Михаил Ежов - Под знаком небес

– Что ты хочешь знать? – зазвучал в голове Невина далекий приглушенный голос.

– Кто такой герцог Дьяк, новый предводитель армии Малдонии? – задал Невин мысленный вопрос.

Некоторое время с шаром ничего не происходило, а затем внутри него начали появляться и сменять друг друга различные картины: вот у королевской четы Нумидана рождается мальчик, ставший невольной причиной смерти своей матери, не пережившей ночи, в которую он впервые огласил мир своим криком, а вот черноволосый гигант руководит постройкой огромного мрачного замка, окруженного хвойным лесом, от которого веет суеверным ужасом; а вот пылает какой-то город, а сотни воинов несутся друг на друга, сталкиваются, и начинается кровавый бой, а тот, кого зовут Дьяком, сражается в самой гуще, разя врагов направо и налево, и кажется, что нет противника, способного победить его. Затем видения исчезли, и снова зажглись в глубине шара красные тревожные глаза.

– Опасен ли он для Бальгона? – задал Невин следующий вопрос.

В ответ Палантир показал собравшееся на смотр воинство, насчитывающее по крайней мере тридцать тысяч рыцарей, мечников, пикинеров и лучников. Над шлемами реяли малдонские знамена и сверкали на солнце позолоченные штандарты.

Дьяк на огромном вороном коне гарцевал перед строем, выкрикивая какие-то гневные слова.

– Где он сейчас? – спросил Невин.

Волшебный шар помедлил, а затем в его глубине возникла панорама Ялгаада, столицы Малдонии. Невин подождал несколько секунд и на всякий случай повторил свой вопрос, но ничего не изменилось. Тогда он со вздохом отошел от Палантира, сожалея о том, что тот не может предсказывать будущее – несколько предыдущих попыток увенчались неудачей. Он поднял бархатное покрывало и уже хотел накинуть его на хрустальный шар, как вдруг с удивлением заметил, что из его глубины на него смотрит лицо белокурого мальчика лет двенадцати, чьи детские черты странно не соответствовали властному и жестокому выражению больших небесно-голубых глаз. Невин вглядывался в изображение, которое делалось все четче, пока не стало казаться, будто голова мальчика заключена в полый внутри стеклянный шар. Тогда неожиданный посетитель заговорил, вернее, его розовые, как створки морской раковины, губы медленно зашевелились, а в голове Невина зазвучала речь, похожая на перезвон серебряных бубенцов.

– Слушай меня, носферату, – приказал мальчик, глядя в глаза князю Города Мертвых, отчего тот почувствовал странное жжение в веках и желание моргнуть, но сделать этого не смог – какая-то сила сковывала движения и подчиняла своей железной воле. – Скоро мы с тобой встретимся, – говорил тем временем мальчик. – Когда придет время, найди меня в Келтебруне, что, как тебе известно, находится в Кар-Мардуне. Это место хранимо богами, и лишь посвященный сможет попасть в него. Природа носферату подскажет тебе Путь.

После этого изображение стало расплываться, пока не превратилось в легкий туман, а голубые глаза мальчика не стали красными точками, которые через некоторое время слились в одно пульсирующее сердце. Только тогда Невин смог с усилием моргнуть и отвести взгляд от Палантира. Какое-то время он ждал, не покажет ли шар что-нибудь еще, но тот только все больше темнел, так что Невин прикрыл его накидкой и задумался над произошедшим. Кто такой этот мальчик, и почему он оказался в Палантире? По своей ли воле он там оказался и к нему ли, Невину, обращался? И, что больше всего встревожило князя Бальгона, почему взгляд и слова этого юного незнакомца имели над ним, повелителем чар, такую власть?

Появление мальчика казалось наваждением, так что Невин даже с сомнением посмотрел на скрытый под покрывалом шар – а не почудилось ли ему? Но внутренний голос настойчиво и неумолимо твердил, что нет, таинственный посетитель действительно приходил.

Невин подхватил канделябр и начал спускаться. Заперев дверь в башню, он спрятал ключ в карман и направился в покои, где ждала его Мелисса.

При виде мужа женщина поднялась с кресла.

– Ты увидел что-нибудь важное? – она шагнула ему навстречу. – Кажется, Палантир взволновал тебя?

– Нет-нет, – отозвался Невин, – ничего полезного. Похоже, наш противник, этот герцог, был знаменит и прежде, только в других землях. Шар показывал мне картины битв, и этот человек всегда одерживал победы. Страшные, сокрушительные победы, – добавил он. – Знаешь, мне кажется, что сама судьба воплотилась в его облике на Земле. И сейчас она не на нашей стороне.

– Не думай об этом, – попросила Мелисса, беря его лицо в ладони. – Вы с Валентином победите. Как бы он к тебе ни относился, он мечтает одолеть Дьяка и прославиться.

– Да, я знаю, ты права, – Невин кивнул. – Конечно.

Он взглянул в окно, где бледно-розовая ущербная луна совершала неторопливый путь над утесами и пиками Кадрадских гор.

– Хочешь, я убью этого герцога? – тихо предложила Мелисса.

Невин резко отстранился от нее. Он выглядел испуганным.

– Ты что? – спросила Мелисса, растерявшись.

– Даже не думай! – Невин взял жену за плечи и серьезно посмотрел ей в глаза. – Слышишь?

Мелисса кивнула:

– Хорошо, как скажешь.

– Я приказываю! – проговорил Невин негромко.

– В этом нет необходимости. – В голосе женщины послышался холодок.

Невин знал, почему: он напомнил ей, что она была его Слугой. Ему не хотелось этого делать, однако он должен был быть абсолютно уверен, что она будет в безопасности.

– Прости, – сказал он, – это для твоего же блага.

– Я знаю, – она покачала головой. – Ты пойдешь к себе?

– Да. Спокойной ночи.

– И тебе, – она нежно поцеловала его.

Подходя к своей комнате, Невин ощутил нехорошее предчувствие: внутри кто-то был. Сразу нельзя было определить, враждебно ли настроен незнакомец, но постороннее присутствие ощущалось достаточно ясно. Невин оглядел коридор в поисках стражи – в трех шагах замерли телохранители со скрещенными на груди руками, всегда готовые обнажить оружие ради Хозяина. Не позвать ли их на помощь? Но чутье подсказывало Невину, что ему предстоит встреча, в которую не следует посвящать посторонних. Он повернул ручку, толкнул дверь и вошел.

Было темно, свет ущербной луны проникал в комнату через единственное стрельчатое окно, и в его вытянутом проеме виднелся он – крылатая тень, без сомнения вампир, чье длинное мускулистое тело слабо фосфоресцировало, отражая свет звезд. На плечах незнакомца блестели бронзовые пластины, покрытые серебряной насечкой, а тело защищал легкий кожаный панцирь, на груди, особенно в области сердца, укрепленный стальными щитками, наложенными друг на друга подобно рыбьей чешуе. В первую секунду Невину показалось, что он видит Прародителя Грингфельда, но этот мираж сразу рассеялся.