Иван Казаков - Лабиринты забытых дорог

Прозрачная кружка вплыла в ванную комнату и Амела уселась на дно — по грудь, поднявшись чуть выше по ступенькам, взяла прохладную кружку в руки и с сомнением понюхала содержимое.

Пахло приятно – виноградным соком, пряностями, чем‑то свежим и терпким.

Девушка отпила глоточек – вино немного вязало рот, но в общем‑то было сладковатым и приятным, особенно приятным тогда, когда ты лежишь распаренная в горячей ванне – пить хотелось неимоверно.

Вино не было ледяным – прохладным, как и полагается.

Незаметно, Амела выпила половину кружки. Подумала… и допила остальное. Усмехнулась — вино? Ей? Атроку, тренированному до твёрдости стали? Тьфу! Что вода, что вино – жидкость, и есть жидкость. Оно совсем и не пьянит!

— Заберите кружку, поднимите меня и вытрите! – внезапно приказала Амела и радостно захихикала, когда как пушинка поднялась над ванной.

К ней слетело мохнатое полотенце и стало вытирать. И это тоже было хорошо – прикосновение мягкой ткани, ощущение чистой, распаренной кожи…

— В постель! Отнесите меня в постель! – скомандовала она и снова захихикала, когда невидимые руки понесли её через всю комнату, вынесли в соседнюю, где была накрыта огромная кровать – упругая, восхитительная, с белыми шёлковыми простынями.

На душе Амелы стало очень хорошо. Веселье захлестнуло её розовой, бурлящей волной – ей хотелось петь, смеяться, в ушах шумело, и куда пропали мысли о своей несчастной судьбе – неизвестно. Всё отлично, всё хорошо… вот только одной скучно. Где Нед? Куда делся Нед?

Амела села на край кровати, вцепившись обеими руками в простыню, и чуть не упала – мир кружился, вертелся, а закрывать глаза не хотелось – как только она их закрывала, кровать начинала становиться на дыбы и вертелась, как сумасшедшая.

— Колдовство! – с возмущением подумала девушка – ах вы проклятые демоны! Комнату кружат!

Может её отравили?!

Вино было отравленным, да! Бедный Нед, бедный… он никогда не узнает, как Амела его любила! А она умрёт тут одна, отравленная злыми демонами! Даже не попрощавшись с любимым! Надо найти его и попрощаться перед смертью! Попрощаться, сказать, какой он негодяй, и как она его любит, а потом умереть на его глазах, и пусть он плачет над её хладным телом!

А может он вообще воткнёт себе меч в сердце и умрёт прямо на её трупе? Или он вначале обцелует её холодеющий труп с ног до головы, как… хмм… Васаба? Интересная мысль!

Амела вскочила и тут же упала на мягкий пушистый ковёр – ноги не шли. Проклятая кровать снова завертелась, прихватив с собой всю комнату! Мерзкие отравители! И как она теперь дойдёт до Неда, когда её организм отравлен ядом?

Мысль! Великолепная мысль!

— Несите меня к Неду!

Картинка в воздухе – Харалд.

— Нет!

Картинка – Бордонар.

— Нет, нет!

Картинка – Васаба.

— Нуу… нет. Нет! Никогда!

Картинка – Нед, разметавшийся по постели.

— Да, да, к нему! Скорее, проклятые отравители!

Невидимые руки подхватывают и мягко несут через комнату, выносят в коридор.

Амела радостно смеётся, потом вспоминает, что её отравили, и начинает плакать.

Глава 7

Небесный свод – прозрачный, и такой голубой, что кажется, будто он состоит из прозрачной морской воды. А над ним – сияние солнца! Золотистые лучи бьют, как копья тяжёлой пехоты, отражаясь от радужных чешуек диковинного зверя, распустившего громадные крылья по ветру. Внизу проплывают поля, похожие на маленькое лоскутное одеяло, горы, укутанные в зелёный пух лесов. В душе поёт радость – полет! Что может быть красивее полёта?!

Рогатая голова дракона с жёлтыми глазами, рассечёнными тёмным зрачком весело косится на Неда, и он машет рукой своему небесному «коню» — лети! Лети выше! Выше!

Дракон хмурится, и вдруг говорит голосом Амелы:

— Почему ты меня обижаешь?!

— Я тебя обижаю?! – удивляется Нед, и морда дракона превращается в курносое лицо девушки, сложившей пухлые губки в гримасу обиды:

— Обижаешь! А я ведь так тебя люблю! Меня отравили, и сейчас я умру у твоих ног, и пусть тебе будет стыдно!

Нед секунду не мог понять, где сон, а где явь, и лишь когда Амела с высоты человеческого роста приземлилась прямо на него, врезавшись, как гиря ему в живот, он понял – дракон – это сон. А вот Амела, от которой несло винищем за два шага, и которая заливалась пьяными слезами – это явь.

Девушка была совсем обнажена, её глаза и нос опухли от слез, она чего‑то бормотала и из её сбивчивых объяснений Нед понял три главные истины:

1. Он негодяй, который ещё пожалеет, что не любил Амелу, отдавшую ему свою душу и тело.

2. Девушку отравили мерзкие демоны, подсунувшие ей древнее вино и подсыпавшие туда яд для пущей верности.

3. Комната вертится, и сейчас её вырвет! И Нед напрасно ставит свою кровать вертикально, она всё равно отсюда никуда не уйдёт, даже если с неё и свалится!

В общем – картина разъяснилась, и Нед, сбросив остатки сна, отделил цепкие руки Амелы от своих бёдер, поднял её на руки и потащил в туалет. Девушка тут же успокоилась, обхватив Неда за шею, и захихикала, сообщив заплетающимся языком, что ей здесь очень хорошо, и она желает всю жизнь провести у него на руках!

Нед молча опустил её на пол возле унитаза, поставил на колени, и не обращая внимания на идиотское хихикание и вопросы на темы: «А зачем ты меня так поставил? А что, тут это делать интереснее? Почему не в постели?» — сунул в рот девушки два пальца, после чего та начала рычать, как дикий зверь, пугая известное приспособление, созданное древними строителями.

В промежутках между сеансами исторжения «отравленного» вина Амела умудрялась ругать Неда матерными словами, показывая при этом такое знание анатомии и подробностей различных постельных упражнений, что Нед дважды криво усмехнулся – но не прекратил «лечить» «отравленную» до тех пор, пока из неё уже нечему было выходить.

Затем он снова поднял девушку на руки и вынес из пропахшего «лечением» туалета в ванную комнату, где приказал духам наполнить ванну ледяной водой.

Забавно было наблюдать, как вода хлещет из отверстий в потолке, открывшихся после его пожелания. Вода была чуть теплее той, в которую они всей толпой ныряли в ледяном океане, и когда Нед погрузил в неё блажено улыбающуюся девушку, в уголке рта которой застрял кусочек полупереваренного овоща оранжевого цвета, та огласила окрестности замка таким визгом, что через несколько минут в дверях ванной комнаты появились спутники Неда – все, как есть – голышом, вооружённые чем могли. Харалд с здоровенным мечом, Бордонар с какой‑то палкой, непонятно где им подобранной, Васаба же держал в руках два меча – копии тех, что были у Неда.