Роберт Сальваторе - Серебрянные потоки

"Ты думаешь, что солдат воспользуется нашим отсутствием?” – ответила Сидни. “Я уверяю тебя, что он благороден”.

"Это меня не касается”, – ухмыльнулся Энтрери. “Я не боюсь за дочь Бруенора Баттлхаммера. Она может уговорить твоего благородного солдата и исчезнуть в ночи, прежде чем мы успеем вернуться”.

Кэтти-бри не одобрила этот комплимент. Она понимала, что замечание Энтрери было скорее направлено на то, чтобы задеть Ирдана, который в это время собирал дрова для костра, чем одобрить ее собственную отвагу. Но неожиданное уважение убийцы к ней делало ее задание вдвойне сложным. Она не хотела, чтобы Энтрери думал о ней как об опасном, даже находчивом, противнике, что несомненно заставит его быть внимательным к каждому ее шагу.

Сидни посмотрела на Бока. “Я пошла”, – сказала она голему, специально повысив голос, чтобы Кэтти-бри могла все расслышать. “Если пленница попытается бежать – поймай и убей ее!” Он зло улыбнулась Энтрери. “Ты удовлетворен?”

Он ответил ей улыбкой и махнул своей рукой в направлении отдаленного лагеря.

В этот момент вернулся Ирдан и сидни поведала ему об их планах. Солдат был не очень доволен тем, что Сидни и Энтрери шли вместе, хотя он не стал разубеждать магичку. Кэтти-бри внимательно наблюдала за ним и знала правду. Он мало волновало то, что его оставляли наедине с големом и с нею, предположила она, но он боялся, что между его спутниками могло завязаться некое подобие дружбы. Кэтти-бри понимала и даже ожидала этого, Ирдан был в самой слабой позиции из этой троицы – он был подчинен Сидни и боялся Энтрери. В союзе между этими двумя, возможно даже соглашении всецело исключающем Дендибара и Башню Тайн, ему могло не найтись места.

"Безусловно природа их темных дел работает против них”, – прошептала Кэтти-бри, когда Сидни и Энтрери покинули лагерь.

"Я могу помочь тебе с этим” , – предложила она Ирдану, когда он заканчивал обустройство места для лагеря.

Солдат посмотрел на нее. “Помочь?” – усмехнулся он. “Я могу заставить тебя одну все это делать”.

"Твоя злость знакома мне”, – с сочувствием поризнесла Кэтти-бри. “Я испытываю нечто подобное, оказавшись в мерзких руках Энтрери”.

Ее сострадание разъярило гордого солдата. Он угрожающе навис над ней, но она сохранила свое присутствие духа и не отступила. “Эта работа недостойна тебя”.

Ирдан внезапно остановился, его злость испарилась из-за его внезапного проснувшегося интереса от комплимента. Очевидная хитрость, но для уязвленного самолюбия Ирдана, уважение юной женщины было слишком желанно, чтобы проигнорировать его.

"Что ты знаешь обо мне?” – спросил он.

"Я знаю, что ты солдат из Лускана”, – ответила Кэтти-бри. “Из отряда которого боятся во всех северных землях. Ты не должен делать эту унизительную работу, в то время как магичка и убийца развлекаются в ночи”.

"Ты напрашиваешься на неприятности!” – закричал Ирдан, но задумался, чтобы обдумать ее слова. “Ты разобьешь лагерь”, – через некоторое время приказал он, обретая некоторое количество чувства собственного достоинства показывая свое превосходство над ней. Но Кэтти-бри было все равно. Она сразу же взялась за работу, играя свою раболепскую роль без протеста. План уже начал обретать окончательную форму в ее голове, и эта часть требовала, чтобы она нашла себе союзника среди своих врагов, или хотя бы посеяла семена зависти в мыслях Ирдана.

Она удовлетворенно слушала, как соладт пошел прочь, что-то бормоча себе под нос.

Прежде чем Энтрери и Сидни даже успели подойти к лагерю, чтобы как следует разглядеть его, ритуальное песнопение сказало им, что это был не караван из Несме. Они стали медленно продвигаться вперед, чтобы подтвердить свои подозрения.

Длинноволосые варвары, темные и высокие, одетые в церемониальные оперенные одеяния, танцевали вокруг деревянного тотема, изображающего грифона.

"Утгарды”, – объяснила Сидни. “Племя Грифона. Мы недалеко от их могильного кургана”. Она двинулась прочь от лагеря. “Пойдем”, – прошептала она. “Мы не узнаем здесь ничего ценного”.

Энтрери последовал за ней в направлении их лагеря. “Нам выступить сейчас,” – спросил он, когда они отошли на приличное расстояние, – “чтобы уйти как можно дальше от варваров?”

"Нет необходимости”, – ответила Сидни. “Утгарды будут танцевать всю ночь. В ритуале принимает участие все племя, я думаю, они даже не выставили часовых”.

"Ты многое знаешь о них”, – подметил убийца обвинительным тоном, неожиданно заподозрив, что в событиях вокруг него мог быть какой-то скрытый заговор.

"Я подготовила себя к путешествию”, – возразила Сидни. “У Утгардов мало секретов – их обычаи в основном известны и задокументированы. Путешественники северных земель много времени провели изучая этих людей”.

"Я счастлив иметь такого сведущего спутника”, – сказал Энтрери, поклонившись в саркастичном извинении.

Сидни, смотревшей вперед, не ответила.

Но Энтрери не хотел так быстро окончивать беседу. В этом заключался его метод проверки подозрений. Он сознательно выбрал это время, чтобы проявить свое недоверие, еще прежде чем они узнали о лагере варваров. Впервые они были вдвоем, без Кэтти-бри или Ирдана, которые могли усилить их противоречия, и Энтрери намеревался положить конец этому делу, либо положить конец магичке.

"Когда я должен умереть?” – напрямик спросил он.

Сидни даже не изменилась в лице, – “Когда распорядится судьба”.

"Позволь я задам вопрос по другому”, – продолжил Энтрери, схватив ее за руку и повернув ее лицом к себе. “Когда тебе приказано убить меня?”

"Зачем же еще Дендибар послал голема?” – рассудил Энтрери. “Маг не привык совершать честные сделки. Он сделает все, чтобы добиться успеха любым способом, и затем уничтожит тех, кто ему больше не нужен. Когда я стану не нужен тебе, я буду убит. Это задание может оказаться для тебя более сложным чем ты думаешь”.

"Ты проницателен”, – спокойно ответила Сидни. “Ты правильно понял характер Дендибара. Он пожелал бы убить тебя, чтобы избежать любых возможных осложнений. Но ты не продумал мою роль во всем этом. По моей просьбе Дендибар предоставил мне право распорядиться твоей судьбой”. Он замолчала на мгновение, чтобы Энтрери успел взвесить ее слова. Они оба знали, что он мог легко убить ее прямо сейчас, но ее откровенное признание о его убийстве остановило его от принятия каких-либо незамедлительных действий и заставило прислушаться к ней.

"Я уверена, что у нас различная цель в нашем противостоянии с отрядом дварфа”, – объяснила Сидни, – “и к тому же у меня нет намерений уничтожать настоящего, и возможно будущего, союзника”.