Лотар. — Я ходил для того, чтобы встряхнуть кувшин с пауками. Теперь нужно ждать.

— К тому же ему нужно восстановить силы, — вмешался Сухмет.

— Правильно, — кивнул Зелёный Лучник. — Я думал, ты умрёшь, когда увидел тебя вчера. Лотар хмыкнул.

— Я и сам так думал, а теперь вот…

— Ты же колдун. — Зелёный Лучник допил чай. Судя по всему, заварка Сухмета ему очень нравилась.

Он мог бы стать нам другом, подумал Лотар. И не бесполезным спутником, а таким, у кого и поучиться чему-нибудь не грех. Например, поучиться лесу…

— Значит, я сам, — сказал он.

— Что сам? — изумился Сухмет.

— Сам пойду в замок.

— Ты с ума сошёл, Полард? — От удивления безупречно вежливый Сухмет даже забыл, как нужно обращаться к человеку рыцарского достоинства. К счастью, Зелёный Лучник так давно не общался с людьми, что разучился придавать значение этикету. — Лотар — колдун, оборотень, лучший боец на всём континенте, если не на всех четырёх континентах мира. И то он вернулся… Сам видел, каким он вернулся. Ты же не вернёшься совсем.

— Я и не стремлюсь вернуться.

— Тогда зачем идти?

— Потому что больше он не может причинить ей вред.

— Ты так его ненавидишь? Лучник удивился.

— Ненависть растаяла давно, много лет назад. Но это мой долг, и его нужно исполнить до конца.

— А зачем ты убил Завада? — быстро спросил Сухмет. — Он бы мог многое рассказать.

— Завад был с тем, кого вы зовёте Атольфом, много десятилетий назад. Он не мог убежать от колдуна, как не может от человека убежать его язык. Он был послан для того, чтобы предать вас. Знакомый приём, так погибли мои друзья, так они похитили Велирию.

Лотар посмотрел на Сухмета. Сомнительно, очень сомнительно. В конце концов, они тоже не новички. Они бы проверили Завада, да так основательно, как Атольфу и не снилось. И если бы у шута были злые умыслы, они бы без труда прочитали их.

Вот если бы Атольф закодировал поведение Завада и даже сам шут не знал бы, что он сделает, когда придёт определённый день или час, тогда… Да, теоретически такое было возможно. Лотар прочитал это соображение в сознании Сухмета и увидел, что старик кивнул.

Каким-то чутьём, которое в нормальном человеке было необъяснимой тайной, Зелёный Лучник понял, что они договорились и поверили ему. Он даже сделал слабую попытку усмехнуться, чтобы отметить свою победу.

— То, что я сделал, было необходимо. Иначе он убил бы вас… Ну, я пойду.

Он встал, поправил колчан со стрелами на спине и короткий, широкий меч на бедре.

Заря стала яркой, а пепел костра — серым. Угли больше не переливались красным огнём. С озера подул тихий, нежный, как первый солнечный луч, ветер. От этого дуновения серёжки орешника дружно качнулись, словно соглашаясь со словами Зелёного Лучника.

— Я бы на твоём месте всё-таки не торопил события, — сказал Лотар. Он так и не решил, стоит ли ему придержать этого человека или лучше остаться в стороне. Конечно, оставшись в стороне, он себе потом места не найдёт от угрызений совести. Но и идти с человеком, до такой степени равнодушным к жизни, тоже не хотелось. — Нужно подождать. Ты ждал довольно долго, неужели несколько дней что-то могут изменить?