Выпускница боевой академии. Неприятности в наследство - Одувалова Анна Сергеевна "О&#39

– Что-то… – флегматично отозвался он, поднялся и ловко соскользнул в темноту.

– Эй! А я?

– Тут может быть опасно! – крикнул Лайон снизу.

– Между прочим, диплом боевого мага у меня! – возмутилась я и полезла следом. В последний момент нога сорвалась со скользкого камня, и я с противным плюхом приземлилась в холодную вонючую воду, покрывающую дно колодца. Лайон даже поймать меня не успел.

– Трисс! Ну аккуратнее! Зачем ты сюда сунулась? Теперь вся мокрая и грязная. Я бы тебе и так все рассказал.

– Что мне твой рассказ? Хочу все посмотреть сама.

– Ну смотри.

Лайон подвинулся и повесил светильник прямо над поросшим мхом, частично утопленным в воде куском кирпичной кладки. Я даже не сразу заметила, что там есть еще что-то. Крупный иссиня-черный камень. Сильная магия чувствовалась, только если поднести руку. Кто-то очень хорошо поработал над защитой. Неужели мы разгадали загадку, над которой маги бились несколько лет?

– Это он? – с восторгом спросила я. – И что мы с ним будем делать?

– Пока мы пойдем отмывать и сушить тебя, потом спать, а потом решим. Самим изымать его отсюда точно не стоит.

Пока шли домой, я замерзла. Очень непривычное ощущение для Валенсии. Обычно мы тут изнывали от жары. Но после сырости подвала ранним утром стучали зубы.

Лайон посмотрел на меня и начал раздеваться.

– Ты что делаешь? – спросила я, завороженно наблюдая за тем, как он медленно, пуговка за пуговкой, расстегивает рубашку. Я беззастенчиво пялилась на сильную загорелую шею, серебряный амулет на груди, сильные мышцы и рельефный пресс. Он издевается?

– Ты же замерзла, – как ни в чем не бывало заявил парень и, стащив рубашку со своих плеч, накинул на мои.

– Тут идти три минуты, – возразила я. – И уже теплеет. И рубашка будет грязная.

– Эй, Трисс, прекрати! – усмехнулся он. – Не делай проблему на ровном месте.

И я перестала, потому что щеки горели, и я поняла, что начала нести глупости. Лучше помолчать. В холле дома я позорно сбежала, сунув в руки Лайону его рубашку и понимая, что едва уловимый морской и такой знакомый запах парня остался со мной.

Оказавшись в комнате, я осознала две вещи. Во-первых, я простила Лайона. Если бы он попытался меня поцеловать, я бы не сопротивлялась. Но он вел себя очень корректно, а я сбежала, лишив его возможности проявить свою нахальную сторону. А теперь злилась. И на него (почему не остановил), и на себя – зачем побежала. А во-вторых, за окном уже светало, и спать совершенно не хотелось. Я осознавала, что, наверное, часа через четыре непременно пожалею об этом, но сейчас все же решила не ложиться.

Неторопливо приняла ванну, наверное, впервые в Валенсии с солью и пеной. Думала, горячая вода разморит меня и я все же пойду спать, но в голову лезли разные мысли. Про нас с Лайоном, про судьбу пансионата и необходимость обсудить с Челси перспективы нашего сотрудничества, про странного, не совсем живого Томаса (наверное, ему грустно живется), про то, что у нас как раз вечная нехватка персонала… Может, у нашего приблудыша есть какие-то таланты? Нужно узнать и предложить работу. И нам хорошо, и ему не скучно. Про артефакт, который пролежал на заднем дворе дома не одно десятилетие. Неужели тетушка про него не знала? А если знала, почему никому и ничего не сказала? И что будет, если его убрать? Валенсия станет обычной? А так ли это хорошо?

В общем, со сном пришлось окончательно попрощаться.

Только вот бессонницей страдала я одна. Пришлось скучать. Я не выдержала и, вспомнив про документы из тайника, спустилась в библиотеку. Интересно, Томас вернул их? И почему украл? И вообще, зачем тетя держала их в тайнике?

Я даже пританцовывала от нетерпения.

На кухне пахло свежей выпечкой, а у огромной плиты крутилась полная женщина.

– Доброе утро, миссис Форс! – пропела я и ухватила с блюда огненный круассан. Хоть кто-то с утра бодрствовал.

– Не спится вам, юная мисс? – поинтересовалась она с укоризной. Поставила на поднос блюдечко с еще двумя круассанами, тарелочку с вареньем, кофейник и сливки. – Где завтракать изволите?

– В библиотеке, – ответила я и подхватила поднос. – Не беспокойтесь. Я сама.

Она пыталась что-то возразить, но я уже убежала.

В библиотеке разложила на столе завтрак и вытащила из сейфа пачку документов и засушенный цветок, который вызвал улыбку. Мелочь, но такая приятная.

Руки дрожали, когда я с трепетом перебирала пожелтевшие от времени листы. Чем больше читала, тем сильнее стучало сердце. Стало понятно все. И попытка Томаса украсть документы, и стремление тети держать их под замком… А еще я поняла – никто не должен знать о том, что мы отыскали артефакт. Нужно срочно найти Лайона и поговорить.

Но я опоздала. Оказывается, пока я изучала документы, а мой кофе стыл в чашке, прошло довольно много времени. Все уже собрались за завтраком.

– Трисс! – радостно воскликнул Лайон. – Мы как раз обсуждали перспективы… – Он осекся, заметив выражение моего лица. – Что-то случилось?

– Нам очень нужно поговорить, – сказала я и сглотнула.

Лайон настороженно посмотрел на меня, но без слов поднялся и пошел к двери. Следом подорвался и Клинт, но этот помчался в сад, а не мне навстречу. Это было настолько странно, что если бы я не переживала так сильно, пожалуй, уточнила бы у бывшего, что стряслось. Вряд ли неожиданное несварение.

– Что это с ним? – удивленно поинтересовалась Челси. Сидящая рядом Ванесса пожала плечами, но с интересом посмотрела вслед Клинту. – А с тобой что с утра пораньше случилось, Трисс? Ты же героиня сегодняшнего утра. Вы с Лайоном нашли то, что никто не мог отыскать долгие годы. Прославишься и денег заодно получишь. Откуда такое унылое выражение лица? Кстати, денежную премию в таких случаях выписывает как раз тот отдел министерства, куда тебя работать не взяли! Утрешь им нос!

Я вымученно улыбнулась и сказала Челси только короткое: «Не факт». Не хочу я премии, благодарности и утирать кому-нибудь нос. Я хочу просто нормально жить в Валенсии, вот и все!

Я сама схватила Лайона за руку и потащила за собой в библиотеку. Почему-то не могла озвучить все, что прочитала, в коридоре.

– Да что произошло? Ты меня пугаешь, – усмехнулся он и уставился на меня своими хитрыми наглыми глазами.

Я на минуту залипла на озорную усмешку, но пока совсем не перестала соображать, все же выпалила:

– Лайон, никто не должен знать про этот артефакт! Тетя была в курсе и хранила тайну до самой смерти. Я намерена последовать ее примеру!

– Что? – удивился он. – Но почему? И я уже рассказал…

– Да поняла я…

Я вздохнула и закусила губу. Ситуация была хуже не придумаешь.

– Челси права, это же отличная возможность. Для тебя! – заикнулся Лайон, заглядывая мне в глаза и пока еще не догадываясь, в чем дело.

– Ты не понимаешь! Я прочитала документы, которые украл Томас. И поняла, почему он считал их важными, возможно, даже не осознавая до конца, что там. Если артефакт забрать, разрядить или уничтожить, то исчезнет все, что он породил. Он подпитывается силой Валенсии, пропускает через себя и преобразовывает. Не знаю, как он должен был работать изначально, но сейчас он часть этого места. Уничтожишь его – перестанут существовать крысосы, неправильный грифон, метаморф и… – Я посмотрела Лайону в глаза. – И Томас с Котичкой. Я не хочу этого. Мы просто обязаны предотвратить катастрофу.

Лайон кивнул:

– Пошли! Поговорим с остальными, пока они не разболтали дальше.

– Так просто? – удивилась я.

– А что сложного? Я не хочу терять Котичку и расстраивать тебя, а Валенсия прекрасна и в том виде, в котором существует последние десятилетия.

Окрыленная поддержкой, я помчалась в столовую. Клинт уже был на месте. Он сидел и с мечтательной улыбкой на губах пил кофе.

– Нам нельзя рассказывать про артефакт! – выпалила я.

– Почему? – хором поинтересовались Ванесса и Челси.

А Клинт с вызовом посмотрел на нас и произнес: