Пирс Энтони - Проклятие горгулия

Однако день клонился к закату, а Зона казалась совсем неподходящим местом для прогулок в ночной темноте. Путешественники обнаружили тихую пещерку в форме пустой скорлупы грецкого ореха, набрали фруктового сока, растущих неподалеку пирогов и принялись готовиться к ночлегу.

Каждый из них понимал, что в любую секунду здесь могло произойти все что угодно, а потому даже и не думал о сне. Одна только Сюрприз, утомившись в течение длительного перехода, решила не утруждать себя поиском кровати на земле и погрузилась в сон прямо в воздухе.

С приходом темноты деревья приобрели вид страшных монстров, подкрадывающихся все ближе и ближе. Поначалу Гари счел, что это обычная игра воображения. Однако когда одна из ветвей дотронулась до его рукава, стало не до шуток. Но он решил не бить тревогу, опасаясь, что спутники поднимут его на смех. Да и дерево, говоря по правде, было не способно причинить им никакого вреда.

Гари снял свои человеческие ботинки, поставил их перед собой и размял пальцы ног. Внезапно ботинки тихонько вздохнули, а затем прямо над ними начал подниматься странного вида пар.

— Что это такое? — спросил Гари.

— А, это… — обернулся Хиатус. — Это душа твоих ботинок. Дело в том, что на протяжении всего дня они испытывают жуткие неудобства. И только сейчас им представился шанс немного расслабиться. Не мешай — возможно, завтра им потребуется еще больше сил, чем сегодня.

— А я и не знал, что у ботинок имеется душа, — пробормотал Гари.

— Дело в том, что это характерно только для особенных предметов гардероба, — пустился в объяснения Хиатус. — Признай — у них крайне тяжелая работа.

— Вообще-то только лишь человеческие создания могут иметь душу, — добавила Ирис. — Ну, или по крайней мере частично человеческие — как кентавры или гарпии. Что же касается ботинок… то подобные метаморфозы происходят только лишь от тесного общения со своим хозяином.

— Неужели? — воскликнул взволнованный Гари. — А как же горгулий? Они, по-вашему, не имеют души?

— Хм… А у них есть хотя бы что-то общее с человеком?

— Насколько мне известно, нет.

— В таком случае у горгулиев нет и зачатков души.

— Неправда, — перебила Менция, напуская на себя ставший уже привычным уверенный внешний вид. — Посмотрите на его ботинки! Откуда они, по-вашему, могли получить душу, как не от самого Гари?

— Ну… Он же сейчас находится в человеческом теле, — возразила Ирис.

— Тело нельзя брать в расчет. Мы, демонессы, способны принимать любую внешность — какую только захотим… — Менция проиллюстрировала свое утверждение, превратившись сначала в поганку, а затем — в жабу. — Однако душевных качеств от этого ни у кого не прибавляется. — Жаба отпрыгнула в сторону и пропищала: — Кажется, я теперь навсегда останусь страшным пресмыкающимся…

— Безумие опять начинает вмешиваться в нашу жизнь, — гневно произнесла Ирис.

— Скажи, Менция, — спросил Гари, — а демоны обладают душой?

— Да мы и так представляем собой один лишь бесплотный дух, — ответила Менция, с трудом возвращая себе прежнюю внешность. — Потому-то нам не нужно ничего другого…

— А как же по поводу лучшей половины? Демонесса поморщилась:

— Когда эта дурочка решила выйти замуж, нам пришлось разойтись… Она забрала с собой такие качества, как любовь, совесть, преданность, самопожертвование… В общем, все самые лучшие человеческие черты. Это оказалось просто отвратительно. Я же осталась девственно чиста и бездуховна!

— Однако если ваша плоть представляет из себя некий дух… то почему бы ее не заполнить хорошими качествами? — спросил Гари, отпихивая от себя очередную ветку.

— Дело в том, что вся энергия демонов уходит только на то, чтобы поддерживать собственное существование, — ответила Менция. — На остальное просто не остается сил. Для этого нужно обладать физическим телом, так-то!

— А как ты относишься к кровосмешению между человеком и демоном? — спросила ее Ирис.

Менция пожала плечами:

— Если каждый из претендентов имеет собственную душу, то подобный процесс вполне возможен. Вероятно даже, что ребенок получит оба таланта своих родителей.

Глаза путешественников обратились к спящей Сюрприз.

— Не понимаю… — пробормотала Ирис.

— Нет, она не демон, — уверенно сказала Менция. — Я-то уж знаю. Все дело в ее стихийных способностях. Однако, когда девочка научится их контролировать… никто уже не осмелится назвать ее гением современности!

— Не знаю. По крайней мере, у Сюрприз имеется нормальная семья, — в этот момент Гари пришлось отмахиваться уже от пары ветвей, которые настойчиво тянули его за рукав. — Интересно, мне это кажется или деревья действительно намереваются меня утащить?

— Нет, они просто хотят завладеть твоей одеждой, — ответил Хиатус. — Одно из них хотело сотворить ту же шутку и со мной, однако я быстренько с этой проблемой разобрался, вырастив на коре ужасные бородавчатые наросты! Знаешь, порой мои дурацкие способности все же способны сослужить хорошую службу.

— Еще одно дерево тянулось ко мне, — призналась Менция, — однако у него тоже ничего не получилось: в конце концов, я же обычный бесплотный дух.

— Воры! Воры! — закричала Ирис. — Кто-то украл мою юбку. Это произошло настолько медленно, что я ничего и не заметила!

— Здесь достаточно темно, — успокоил Хиатус, — а потому мы не способны тебя видеть в таком неприглядном виде.

— Однако теперь мне придется прикрываться иллюзией! — раздраженно воскликнула она. — А от этого, надо признаться, ничуть не теплее!

— Пойду поищу одеяловый куст. Он тебя согреет. — На самом деле Гари и сам почувствовал ночную прохладу.

— Я помогу тебе, — ответила Ирис. Внезапно пещера осветилась, и Гари заметил, что в руках у колдуньи находится фонарь, освещающий ее едва прикрытые ноги.

— Ты наколдовала лампу? — спросил удивленный Хиатус.

— Нет, это обычная иллюзия, — ответила Ирис.

— Неужели иллюзорная лампа способна давать настоящий свет? — удивился в свою очередь Гари.

— А свет — он тоже иллюзорный. Пойдем, поищем лучше одеяловый куст.

Освещение оказалось достаточно сильным, поэтому они не боялись нарваться на какое-нибудь агрессивное дерево, или невесть откуда возникшую в земле яму. Гари решил больше не геройствовать: в конце концов, вокруг было огромное количество острых камней, а его обнаженные ноги, оказывается, их совсем не любили.

Однако сколько они ни бродили, одеялового куста нигде не было видно. Внезапно Ирис увидела небольшое низкое облачко.

— Хм, может быть, хоть это подойдет? — пробормотала она и ринулась в сторону от тропинки.