Сьюзен Купер - Восход тьмы

— Что вы, это было не трудно, я зашел к вам по пути. Наилучшие пожелания всем вам.

После любезных прощаний он ушел, направившись вниз по дороге. Уилл очень сожалел, что мама закрыла дверь, прежде чем они могли услышать звук работающего двигателя автомобиля. Он вообще был уверен, что Всадник приехал не на машине.

— Итак, любовь моя, это твой первый подарок под елкой, — сказал мистер Стэнтон, целуя жену и передавая ей коробочку.

— О, Роджер! — воскликнула мама, открыв ее.

Уилл протиснулся между болтавшими без умолку сестрами, чтобы посмотреть. В коробочке с названием ювелирного магазина отца на белом бархате лежало старинное кольцо, принадлежавшее матери. Это было то самое кольцо, которое мистер Стэнтон разглядывал через лупу в присутствии младшего сына и которое Мерримен видел на мысленной картинке Уилла. Но кольцо окружало кое-что еще: браслет, сделанный как его увеличенная копия, великолепно с ним сочетавшийся. Золотой обод, на котором в самом центре расположились три бриллианта, с двух сторон от них по три рубина, а вокруг камней был выгравирован странный узор из кругов и кривых линий. Уилл смотрел на украшения и думал, почему Всадник хотел, чтобы они оказались в его руках. Несомненно, именно в этом заключалась причина утреннего визита. Король Тьмы вряд ли придет в дом просто так.

— Это ты сделал, папа? — спросил Макс. — Отличная работа.

— Спасибо, — поблагодарил отец.

— Что за человек принес подарок? — Любопытство одолело Гвен. — Он работает с тобой? У него такое смешное имя.

— Да, он торговец, — ответил отец, — в основном бриллиантами. Странный парень, но довольно приятный. Я знаю его, кажется, пару лет. Мы получаем много камней от его людей, в том числе и эти камни.

Он аккуратно коснулся одним пальцем браслета.

— Вчера мне нужно было уйти пораньше, а юный Джефри еще подтягивал одну деталь. Митотин как раз оказался в магазине и предложил занести подарок, чтобы мне не пришлось возвращаться. Он сказал, что окажется в наших краях в это утро. И это было любезно с его стороны.

— Хорошо, — сказала мама, — но ты еще лучше. Это чудесный подарок.

— Я голоден, — произнес Джеймс, — когда мы будем есть?

И только после того, как яичница с беконом, тосты, чай, мармелад и мед были съедены, а впечатления от первых подарков немного поблекли, Уилл вдруг понял, что нигде не может найти письма от Стефана. Он обыскал гостиную, осмотрел все вещи, заполз под елку и перебрал пестрые подарочные упаковки, но конверта нигде не было. Конечно, его могли выбросить по неосторожности, перепутав с оберточной бумагой. Такое иногда случалось в рождественской суматохе.

Но, кажется, Уилл понял, что случилось с его письмом. Он подумал: «Хотел ли Черный Всадник рассмотреть кольцо матери или он искал что-то другое?»

Вскоре они увидели, что снова пошел снег. Белые хлопья падали вниз мягко и плавно, и, казалось, этому не будет конца. Следы мистера Митотина быстро запорошило, словно их никогда и не было. Собаки, Раг и Ки, которые упросили хозяев выпустить их на улицу, еще до того как пошел снег, сейчас неистово царапали заднюю дверь, просясь в дом.

— Я вообще-то за снежное Рождество, — произнес Макс, угрюмо глядя на улицу. — Но это уже слишком.

— Необыкновенно, — согласился отец, выглядывая в окно через его плечо. — Я ни разу не видел такого снегопада в Рождество за всю жизнь. Если так пойдет и дальше, то во всей Южной Англии возникнут проблемы с движением транспорта.

— Об этом-то я и думаю, — сказал Маск, — мне надо быть в Саутгемптоне послезавтра, чтобы встретиться с Дэб.

— Ой-ой-ой, — засмеялся Джеймс, обнимая себя за плечи.

Макс покосился на него.

— Счастливого Рождества, Макс, — пожелал Джеймс.

Пол, громко топая ботинками, зашел в гостиную, застегивая пальто.

— Снег или нет, я иду звонить в колокола. Они начинают и никого не ждут. Кто-нибудь из вас, сборище варваров, идет в церковь сегодня утром?

— Наши соловьи идут, — сообщил Макс, глядя на Уилла и Джеймса, которые составляли почти треть церковного хора. — Вы просто обязаны, не так ли?

— Если бы кто-то из вас решил сделать хорошее дело в праздник, — сказала Гвен, проходя мимо, — например, почистить картошку, то, возможно, мама могла бы пойти. Она любит ходить в церковь, когда есть возможность.

В конце концов из дома вышла небольшая группа тепло одетых и плотно закутанных Стэнтонов и, пробираясь по глубокому снегу, направилась к церкви. Группа состояла из Пола, Джеймса, Уилла, миссис Стэнтон и Мэри, которая, как злобно, но справедливо заметил Джеймс, больше хотела избежать домашних обязанностей, чем участвовать в богослужении. Они с трудом шли вверх по дороге, а снег все падал и падал, и пушистые хлопья жалили холодом их щеки. Пол пошел вперед, чтобы присоединиться к другим звонарям, и очень скоро мелодичный перезвон шести старых сладкозвучных колоколов, которые висели в прямоугольной церковной башенке, оживил бесцветный мир вокруг них, раскрасив его красками Рождества. Настроение Уилла улучшилось, когда он услышал колокола, но лишь слегка; свинцовый напор валившего с небес снега настораживал его. Он подозревал, что снег был послан Тьмой как предвестник беды, и не мог избавиться от этих подозрений. Мальчик засунул руки глубоко в карманы своего овчинного тулупа и почувствовал под пальцами перо грача, забытое с той чудовищной ночи накануне его дня рождения, дня зимнего солнцестояния.

На заснеженной дороге около церкви стояло четыре или пять машин. Обычно в рождественское утро их здесь было больше; но сегодня лишь немногие жители деревни решили бросить вызов этой кружащейся белой мгле. Уилл смотрел на огромные хлопья, которые по-хозяйски лежали на рукаве его тулупа, вовсе не собираясь таять. Снег задувало даже внутрь маленькой церкви, и проходило довольно много времени, прежде чем он начинал таять. Уилл прошел с Джеймсом и горсткой других хористов в узкую ризницу, чтобы облачиться в стихарь, а затем, когда звон колоколов сольется воедино, возвещая о начале службы, вся их маленькая процессия пройдет через боковой придел церкви наверх, в небольшую галерею в задней части прямоугольного нефа. Оттуда можно было видеть всех собравшихся на богослужение: в это Рождество церковь Святого Джеймса была наполовину пуста.

Обряд утренней молитвы в англиканской церкви, установленный властью парламента на втором году правления короля Эдварда VI, совершался по рождественской традиции, и запевал откровенно театральный баритональный бас пастора.

— О мороз и холод, благослови тебя Господь, прославляй Его и превозноси Его всегда, — пел Уилл, отметив, что мистер Бомонт продемонстрировал чувство юмора при выборе церковного гимна. — О лед и снег, благослови тебя Господь, прославляй Его и превозноси Его всегда.