Грани Чести (СИ) - Щукин Иван

Картинка снова сменилась, и вот уже Маркус лежит в вонючей луже. Рядом валяется та самая бадья, только пустая. А кругом стоят дети. Четверо мальчишек лет десяти. Одеты в какие-то лохмотья. Стоят и хохочут злым и обидным смехом. А затем один из них спрашивает:

– Вы не ушиблись, Ваше высочество? Может быть кликнуть слуг, что бы принесли вашу парадную одежду для чистки свинарника?

И снова злой хохот. И слёзы обиды, которые пытается сдержать Маркус.

И вот эти несколько моментов из предыдущей жизни приёмыша повторялись раз за разом. И ладно быть хоть было что-то понятное. А так лишь какие-то обрывки, которые оставляли после себя кучу вопросов и ни одного ответа.

Когда мне всё это окончательно осточертело, и даже появилась мыслишка, что лучше уж Ничто, чем вот эта вся хрень, картинка снова сменилась.

Маркуса в этот раз я не видел. Но лишь потому, что сейчас воспринимал мир его глазами.

Я стоял в большом и богато обставленном кабинете. А напротив, за огромным столом из тёмного дерева, в мягком кожаном кресле сидел мужчина. Блондин лет сорока, со светло-голубыми, словно две ледышки глазами и лицом, которое было очень похоже на то, что я каждый раз видел в зеркале, после того, как оказался в этом мире. Разве что у Маркуса никогда не было такого вот презрительно осуждающего взгляда.

– Я разочарован в тебе… – начал говорить мужчина. А затем всё исчезло, а я снова оказался в пустоте.

Чёрт! Чёрт! Чёрт! Это же издевательство какое-то! Первый раз мне показали что-то стоящее. Что-то, что, возможно, смогло бы пролить свет на прошлое Маркуса… И оборвалось на самом интересном месте! Да как так-то?!

А мне теперь снова висеть в этой пустоте, ждать непонятно чего, и гадать, что же сказал Маркусу отец. А то, что это отец, я почти не сомневался. Слишком большое сходство во внешности у этого мужика и Дёминского приёмыша.

И ещё я почему-то уверен, что это был решающий момент в жизни Маркуса. Не знаю, откуда пришло это знание. Оно просто было. И казалось мне очень важным. А тут…

Додумать я не успел. Пустота снова исчезла, но на этот раз никаких видений не было. Перед глазами (или чем я там сейчас смотрю на мир) сверкнула нестерпимо яркая белая вспышка, а в следующее мгновение я осознал, что у меня снова есть тело. И это тело лежит на травке.

Первая мысль была: я вернулся на поляну. Но пошевелившись и приподняв голову, понял что ошибся. Практически надо мной возвышалась статуя. И сомнений в том, кому эта статуя принадлежит не оставалось, потому что Присутствие Живы в этом месте ощущалось каждой клеточкой тела. А ещё я снова чувствовал её эмоции. И, честно говоря, они мне не очень понравились.

Нет, никакой кровожадности или жажды расправы не было. Было веселье… Или лучше сказать – озорство! Словно Жива задумала какую-то пакость… Нет, даже не задумала, а… Как же лучше сказать? Воплощает? Или, если совсем по-простому – делает. В общем, богиня прямо сейчас творит какую-то хрень, которая её очень веселит. И как-то от всего этого мне не по себе. Шутки богов – они чреваты для простых смертных.

Все эти мысли пронеслись в голове за долю секунды, а потом я внезапно успокоился. Пришло понимание, что её шутка направлена не на меня.

Настроение резко скакнуло вверх. И даже не из-за того, что богиня против меня ничего не замышляет, а по той причине, что Жива со мной общается. И пусть это общение вот такое странное, но общение же! Много ли есть людей на свете, которых успокаивает кто-то из богов? Значит, чем-то я ей глянулся. А ещё это значит, что мой ритуал прошел успешно.

За всеми этими мыслями я не заметил, как в зале со статуей появился ещё один персонаж. Монашка! Хотя нет, это же храм Живы. Значит послушница, или жрица… Впрочем – неважно. Важно то, что именно на эту, весьма симпатичную девушку, и направлено веселье богини. Ну а раз так, то надо ей подыграть. Хотя бы из благодарности.

За что благодарить? А за то, что я излечился. Бок не болел. Совсем. А когда я пару раз сам себя ударил, то выяснил, что и болевые ощущения у меня теперь нормальные. Нет гиперчувствительности! Ура!

В общем, мы на пару с богиней немного поизде… то есть поприкалывались над монашкой, потом я уговорил её дать поносить плащик и вышел на улицу. Но, как Карлсон, обещал вернуться. И что-то мне подсказывает, что без этого обещания жрица так просто меня бы не отпустила.

А на улице только-только наступал вечер. Странно – это получается, что с начала ритуала прошло лишь несколько часов? А по ощущениям вечность.

Впрочем, что было, то прошло. И если у Живы такова плата за лечение, то и ладно. Главное, что я здоров. ЗДОРОВ! Е-ХУ! Хотелось петь и танцевать. Радость от того, что всё получилось, просто переполняла. А тело, здоровое тело, надо заметить, было полно энергии. Правда ещё и жрать хотелось. Но это мелочи.

Само собой ни петь, ни танцевать, ни как-то ещё выражать свои эмоции я не стал. На меня и так прохожие косились. Что и не удивительно. Плащик жрицы хоть и был с капюшоном, который я сразу же посильнее натянул на голову, но коротким. Да и в целом маловат. Приходилось поддерживать его полы, чтобы не расходились. Но босые волосатые ноги привлекали слишком много внимания. Будь дело в моём родном мире, и меня бы либо санитары забрали, либо менты приняли. А так на меня всего лишь оглядывались прохожие, и в их взглядах сквозило неодобрение.

– Эй ты! – раздался сзади повелительный оклик.

Обернувшись, я увидел двух конных стражников и понял что сглазил. А ещё понял, что в местную кутузку в таком виде попадать нельзя. Особенно в таком виде! Это же какой позор для рода! Да и просто позор. Чёрт! И что же делать?

Я покрутил головой, но ничего кроме высоких заборов, за которыми прятались почти все дома на этой улице, не увидел. Может тогда через забор и огородами? Хм…

– Стоять! – рявкнул вслед один из стражников, стоило мне припустить бегом в сторону забора. И галопом поскакал следом. А вот второй отвернул коня в сторону и помчался в сторону переулка. Окружают, черти!

– Стоять, я сказал! – повторился крик.

Добежав до забора, я подпрыгнул и единым слитным движением его перемахнул, оказавшись по другую сторону. Ловко так. Видимо сказались спортивные занятия Маркуса. В своём настоящем теле такой вот фокус у меня вряд ли бы получился. Даже не из-за того, что недостаточно занимался спортом, а из-за массивности в целом.

И всё бы хорошо, но уже приземлившись на ноги, я услышал треск. Гадский плащ за что-то зацепился и порвался. Да что там – он попросту разошелся на спине на полосы. И теперь я не только ногами сверкал, но и голым задом.

Всё это обдумывал на бегу, потому что первый стражник, прямо с коня, перепрыгнул забор вслед за мной.

Промчавшись по небольшой лужайке, я перелетел небольшой кустарник, и побежал вдоль стоявшего здесь дома. Свернул за угол и, не задумываясь, втиснулся в довольно узкую щель между двумя сараями. И застрял! Чёрт! Что же делать-то?!

В голову не пришло ничего лучше, чем скастовать на себя заклинание «Хамелеон». Видимо от безысходности и страха быть пойманным, я даже не задумался о том, что не хватит толщины энергоканалов. И лишь когда стражник пробежал мимо, в упор меня не заметив, пришло понимание – получилось. У меня получилось скастовать хоть простенькое, но заклинание! Как?!

Прикрыв глаза, я внутренним взором осмотрел свои энергоканалы и выяснил то, о чём с робкой надеждой мог лишь мечтать. Они выросли. Стали шире. И хоть толщину нынешних энергоканалов не сравнить с той, что была у меня раньше, в моём мире, радости от этого меньше не стало. Я теперь могу магичить! И пусть мне до заклинаний уровня «Архимага» как ползком до Китая, но ведь совсем недавно не было и этого. А ещё это значит, что я смогу и дальше развивать энергоканалы. Главное понять, как это у меня вообще получилось. Дар богини? Или…

Ухватившись за мысль, я взглянул внутренним взором глубже, туда, где располагалась Искра Маркуса, и уже без удивления констатировал, что она выросла. Не сильно. Чуть-чуть. Но это значит, что успешно проведя ритуал, я взял первый ранг. То есть, по идее, я теперь стал быстрее, сильнее и выносливее, чем был ещё вчера. А бонусом к этому ещё и энергоканалы выросли!