Совсем не Золушка!. Трилогия (СИ) - Валерия Панина
– Неси ее в дом, Одхан, – распорядилась хозяйка. Гость заинтересованно окинул ее красноречивым взглядом.
Адэйр заметил и зарычал не хуже Шелы.
– Уймитесь, оба, – отворачиваясь и догоняя Ардена, приказала фарга.
К тому моменту, как напившаяся Лавеновой мятной настойки зареванная Шела уснула, мать осторожно смыла Ардену подсохшую кровь, зашила особо глубокие раны шелковой нитью и намазала спину бальзамом.
Трое мужчин и женщина сидели вокруг стола.
– Одхан, я никогда ничего ей не обещал, – устало говорил Арден, глядя тому в глаза. – Еще два лета назад, когда заметил, что у нее.., что она влюбляется, перестал бывать у вас. Не оставался с ней наедине, когда она у нас гостила. Что я, не понимал, что поддайся я... мне пришлось бы дать ей слово? Я учился еще, – Арден внезапно вспыхнул, повысил голос, но сделал над собой усилие и успокоился.
– Да я тебя не виню, сынок, – заговорил Одхан горячо. – Но теперь-то ты офицер, тебе и жениться можно, – закончил он, глядя на родителей с надеждой на одобрение. – Может, попробуете?
– Нет, Одхан. Я люблю другую и дал слово, – твердо ответил Арден. Родители переглянулись.
Одхан встал, сжал кулаки. Адэйр тоже поднялся.
– Одхан, не пори горячку, – в голосе вожака была сила. – Шела красивая молодая фарга, на моем сыне Тикрей клином не сошелся.
– Я требую поединка за честь дочери!
– Нет, спаси Пресветлая! Фарга к оборотню клинья подбивает, ее отец за моего сына сватается! Мне ему юбку сшить, по-вашему? Да еще обижаются! Поединок! Вон из моего дома! Адэйр!
Одхан опустил плечи, наклонил голову.
– Прости, госпожа! И ты, Адэйр!
– Ладно, будет. Утром поедете. Ступай, – приказал вожак. – И ты ложись, сын.
– Нет уж! Пусть сначала расскажет, в кого он там влюбился и слово дал!
Арден вздохнул.
– Мама, давай утром? Поздно уже...
– И правда, Лавена. Давай до утра...
– Хочешь спать – спи. А мы с сыном поговорим.
– Мам, я есть хочу, – совсем по-мальчишески пожаловался Арден.
Они сидели в темной кухне, освещаемой только лунным светом. Арден жевал и рассказывал, Лавена, прислонившись к мужу, только слушала. Отец изредка задавал вопросы, хмыкал жене в макушку.
Арден наконец доел, зевнул во всю пасть и ушел отсыпаться. Родители еще посидели.
– Тринадцать лет, да видеться не будут... А он ведь правда думает, что связан... Шесть лет терпеть...
–Нет. Больше трех лет не дотерпят. Моя порода!
– Ой ли? – Лавена повела бровью.
Засыпая на рассвете, она еще успела ему прошептать: 'Надо съездить в Вишенрог, поглядеть невестку-то...', услышать сердитое: 'Угомонись, фарга!' и мстительно куснуть мужа за плечо.
Глава двадцать первая, о неблагородном поведении.
Всякий знает, что ночная кукушка дневную перекукует. Разве ж уважающая себя фарга хуже какой-то там птицы? Поэтому не следует удивляться, что перед Военным университетом остановилась карета, из нее вышел русоволосый оборотень и подал руку улыбающейся спутнице.
– Поверить не могу, Лавена, что согласился! Что мы здесь делаем вдвоем?
– Ты думаешь, на входе нас заставят предъявить дебютантку? Идем, муж, не ворчи.
Бал только что начался. Пара остановилась у входа, огляделась.
– Как мы ее отыщем в такой толпе? – ужаснулся Фаррел.
– Пойдем вон туда. Видишь, клубятся? – скомандовала жена.
Напротив высокого помоста для высоких же гостей действительно клубились целые тучи девиц.
– Она одна тут должна быть такая...
– Какая? В орденской ленте с вензелем Р.Г.?
Лавена прыснула и ткнула мужа локтем в бок.
– Нет, рыженькая и кудрявая фарга-рысь! Думаешь, их тут выводок?
Некоторое время они добросовестно высматривали искомую фаргу, пока в глазах не зарябило от рыжих, красных, пурпурных, лиловых нарядов, высоких причесок и локонов, и не засвербило в носу от духов, коими некоторые упомянутые девицы были щедро политы.
Адэйр со смаком чихнул в большой льняной платок, проморгался. В этот момент оркестр смолк, танцующие отхлынули к стенам в ожидании мелодии и взгляд оборотня наткнулся на какой-то диссонанс. Он сначала не понял, еще раз посмотрел, внимательнее, крепко взял жену за руку и, не объясняя, повел куда-то, огибая залу.
Недалеко от возвышения у драпировки беседовали две девушки, вернее, фарги. Одна, платиновая блондинка, очень стройная, одетая в дорогое модное платье с небольшим декольте, и рыжеволосая молоденькая девушка, со строгой прической и... в парадном мундире кадета Военного училища. Видимо, девушки только что встретились, потому что до Фаррелов донеслось: '... только-только приехали ... никак не могла уложить... Веслав ... рю Де Толли...'. Тем временем они подошли совсем близко, подхватили с подноса подоспевшего слуги по бокалу с ледяным морсом и принялись без зазрения совести подсматривать и подслушивать. За тем и приехали!
Однако долго дамам разговаривать не дали. Подошел, видимо, пропавший Веслав и утащил жену танцевать. Рыжая девушка осталась одна, оглянулась, кивнула кому-то. Потом отошла к буфету, набрала на тарелку тарталеток и мяса, взяла высокий стакан с морсом, уселась в кресло в углу и с аппетитом принялась перекусывать.
Следом к буфету подскочили два оборотня, по виду ровесники фарги, набрали гору еды и устроились в том же углу.
– Ну, Рыська, ты даешь! – черноволосый мальчишка зачем-то посмотрел на утиную ногу, прежде чем откусить. – Они так спорили, с кем ты танцевать будешь! И сколько! А ты – раз! Ты как догадалась?!
– Было бы о чем думать, – фыркнула Росинта. – Понятно же, что никто из мужчин, тем более оборотней, не будет танцевать с кем-то в штанах!
– Лавена, ну, Лавена! Рассказывай скорее! – теребили свекровь невестки, сбежавшиеся в первый же вечер после возвращения Фаррелов домой. – Какая она? Понравилась тебе? Красивая? Она что, правда учится с мужчинами? Но офицера?!
Лавена разлила по кружкам дымящийся кисель, подвинула блюдо с мясным пирогом и начала.
– Она очень молоденькая, хоть и выглядит старше тринадцати, из-за высокого роста и фигуры.
– Она что, толстая?! – на младшую сноху зашикали, что бы не перебивала.
– Она не толстая, Бранда, она очень фигуристая, насколько можно рассмотреть в этом мешке. Не перебивайте! – Пригрозила фарга. – Расскажу все по порядку. Вот. Волосы рыжие, приятной такой, глубокой рыжины. Арден говорит, что очень кудрявые. Мы видели ее только с тугим пучком! – Она опять погрозила любопытным болтушкам. – Лицо очень красивое, кожа светлая, чуть золотистая. Глаза синие-синие! Губы...
– Бантиком?! –
