Наталья Цепкова - Точка отправления
— Ты очень похожа на свою маму, — сказал он, присев на корточки и нежно погладил волосы Ичи. Для нее это было равносильно признанию в любви. Слезы радости потекли из глаз, и девочка первый раз в жизни обняла незнакомого человека.
— Мы будем ждать маму вместе, — спросила она, уткнувшись в плечо Добровита. Тот не понял, был ли это вопрос, но он кивнул в ответ и тоже не мог удержаться, чтобы не заплакать.
Молнезар не хотел мешать им, и вышел на улицу. Был по-настоящему теплый день. Солнце палило так, что альв распахнул полы плаща. Желанный ветер не принес прохлады. Но это альва волновало меньше всего. Сейчас он задавался другим вопросом. В его организме что-то случилось, какая-то часть его души замерла, перестала воспринимать этот мир. Сев на небольшой пенек, что около наковальни, альв обхватил голову руками и уткнулся в колени лицом. Он чувствовал что его организм готовится к чему-то.
"К чему? Что должно со мной произойти" — думал Молнезар. Он много прочитал книг и помнил о такой особенности организма альвов и актов, как отстраняться от того, что в действительности не имеет особого значения. Освобождать душевное пространство для важного, что случиться в недолгом будующем.
"О Великий Перун, что же меня ждет. Что еще?"
— Эй, с вами все хорошо?
Молнезар вздрогнул и поднял голову. Голос был знакомый. Перед ним стояла альвина, та самая, которая направила его сюда.
— Что вы тут делаете?
— Просто гуляю.
Но альв не поверил ей, и прищурившись огляделся. А что если это черный милорд подослал ее сюда. Кто знает какие предатели Светлокрая в его свите.
— Я рада, что вы нашли его. Это тот, кто вам нужен?
— Да, — отозвался Молнезар, явно не желающий разговаривать. Ему нравилась эта альвина, но кто она такая и почему проследовала за ним, заставляло относиться к ней настороженно.
— Извините, я не думала вам помешать, — отозвалась та, и повернулась чтобы уйти.
— Вы не мешаете.
Молнезар удивился своим словам. Он смущался не меньше ее, но хотел чтобы она была рядом. Чувство благодарности и наслаждения ее красотой заполнили те пустые отмершие места в его душе.
— Я, Звездана, — представилась альвина и склонила голову.
— Молнезар, сын…Просто называй меня Молнезар, — спохватился альв, вскакивая с места.
— Молнезар, не хотите жасминового чая?
Альв обернулся на дверь. Вряд ли его там ждут. Ведь когда оттуда выходил ни Ича, ни Добровит не заметили что происходит вокруг них, а только плакали. Да им, о многом надо поговорить.
Альв кивнул. Взяв коня под узды, они немного прошлись по улице. А потом Молнезар помог залезть Звездане и вскочил сам.
В доме Звезданы было очень уютно. Как давно он не видел альвийских домов, с безупречным вкусом. На столе и подоконнике стояли горшки с карликовыми розами. Невысокие цветы компенсировали рост дивным ароматом, которым, казалось, пропахли все вещи в доме.
Альву был предложен стул.
— Вы живете одна?
— Да. Мои родители умерли еще в прошлом году.
— Извините…
— Спасибо. Я в порядке.
Девушка кивнула и улыбнувшись, скрылась в проходе, откуда через несколько минут показалась с подносом. От пузатого чайника шел пар и запах жасмина. В кружках с изящными ручками лежали по два кусочка сахара.
— Вы родственник Добровита? — спросила она, разливая чай по чашкам.
— Что? Нет. Приятель.
— А девочка?
— Тоже, — улыбаясь, ответил Молнезар. Ничего странного нет, что девушка просто интересуется почему он здесь, но вот только почему же его все это настораживает? Альв постоянно ожидал, что из-за массивного дивана или коридора выпрыгнет черный милорд или его приспешники и застанут его врасплох. Такого он допустить не мог, а потому серьезно наблюдал за всем, что происходит в комнате. Он даже немного развернулся на стуле, чтобы ему лучше был виден вход.
— Ладно, не буду мучить вас расспросами.
Чай они допили молча. Пока альвина убирала со стола, Молнезар почти не шевелился и сидел на стуле, поглядывая то на дверь, то на окно. В дверях в очередной раз появилась альвина, прислонившись к косяку виском, посмотрела на альва долгим задумчивым взглядом.
— Если хотите, можете заночевать у меня. Я не против, — при этих словах Звездана посмотрела прямо в глаза Молнезара, отчего тот смутился и первый отвел взгляд. Но лучистые с зеленоватым отливом глаза застыли у него в сердце.
Солнце уже докатилось до горизонта и скрывалась за кромкой леса, когда Звездана стелила шелковые простыни на единственную постель в комнате.
Молодая альвина стояла на пороге и смотрела вдаль, на полоску леса, которая проглядывала между крышами домов, а потом перевела взгляд себе под ноги. Там переминалось с ноги на ногу маленькое существо. Кожа сухая, шершавая, словно кора лиственницы, или дуба. Глаза темные, глубокого синего цвета. Узловатые длинные пальцы с заостренными ногтями теребили подол юбки, или того, что походило на юбку. Впалая грудь часто вздымалась. Переведя дух, друд ответил:
— Не я это решил. Великий Ведун с ним хочет поговорить.
— Откуда это известно, не сам же тебе это сказал?
— Нет. Но Светолику лучше знать, ведь ему подвластно все в лесу.
— Но он ведь не в лесу.
— Кого ты подразумеваешься под "он"?
Альвина опустила голову и покосилась на дверь. Щеки зарделись и она поспешила поднять голову и посмотреть на полоску леса темнеющего вдалеке.
— Ясно, — тихо молвила она, — а как?
— Это уже наша задача, — ответил друд, — я прошу тебя не нарушать уговор. Окна открыты?
Альвина кивнула, и серебристая прядь волос скатилась по атласному халату с плеча на грудь.
— Ты делаешь все правильно, не печалься.
— Я боюсь за него.
Синие глаза прищурились, и вытянутая мордочка растянулась в улыбке.
— А бояться тут нечего, от разговоров не умирают.
— Я понимаю. И знаю, что чтобы не было у меня на душе я сама выбрала этот путь. Но чтобы не случилось…
— Ты ни чем не связана, — опередил ее друд. Он не умел читать мысли, но сейчас явно предугадал ее слова, потому что альвина одарила его красивой, но грустной улыбкой.
Молнезар проснулся от толчка, но никого рядом не было, только Звездана спокойно спала, и несколько ее золотистых прядей покоились у него на плече. И все же кто-то его разбудил. Альв натянул штаны и блузу и подошел к окну.
Было тихо. Вдалеке темнел лес. Тот древний лес, который так пугал его, маленького мага. Тогда не понимал, чем вызван этот страх. Теперь же чувствовал: лес живой, он живет своей жизнью, и сам выбирает себе жителей. "Лес примет любое доброе сердце" — так говорил его отец, который сам погиб в лесу, при загадочных обстоятельствах. Молнезар до сих пор испытывал благоговейный ужас перед древним лесом, перед его волшебством, его могуществом.
Альв повернулся на чье-то шевеление, но это всего лишь Звездана перевернулась на бок. На секунду все мысли вылетели. Он оглядел альвину с нежной улыбкой, но в следующий миг нежность сменилась тревогой и недоверием. Он не мог понять: кто она? Просто альвина, которая так сильно запала ему в душу, или же хитрая помощница Ростичерна, которая пытается выудить из него информацию. Ведь каждый вопрос у нее был двусмысленный. Она как будто пыталась ему показать, я знаю кто ты и зачем тут, но мне хочется, чтобы ты сам в этом признался.
Молнезар покачал головой. Нет, он не хочет так о ней думать. Альв присел на диван, который стоял вполоборота к окну и уставился на звездное небо. Альв быстро погрузился в сон. И первый раз ему снилось что-то ужасное.
Огромный черный ворон летал над ним и зловеще смеялся. Молнезар кинул копье, и проткнул ворона, но когда птица упала на землю, то он увидел перед собой дивной красоты девушку с янтарными глазами. Она печально на него смотрела, а потом вымолвила, что прощает его, и растворилась. Но Молнезару этого прощения было мало. Он сам себя не мог простить. В душе не было покоя. И был только один выход. Он побежал в лес, бежал быстрее ветра, бежал, чтобы убежать от того горя, которое причинил невинной, пока не упал с обрыва. Он чувствовал, что летит в чьи-то объятья. Но мрак скрывал лицо неизвестного. И тут альв проснулся, весь в поту. Он вскочил, огляделся. И сразу не понял где он. Было темно и влажно. Где-то заухала сова.
— Я в лесу? — недоумевающее произнес Молнезар.
В лесу!!!
Неужели его догадки верны, и Звездана способна на коварство. Наверное, да. Если при нем не было ни его шпаги, ни посоха, а об верхней одежде и коне и вспоминать нечего. Он, идиот! Позволил себя обмануть какой-то проходимке. И хоть глаза цвета цветущего моря навсегда поселились в его сердце, он не мог простить такого вероломства.
— Так, Молнезар, успокойся — приказывал альв себе, но не мог. Слишком возбудил его сон, а теперь еще и это.
