Лайон де Камп - Кольцо Тритона

— Так ты догадался? Не вини меня, чужеземец, ибо я всего лишь блуждающий дух, заключенный в тело по воле Авоккаса. Он воспользовался магией, чтобы обмануть тебя. Останься, если хочешь...

Фраза осталась недосказанной — над головой Вакара раздался шорох. Принц вскинул голову и тут же отпрянул назад. С балдахина упала на кровать огромная сеть и туго спеленала тело Реццары. Вакар вовремя отскочил — ему лишь взъерошило волосы тенетами. В тот же момент распахнулась дверь.

Вбежала целая толпа иццунегов. Все они были безоружны — видимо, собирались схватить Вакара голыми руками. За их спинами прятался король-коротышка.

Вакар бросился к мечу. Правой рукой принц коснулся ножен, а левой схватил Тахах. Повернувшись лицом к вошедшим, Вакар, почти не отдавая себе отчета в своих действиях, швырнул тяжелый камень в Авоккаса. В следующий миг он выхватил меч, а иццунеги дружно бросились на него. Вакар увернулся и принялся рубить направо и налево, круша ребра, рассекая плоть, отхватывая тянущиеся к нему руки. Иццунеги истекали кровью, но упорно теснили принца, и вот их руки сомкнулись на запястьях и предплечьях Вакара...

И тут же хватка чудовищ ослабла. Все как один иццунеги грузно повалились на пол. Перед Вакаром в один миг выросла груда голых коричневых мертвецов. Он бросил взгляд по-над нею и увидел короля, лежащего у двери с пробитым черепом. В мозгу у Вакара снова зазвучал голос Реццары:

— Теперь все мы свободны от чар... Спасибо тебе, чужеземец, и прощай.

Вакар стоял, оторопело глядя перед собой; мысли его путались. И тут в комнату ворвался Фуал.

— Мой господин, что случилось? Я пошел на кухню, как велел король, и вдруг все безголовые попадали замертво... А что, король тоже мертв? А кто это на кровати? Ты отрезал ей голову? Вот уж не думал, господин, что ты на такое способен...

— У бедняжки не было головы... — медленно произнес Вакар. — Она иццунег, как и остальные, но Авоккас заколдовал ее, уподобив нормальной женщине. Он принял меня за великого волшебника и намеренно отправил в комнату, где хранился Тахах. Он хотел, чтобы я дотронулся до него и потерял свои магические способности. Потом Реццара должна была завлечь меня в постель. В двери есть глазок, и король подглядывал за нами, выжидая удобного момента, чтобы сбросить сеть. Как в песне о богине Афродексе, помнишь, нам ее пел тот хуперейский бард? Потом бы Авоккас вбежал, схватил меня и, как пить дать, превратил бы в иццунега. Но я не колдун, а вино помогло мне увидеть истинный облик Реццары.

У Фуала стучали зубы.

— Хозяин, а что теперь делать?

— Собери наши вещи, и бежим из этой обители колдовства.

Фуал наклонился над трупом Реццары, разрезал сеть и стал снимать украшения.

— Тела разлагаются прямо на глазах. Ну и запах! — бросил он через плечо. — А куда поедем, господин?

— Я слышал, кузнецы Тартара умеют делать вещи из этого звездного металла. Думаю, следует нанести им визит.

— Ехать в Черные Земли? Но ведь там живут одни людоеды! — простонал аремориец.

— Не одни. К тому же мы слишком тощие и вид у нас неаппетитный. Заверни Тахах в наше одеяло.

Через несколько минут путники уже брели по коридорам. Вакар прокладывал путь, держа меч наготове. Фуал семенил позади. Время от времени они перешагивали через распростертые трупы иццунегов. Неожиданно по коридору, шлепая сандалиями, пробежал целый человек. Вакар посмотрел ему вслед и круто повернулся, когда второй выскочил из-за угла.

— Стой! — крикнул Вакар, преграждая ему путь. Он узнал своего старого знакомого, аристократа по имени Шагарнин. Белемец попытался проскочить мимо, но Вакар раскинул руки.

— Как отсюда выбраться?

Шагарнин тяжело дышал. Его лицо скривилось от ужаса.

— Все иццунеги мертвы, — прохрипел он. — Чернь восстала и рвет на части уллилюдей. Отпусти, или меня растерзают...

— Ни с места! — рявкнул принц. — Скажи, как отсюда выбраться, или я лишу чернь удовольствия расправиться с тобой.

— Ступай туда, откуда я только что пришел, поверни направо, затем налево, а потом иди прямо.

— Где наши кони?

— В загоне справа от выхода. Но там сейчас мятежники. Отпусти меня...

— Почему бы тебе не пойти с нами? У тебя будет шанс спасти свою никчемную жизнь.

— Нет... я боюсь... меня убьют... — Шагарнин поднырнул под руку Вакара и кинулся по коридору вслед за своим товарищем.

Вакар прибавил шагу.

— Поспеши, — бросил он Фуалу, который едва поспевал за хозяином, сгибаясь под тяжестью краденого.

У самого выхода из пещеры-дворца до Вакара донесся странный шум, точно жужжание пчел в опрокинутом улье. В отверстии туннеля появилось алое сияние. «Это, наверное, отсветы заката», — решил принц.

Но это был не закат, хотя солнце уже опускалось за горные вершины. Красные сполохи вздымались над горящими домами белемских уллилюдей. Перед дворцом и по всему городу валялись раздетые и расчлененные трупы мужчин и женщин всех возрастов. Вокруг пылающих домов плясала и визжала толпа полудикой черни. Вакар увидел окруженного мятежниками аристократа — его привязали к дереву и свежевали заживо. Неподалеку пытали огнем девушку. Вонь гниющих иццунегов смешивалась с отвратительным запахом горелой человеческой плоти.

— Пошли, быстрее! — Вакар потащил Фуала к загону, перешагивая через трупы безголовых. Фуал оглянулся на крики толпы.

— Господин, нас заметили!

— Ну так помоги поймать треклятых коней! — прорычал Вакар.

Второпях путники отловили трех наименее норовистых коней, взнуздали их (белемцы ездили без седел) и взялись за поводья. Шум приближающейся толпы нарастал.

— Наш единственный шанс — проскочить по мосту во весь опор, — объяснил принц. — Готов?

Принц ударил коня плашмя мечом по крупу, и низкорослый скакун стрелой вылетел из загона. Чернь роилась у входа во дворец. Одни мятежники ломились в туннель, другие направлялись к загону. Толпа взвыла. О щит Вакара с грохотом разбился камень, другой отскочил от его шлема.

Конь чуть не сбился с тропы, но Вакар изо всех сил дернул повод, зная, что при спуске галопом по крутому склону ему не удержаться верхом. Принц гнал коня прямо на вопящих дикарей, и те отскакивали, а он, наклонясь вперед и завывая, как демон, рубил направо и налево. Неожиданно он увидел лицо одного из них, покрытое грязью, с прилипшими ко лбу спутанными волосами. Безумные, налитые кровью глаза уставились на Вакара. Принц ударил мятежника мечом и услышал, как хрустнул череп. Конь споткнулся о мертвеца, и Вакар дернул повод, заставляя скакуна задрать голову.

Копыта глухо простучали по мосту и громко — по главной улице Найавата. И вот беглецы очутились за городом, а крики беснующейся толпы и зарево пожаров остались за поворотом.