Виктор Исьемини - Весенние грозы

- Всегда что-нибудь начинает идти вкривь и вкось, - размышлял Хромой, - а теперь удача за удачей, и все именно так, как задумывалось. Странно, странно... Как-то не по себе, когда мой план исполняется без сюрпризов. А может, я наконец-то повзрослел? Все дело в том, что я теперь научился жить?

Тут Хромой приметил невысокого человек, который, выступив из подворотни, делал ему какие-то знаки. Приблизившись, узнал шпика - того, что приставил к нему Лысый. Они уже успели познакомиться. Звали человечка Кертом, формально он состоял в цехе грузчиков, однако комплекцию имел такую, что скорей мог бы претендовать на место в цехе наживок для крючков. Однако дело свое знал, и они с Хромым друг друга неплохо понимали.

- Чего тебе, Керт?

- Хромой, ты ведь домой идешь? На углу пацан околачивается, он из братства. Звать - Шнур. Я думаю, тебя ждет. Мне позвать стражу?

- Нет, - меняла покачал головой, - Шнура я знаю. Он прячется? Нет? Тогда я сам, а ты, Керт, не вмешивайся.

Шнур не скрывался, он в самом деле разгуливал по улице и озирался. Ждет, значит. Меняла направился прямо к нему.

- Привет, Шнур. Чем это ты здесь занимаешься? Смотри, совсем стемнело, ребятишкам, вроде тебя, давно пора в постель.

Парень хмыкнул.

- Мне Обух велел не обращать внимания на твои шуточки.

- Хорошо. Когда я пошучу - не обратишь внимания. А сейчас я серьезно: чего топчешься на виду? Стража теперь настроена решительно, а у тебя на лбу написано, кто ты таков.

- А стражники в эти края не суются. Хромой, я тебя предупредить должен. У твоего дома ждут четверо.

- Четверо? Только-то... Я теряю уважение к себе. Что за люди?

- Они не из наших, пришлые. В шлемах, кольчугах - смехота, да и только! Они бы еще верхом в переулок Заплаток заявились! Да, еще велено передать - тот мужик, с которым ты у Обуха знакомство свел, ну, тот, из мешка, он имя назвал: ок-Рейсель. Знаешь такого?

- Сына его знаю. Хиг тоже с ним знаком.

- А, понятно. Позвать Хига? Или Коня?

- Вот еще... - Хромой прошел мимо парнишки и двинулся по Львиному переулку, положив ладонь на рукоять меча. - Где они ждут? Прямо у дома? В переулке Заплаток?

- Я ж говорю, - зачастил Шнур, пристраиваясь следом и стараясь попасть в такт широким шагам менялы. - Дураки деревенские! Прямо у твоей хибары топчутся. Так что мне делать-то? Позвать кого?

- Не мельтеши. Отстань и наблюдай издали, потом Обуху расскажешь. Пусть и он посмеется. Кстати, за нами человек из стражи следит, так что не дергайся.

Четверо "дураков деревенских" в самом деле, не мудря, стояли у домишки, принадлежащего Хромому. Луна была уже в зените, и серебряный свет играл на кольчугах и шлемах. Меняла пригляделся - не пытались ли пришельцы выломать дверь? Нет, все цело. Может, они даже постучались? С таких станется...

Хромой вытащил меч из ножен и выступил из-за поворота. Четверо обернулись на звук. Меняла двинулся по переулку, воины поспешили навстречу, но из-за тесноты они не могли напасть сразу. Передний взмахнул мечом, Хромой пригнулся, пропуская удар над головой, и, выпрямляясь, врезался плечом в живот противнику. Одновременно его меч ударил в горло второго солдата, который так и не нанес удара, опасаясь задеть приятеля. Раненный захрипел и повалился навзничь. Первый, получив удар в живот, согнулся и отшатнулся, Хромой бросился на тех, что оказались позади. Чужаки были готовы - эти уже действовали слаженно, нанося удары попеременно, и держались они у стен - подальше друг от друга, чтобы не мешать. Хромой отбил удары и проскочил между противников... развернулся. Двое снова кинулись к нему, молча размахивая мечами. Под стеной хрипел и булькал, истекая кровью, раненный, четвертого Хромой не увидел, успел только заметить, что на земле ворочаются сплетенные тела. Шнур влез все-таки...

Солдаты атаковали, Хромой отступал, парируя. Теснота переулка была ему на руку. Левой рукой он нащупал пряжку плаща, расстегнул, перехватил падающую ткань...

После нескольких выпадов, улучив момент, меняла взметнул полу плаща и швырнул в противника. Тот отмахнулся оружием, отступил... прорубленный плащ упал на землю. Солдата, что оказался справа, Хромой отпугнул длинным выпадом, латник отступил. Другой, поспешно бросился на менялу, но тот развернулся навстречу и, отведя вражеский клинок, ударил противника в лицо тыльной стороной ладони. Вспышка - сработал заряженный магией перстень. Солдат отлетел и врезался спиной в стену здания, заскрежетала кольчуга, оглушенный вояка сполз на мостовую. В его сторону меняла больше не глядел и сосредоточился на последнем противнике. Этот держался неплохо, но, похоже, растерялся, поскольку остался один. Под ударами Хромого он попятился... и не заметил, как сзади подкрался Шнур. Парнишка опустился на четвереньки - солдат, отступая, споткнулся, потерял равновесие и растянулся на земле. Хромой прыгнул на него, перелетел через Шнура и, приземляясь, врезал левой рукой в челюсть поверженному латнику. Магии в перстне оставалось еще достаточно, чтобы вырубить и этого.

- А что теперь? - прохрипел Шнур.

Его немного помял воин в кольчуге, когда упал.

- Теперь? - Хромой прислушался. - Керт! Эй, Керт, ты здесь?..

Тишина. Значит, шпион уже помчался звать своих. Хм, а добрые соседи, если и слышали шум драки, ничего не предпринимали. Только когда Хромой подал голос, заскрипели замки. Обитатели переулка Заплаток осторожно вглядывались в ночь.

- Шнур, я думаю, здесь вскоре объявится стража. Тебе, наверное, пора валить. Видишь, мои добрые соседи спешат на помощь со всех ног, теперь я под надежной защитой.

На следующее утро Хромой, как ни в чем не бывало, явился в Большой дом. Эрствин тут же стал расспрашивать о подробностях ночной стычки. Графу донесли, что стража задержала двоих людей ок-Рейселя, побитых и оглушенных, да еще двое были мертвы.

- Нечего рассказывать, - махнул рукой меняла. - Честное слово, ничего интересного. В романах подобные вещи описываются куда веселей.

- Хромой, я не для веселья! Мне нужно знать, что происходит, потому что сэр ок-Рейсель явился в Ливду и готов вести переговоры от имени всех одиннадцати. Те, с кем ты вчера схватился, наверняка из его свиты. Я велел привести обоих пленных сюда, чтобы были наготове, когда я приму их сеньора.

- А что, будет большой прием?

- Ну конечно же! Имперские офицеры, аббат, городской совет!

- И ванетские монахи?

- И они, само собой разумеется. Если этот прохвост затеет клясться, свидетелей будет предостаточно. За всеми уже отправились посыльные, скоро соберутся и начнем. Ну, так что там было?

- Даже не знаю, как тебе сказать. Их было четверо, мы немного подрались... да ну, Эрствин, в самом деле не было ничего примечательного.