Наследница проклятой крови (СИ) - Милославская Анастасия

– Я смотрю, ты нашла своих оборотней, – промолвил Реймонд, почти касаясь волос девушки. – Только не особо стремишься с ними встретиться.

Её запах пьянил, хлеще всех йонинбергских вин, Реймонд вдыхал аромат волос ведьмы, забыв обо всём. Он опомнился, когда ощутил, как девушка потянулась к нему, будто желая поцеловать. Жар внутри полыхнул, раздирая внутренности на части – болезненное дикое желание смешалось с отчаянным осознанием полной потери контроля над магией. Благо, оборотни уже ушли… А мужчина даже не заметил этого, увлёкшись девчонкой.

Реймонд выпустил девушку, отступил и рвано выдохнул, понимая, что наложенные на них обоих заклинания полностью рассыпались. Бездна! Треклятая бездна! Он едва не зарычал, но, сдержавшись, лишь закрыл глаза, скрывая изменённый зрачок.

– Тебе плохо? – раздался нежный голосок.

Мордейл мельком взглянул на неё. Изменилась не только её магия, но и она сама. Что-то неуловимо странное было в облике ведьмы. Птичка обеспокоенно смотрела на него, её губы слегка дрожали, словно девушка хотела сказать что-то ещё, но не решалась. Платье девушки было слишком открытым, слишком необычным, слишком тонким. Грудь ведьмы вздымалась, прикрытая лишь лёгкой зелёной тканью – никакого корсета, что всегда был неизменной частью гардероба любых женщин Авалона. Настоящая дикарка… И такая манящая… Что за наваждение? Реймонду показалось, что огонь в его крови накалился до предела.

– Что ты здесь делаешь? – наконец, смог выдавить он.

– Меня похитили, – словно нехотя призналась девчонка.

– Оборотни – убийцы девушек? – хмыкнул Реймонд. Маг вполне понимал этих оборотней. Возможно, он бы тоже не отказался её похитить. Его проклятье будто живое рядом с этой странной ведьмой, оно то беснуется, то почти полностью пропадает, растворяясь в её глазах цвета ночи.

– А что ты здесь делаешь? Ты же говорил, что оборотни тебя не интересуют? – девушка дерзко посмотрела на Реймонда.

– Тут есть вещица, которая нужна мне, – ответил Реймонд. – Убери волосы, я сниму эту цепь.

Ведьма поглядела с подозрением, но всё-таки откинула свои длинные чёрные локоны. Реймонд нахмурился, когда заметил почти зажившие следы от когтей на её плече. Неужели её пытали…? Нужно сосредоточиться. Кто придумал платья с такими тонкими лямками? Или это ночная рубашка?

– Как ты это сделал? – завопила ведьма, не скрывая улыбки. Она едва не пританцовывала, когда цепь упала на землю, освободив её. Совсем не похожа на чопорных аристократок, которых довелось узнать Реймонду в течение жизни. Простолюдинка? Не похоже… Её кожа нежная, словно лепестки заколдованных вечноцветущих роз Йонинберга. Кто же она, эта загадочная охотница на оборотней с внешностью лесной обольстительницы?

– Обычная сталь. Даже не магическая. Простейшая магия воздуха быстро решила проблему. Странно, что ты смогла сделать это, – ответил Реймонд, рассматривая сброшенную девушкой цепь. – Но не смогла открыть замок.

«Немного найдётся ведьм, способных обуздать пламя. Обычно огонь покоряется лишь колдунам, может, именно эта особенность девчонки будоражит проклятье внутри меня?» – подумал Реймонд.

Маг давно замечал, что его хворь сильнее всего подавляет заклинания, в основе которых лежит стихия огня. Так, может, этой демоновой болезни уже мало его пламени, и она решила подпитаться от девчонки…? Пора перестать искать логику в безумии. Скоро он избавится от этой вынужденной немощи, и всё будет как прежде.

– Ты сам сказал, магия воздуха. А я могу призывать лишь огонь, – объяснила ведьма.

– Странная ты, ведьма-полукровка. В Милиноре дети с пелёнок знают, что огонь подвластен лишь тем, кто уже владеет магией воздуха и земли, – Реймонд был удивлен. Её не научили даже этому? Девчонка упоминала, что она сирота… Но неужели в этой дикой стране не нашлось никого, кто смог бы дать ей хотя бы элементарное образование?

Ведьма обхватила себя руками: ей было холодно. Реймонд совсем забыл, что девчонка в одном лёгком платьице. Хотя он не отказался бы, чтобы та продолжала щеголять в этом причудливом, но соблазнительном наряде. Мордейл поймал изучающий взгляд ведьмы, ему показалось, или её и без того чёрные глаза слегка потемнели?

– Я замёрзла, – тихо сказала девушка и прикусила губу.

Реймонд втянул носом воздух, окончательно потеряв контроль. Девушка ласкала его глазами, казалось, ведьма хочет забраться ему под кожу. Он физически ощущал её взгляд-прикосновение. Взгляд-вызов. Какого треклятого Бога она делает?

– Седьмое пекло! – выпалил колдун, сдёргивая плащ и кидая его девчонке. – Надень, а то заболеешь.

Мордейл отвернулся, скрываясь от её жадного взгляда. Свора демонов проклятых пустошей раздирала его изнутри, наслаждаясь каждым болезненным вздохом мужчины. Бросить ведьму и сбежать казалось не самой плохой идеей. Разве его вина, если девчонку убьют оборотни? Возможно, ему и самому следовало бы её убить. Оставлять в живых катализатор его проклятья – глупость, граничащая с безумием. Именно так он себя и чувствовал рядом с колдуньей: безумцем. А ведь Леннард его предупреждал: однажды проклятье начнёт прогрессировать и лишит Реймонда разума. Бежать… Нужно бежать.

– Рад, что ты не умрёшь от холода. Мне пора, береги себя, птичка, – Реймонд рванул в сторону, стараясь не смотреть на девчонку, чтобы она не увидела страха в его глазах. Это был первый раз в его жизни, когда он боялся другого мага.

– Эй, подожди! – донеслось ему вслед.

Реймонд едва не взвыл и ускорил шаг, моля всех богов об избавлении от этих мук.

Глава 20.

Плакучая поляна находилась на самой окраине Сорана, у северной стороны леса; деревья со всех сторон обступили этот небольшой зелёный клочок земли. Несмотря на середину августа, дул прохладный ветер. Он волновал длинные ветви ив, покачивающихся в такт тревожным мыслям Анны, девушке казалось, что деревья разговаривают, беспокойно перешептываясь и протягивая друг к другу подрагивающие желтовато-серые стебли.

Огромный исполинский дуб с на удивление светлой корой высился посреди раскидистых ив. Две необъятные ветви выделялись среди остальных, как будто это были мощные руки, распростёртые в предостерегающем властном жесте.

Анна могла бы поклясться, что ещё несколько лет назад дуба здесь точно не было, но не мог же он вырасти за это время? Должно быть она просто не замечала гигантского размашистого дерева.

Лансель был спокоен и собран: выправка солдата, цепкий взгляд, уверенные движения; лишь сжатые губы выдавали внутреннюю тревогу.

Анна молчала, словно обволакивающее бессильное отчаяние могло прорваться наружу прямиком из её нутра и передаться Лансу вместе со словами. Пусть хотя бы он держит себя в руках. Сама девушка уже не справлялась – её колотило и выворачивало. В её голове Аделаида умирала тысячами всевозможных способов.

– Она сильная девочка, выдержит. А мы справимся со всем остальным, – Лансель успокаивающе коснулся руки девушки, прерывая её беспокойные мысли.

– Если она всё ещё жива, – зло пробормотала Анна, на секунду сжимая его руку в ответ.

– Им что-то нужно от меня. Так что думаю, с ней ничего не сделают. По крайней мере, пока, – ответил Сторм.

– И что нам делать? – бросила девушка, осматриваясь. Ей показалось, что за деревьями она увидела какое-то движение.

– Мы выполним требование. Ада вернётся домой, – бескомпромиссно припечатал Ланс.

Он тоже всматривался в лесную чащу, нахмуренные брови вампира сообщили Анне, что ей не показалось: кто-то, действительно, двигался в их направлении.

Пару десятков человек показались между ивами, они продвигались сквозь чащу, безжалостно ломая хрупкие, нежные ветви. Вампирша видела их белые лица и бронзовые тела, мелькающие в полутьме леса, она уже не сомневалась: перед ней оборотни.

Приблизившись, оборотни остановились, пропуская вперед существо иной природы: Анна безошибочно узнала вампира. Она бросила взгляд на Ланса – тот смотрел прямо, оценивающе и немного насмешливо.