Роджер Желязны - Знаменья судьбы

Я подошел к ним.

— Привет, Джулиан. Что это у тебя? — спросил я, показывая рукой на животное.

Он покачал головой.

— Не знаю. Гончие убили трех таких в Ардене. Я перенес этих ребят вместе с одним из тел, чтобы показать Рэндому. Ты случайно не знаешь, где он сейчас?

Я ткнул пальцем через плечо.

— В гостиной.

Джулиан пошел туда не медля. Я потрогал мертвое тело страшного пса носком ботинка. Должен ли я вернуться и рассказать Рэндому, что уже встречал такое раньше?

— К черту, — пробормотал я, так как не видел в этой информации ничего интересного.

Я вернулся в свою комнату, умылся и переоделся. Потом зашел на кухню и запасся едой, которую сложил в заплечный мешок. Мне не хотелось прощаться с кем-либо, поэтому я вышел через черный ход, спустился по задней лестнице и уселся в саду. Посидев так немного, я встал и пошел. Темно. Прохладно. Звезды. Я почувствовал внезапный озноб, когда оказался у того места, где в моем сне на меня напали страшные и странные собаки. Было тихо — ни воя, ни рычания, ничего. Я миновал это место и продолжил свой путь к дальним окраинам хорошо ухоженного парка, где несколько тропинок уводили путника из него прочь. Я выбрал вторую слева. Эта тропа была намного длиннее другой, с которой она потом все равно пересекалась, но идти по ней было легче, а ночью это важней. Я шагал вверх по склону около часа, и наконец обнаружил ведущую вниз дорогу, которую и искал. Тогда я остановился, сделал глоток воды, немного отдохнул и начал спускаться вниз. На склоне Колвира очень сложно продвигаться сквозь Отражения. Чтобы как следует справиться с этим делом, человек должен отойти от Амбера на приличное расстояние. Так что я только и мог, что шагать на своих двоих, но ночь для прогулки была подходящая, и я ничего не имел против. Я успел уйти довольно далеко по дороге, ведущей вниз, когда небо над моей головой внезапно посеребрило сияние, и на плечо Колвира уселся полумесяц, залив призрачным светом бежавшую впереди тропинку. Я прибавил шагу. Мне очень хотелось покинуть склон Колвира еще до рассвета. Я был зол на Рэндома за то, что он не признал полезность моего создания. Я еще не был готов к тому, чтобы рассказать ему о машине. Если бы не похороны Каина, я бы не вернулся в Амбер, пока не довел бы функционирование Колеса до совершенства. И даже сейчас я не собирался упоминать о Колесе, если бы оно в какой-то мере не входило в опутавшую нас загадку, и если бы Рэндом не пожелал узнать о нем, чтобы иметь полное представление о моих приключениях. То, что он увидел, ему не понравилось, но премьера состоялась преждевременно. И если я теперь выключу машину, как он того требовал, то уничтожу плоды своей долголетней работы. Ведь «Колесо-призрак» все еще работало по программе самообразования, сканируя Отражения. В любом случае, давно было пора наведаться к нему и проверить, как идут дела, исправить возможные погрешности, которые накопились в работе системы. Я продолжал размышлять обо всем этом, а тропа тем временем становилась все круче, обвивая западный склон Колвира. Ведь Рэндом не приказывал мне уничтожить весь объем памяти Колеса. Он просто хотел, чтобы машину выключили. И значит, я мог выбирать средства по своему усмотрению. Поэтому я решил, что имею право сперва все как следует проверить, пока не уверюсь, что машина в порядке. Потом переведу содержание банков памяти в более устойчивый вид. И, выключив машину, ничего не потеряю, так как память ее будет в неприкосновенности, пока не настанет время привести Колесо в действие. А возможно… Что, если я приведу все в полный порядок, встрою пару предохранительных систем, чтобы успокоить Рэндома, потом вызову его самого, покажу, что сделал, и спрошу, довольна ли его душенька? Если он останется недоволен, то я всегда успею выключить машину. Но, вероятно, он изменит решение. Да, стоит подумать и об этом. Я разыгрывал в воображении разговоры с Рэндомом, пока луна не переместилась в левую часть неба. Я был уже на половине пути вниз по склону Колвира, и чем дальше, тем легче была дорога. Уже чувствовалось уменьшение силы Лабиринта. Я еще пару раз останавливался, чтобы напиться, и один раз — проглотил сэндвич. Чем больше я над этим раздумывал, тем сильнее становилась моя уверенность, что если я продолжу работу с Колесом, то Рэндом придет в большую ярость и даже, вероятно, не выслушает меня до конца. А с другой стороны я и сам был зол. Путь был длинный, и лишь несколько раз у меня появлялась возможность срезать крюк. Было время как следует поразмыслить.

Небо становилось светлее, я прошел последний каменистый спуск и у подножия Колвира вышел на широкую удобную дорогу, уходившую на северо-запад. Я смотрел на выстроившиеся вдоль нее деревья. Вот одно, развесистое, вот другое, удобный ориентир… Вдруг все озарила ослепительная вспышка, послышался раскат оглушительного грома — и дерево раскололось надвое. До него оставалось не больше сотни метров. Я вскинул обе руки, как только увидел разряд, но даже несколько секунд спустя слышал треск дерева и эхо разряда.

Затем послышался голос:

— Возвращайся обратно!!!

Я решил, что подошла пора начать разговор.

— Может, вступим в переговоры? — предложил я.

Тишина. Я спустился в мелкую канаву, шедшую вдоль дороги, прополз несколько метров к месту, где прикрытие было получше. И принялся слушать и смотреть, надеясь, что тот, кто только что выкинул этот трюк, каким-нибудь образом выдаст себя. Но ничего не произошло. Я напрасно рассматривал заросли и часть склона, по которому только что спустился. Но зато это дало небольшой толчок моему вдохновению. Я вызвал мысленное изображение Логруса, и две его линии стали моими руками. Тогда я потянулся, но не сквозь Отражения, а к склону туда, где довольно солидных размеров валун нависал над скоплением других камней. Ухватившись за него, я изо всех сил потянул его к себе. Камень был слишком тяжел, чтобы так легко и сразу перевернуться. Я принялся медленно его раскачивать. Наконец, он замер в неустойчивом положении, а затем покатился вниз и рухнул, вызвав небольшой камнепад. Камни сталкивались, тащили за собой другие. Покатились даже несколько больших скальных обломков. Да и сама скала, по которой змеился разлом, тоже не выдержала. Целый ее ломоть затрещал, закряхтел и начал медленно оседать. Я чувствовал, как задрожала подо мной земля. Я не ожидал такого великолепного зрелища. Камни подпрыгивали, отскакивали друг от друга, ныряли в заросли, под их напором раскачивались, трещали и ломались деревья. Потом я встал — Фракир, покачиваясь, свешивался с моего левого запястья — и приблизился к зарослям. Я внимательно осмотрел поредевшую рощу, но там никого не оказалось. Я взобрался на ствол поваленного дерева.