Александр Абердин - Мститель

Именно он подсев поближе к президенту компании скороговоркой затараторил:

— Лео, ты только посмотри, что умудрился сотворить этот сучонок. Камера у него дай Боже. Спецтехника, стоит под сто тысяч евро, если не дороже. Вот смотри, он снимал со скорострельностью хорошего фотопулемёта. Тут поймал одного из наших гостей в кадр, тот как раз отдёрнул штору, чтобы посмотреть, куда же их привезли.

А тут и того хуже. Вот, смотри, в стекле второй двери прекрасно видно лицо нашего гостя. Попади этот снимок на стол кое-каким ребятам и я за его жизнь рубля не дал бы. Это же форменный смертный приговор для него, он ведь сейчас находится на отдыхе в Куала-Лумпуре, а не в России на секретных переговорах. В общем, Лео, я тебе за твою глазастость готов свою золотую звёздочку прямо сейчас на пиджак приколоть. Даже не представляю себе, чтобы произошло, если бы парни Бизона не подоспели вовремя, ведь он уже хотел отправить всё по Интернету своим нанимателям. Кстати, не знаю уж что наговорили этому ослу его наниматели, но они даже не из ЦРУ, Лео. Дело обстоит гораздо хуже, это ребята из АНБ.

Леонард Эрикович покрутил головой и мрачным, глухим голосом, сделав над собой усилие, чтобы не сорваться на крик, попросил одного из бывших альфовцев:

— Сокол, включи диктофон.

Тот достал из нагрудного кармана миниатюрный цифровой диктофон в виде авторучки и ответил:

— Викинг, я его включил сразу же, как вы начали допрос.

— Вот и хорошо. — Сказал успокаиваясь Леонард Эрикович и снова спросил — Итак, молодой человек, я хочу услышать от вас, кто послал вас на это задание. Точнее кто вас завербовал. Рассказывайте поскорее, я тороплюсь. Мне ещё ехать со своими гостями в аэропорт, а вы своими действиями меня очень огорчили.

Задержанный фотокорреспондент не меняя тона ответил:

— А меня не очень-то волнуют ваши огорчения. Я ещё раз вам говорю, меня послала моя редакция, а эту фотокамеру и спутниковый телефон я купил в Митино, на компьютерном рынке. Там и не такое купить можно. Вся эта ваша болтовня про АНБ не прокатит. Не верите? Подайте на меня в суд и увидите. Так что я советую вам меня отпустить. Между прочим, неподалёку меня ждёт машина, а в ней сидит мой товарищ и если я не вернусь через пару часов, то он тут же позвонит в редакцию, а мой редактор немедленно позвонит генеральному прокурору. Вот так-то.

Тот парень, который занёс в комнату фотокамеру и спутниковый телефон, отрицательно помотал головой и сказал:

— Никаких звонков не будет, Леонард Эрикович. Мы задержали в двух кварталах от нашего офиса его подельника, но это ещё не всё. Как только мы это сделали, с места события попытался скрыться контролёр. Если с подельником всё ясно, это сосед Мытникова, то контролёр птица ещё та. Помощник американского военного атташе. Между прочим кадровый сотрудник ЦРУ. Мы уже сдали его ребятам из ФСБ и те гадают теперь, что с ним делать. Отпустить или отправить в Штаты багажом и квитанцию потерять. Сходятся на последнем варианте.

Фотокорреспондент демонстративно отвернулся в сторону и стал разглядывать платяной шкаф. Леонард Эрикович усмехнулся и сказал на редкость спокойным голосом:

— Ну, что же, молодой человек, если вы не хотите нам ничего рассказывать, тогда я вам кое-что расскажу. Так вот, к вашему сведению сегодня в четырнадцать часов здесь, в офисе компании «Сибирь-Ойл», одним из шести владельцев которой я являюсь, был подписан контракт с правительством Анголы, по которому создается новая совместная компания «Сибан-Ойл». Эта компания получила в концессию огромный участок и вскоре начнёт добывать нефть на побережье провинции Кабинда.

Контракт подписал министр экономического развития Анголы господин Мигуэль да Силва и я уже перечислил пять миллиардов евро в качестве первого взноса компании «Сибирь-Ойл» в этот совместный проект. С этой минуты, господин Мытников, вы мне больше не интересны, но отвечать вам на вопрос, кому и за сколько вы продались, став изменником родины, так как этот контракт я подписал по поручению правительства и президента России, вам всё же придётся. После этого ваша участь будет незавидна. В первую очередь потому, что вместе с этим диктофоном и всем вашим шпионским снаряжением вы сейчас же будете переданы в руки сотрудников специального отдела ФСБ.

Тот альфовец, которого Леонард Эрикович назвал Соколом, недовольным голосом проворчал:

— Зря вы так, Викинг, я бы и сам с ним разобрался.

Викинг печально улыбнулся и со вздохом сказал:

— Сокол, наши ребята никогда не занимаются мокрыми делами и тебе это прекрасно известно. Даже странно, что ты, вдруг, стал таким кровожадным.

Поднимаясь со стула, Сокол сказал злым голосом:

— А с того, Викинг, что из-за точно такого вот фотографа я потерял в Чечне семерых отличных парней. Тот тоже, между прочим, производил съёмку из-за угла по приказу своей редакции. А потом эти мрази ещё удивляются, почему это профессия репортёра такая опасная? Жаль только, что этот ублюдок теперь постоянно на виду.

Окопался гад, в Израиле, а ты меня к нему первый на пистолетный выстрел не подпустишь.

Леонард Эрикович встал, похлопал парня по плечу и сказал:

— Вот потому-то пусть с этим наглым типом теперь занимаются ребята из ФСБ, Сокол.

Мне жаль твоих ребят, но тебя жаль ещё больше, а потому лучше забудь о мести. Ну, а с этим подонком всё ясно. Судя по всему это матёрая вражина, настоящий изменник родины, а не какой-то там зарвавшийся стрингер. Ладно, парни, уводите его и сдавайте органам вместе со всем его барахлом. Относительно подобного стечения обстоятельств президент отдал такой приказ, — устранять опасность немедленно и жестко.

— Ясное дело, допросить с пристрастием и всадить пулю в его тупую башку. — Со злостью сказал второй парень из службы безопасности вставая со стула и беря под руку задержанного фотокорреспондента — Ну, пошли, фотограф Агентства Национальной Безопасности. Да, парень, подвела тебя жадность. Ну, ты сам выбрал свою судьбу, никто тебя не заставлял врагу продаваться.

— Стойте, стойте! — Завопил фотокорреспондент — Я же не знал! Этот господин Стюарт представился мне, как представитель информационного агентства «Рейтер».

Что я, один что ли для него фотоснимки делаю? На него многие фотографы работают.

— Да, да, многие! — Воскликнул Сокол беря господина Мытникова за руку с другой стороны — А ещё многие фотографы снимают, как всякие уроды насилуют в нашей стране малолеток и потом тоже продают эти снимки. Ими весь Интернет уже заполнен.

Такие же ублюдки, как и ты, между прочим, но тебе повезло меньше, чем им. На их деятельность у нас в стране ещё не написано закона, зато тебя вместе с тем америкосом без всякого закона в одной печи сожгут и уж ты поверь, мне тебя даже не жалко и единственное, о чём я сожалею, так это о том, что о твоём подвиге на информационном фронте войны против России, так никто и не узнает, как и о твоей смерти, паскуда.