Кэтрин Куртц - Камбер-еретик

— Итак, Джесс, у тебя есть какие-нибудь особые пожелания насчет того, как лучше установить контакт мозга с новым человеком? По-моему, раньше мы с тобой не работали вместе, не так ли?

— На оба вопроса ответ — нет, сударь, — пробормотал Джесс, доверчиво глядя на Камбера. — Но мой отец учил меня кое-чему, может быть, это поможет. Я знаю, что вы работали с ним.

Камбер улыбнулся и встал, знаком попросив юношу оставаться на месте.

— Тогда должно быть проще. — Он положил руку на плечо Джесса и встал позади. — День был длинным, я устал, так что пусть это будет легкий, хороший контакт. Как только будешь готов, я передам тебе все, что видел. — Он положил обе руки на плечи Джесса, большими пальцами массируя упругие шейные мышцы. — Сосредоточься, расслабься… — прошептал он, чувствуя, как Джесс глубоко вдохнул, приготовившись принять информацию. — Прекрасно, должен сказать, это будет довольно приятно. Снова вдохни и выдохни.

С этими словами он опустился сразу на два уровня и обнаружил, что сознание мальчика подготовлено так хорошо, как только можно желать. Он закрыл глаза, зная, что и Джесс уже не видит окружающие предметы. Руки Камбера по-прежнему лежали на плечах юноши. Телесное соприкосновение уже не требовалось, просто сохранять позу было легче, чем изменить.

Защиты Джесса отступили с привычной легкостью. Именно этого и ожидал Камбер, зная Грегори. В мгновение ока его впечатления о происшествии на дороге у Долбана передались Джессу. Минуту спустя Камбер вернулся к обычному восприятию и увидел, что Джесс повернулся к нему лицом. На губах мальчика играла довольная, удивленная улыбка, словно он и сам не ожидал легкости контакта.

— Хорошо исполнено, парень, — пробормотал Камбер, одобрительно пожав плечо Джесса и снова усаживаясь. — Сразу видно, кто твой отец. Ты узнал кого-нибудь из этих юных негодяев?

— Конечно, ваша милость. Утром я пошлю людей на их поиски и вместе с графом Девином и лордом Анселем проверю сам. Благодарю вас, сударь.

— Спасибо тебе, Джесс.

Он наблюдал за юношей, когда тот встал и пошел к отцу, потом обернулся и увидел, что Джорем тоже смотрит на Джесса. Девин и Ансель уже ушли, и на губах Джорема играла легкая усмешка.

— Просто удивительно. Я бы сказал, что Джесс стал для тебя приятным сюрпризом, — сказал Джорем.

— Это ты верно заметил, просто удивительно… — Камбер потянулся, зевнул и встал. — Или я становлюсь старым, или молодое поколение слишком хорошо обучено. Этот Джесс гладкий, словно шелк, даже лучше Грегори. От одной мысли, на что он стал бы похож, пройдя воспитание в Ордене Михаила или Гавриила, меня пробирает дрожь.

— Как мы тебя испортили, — произнес Джорем. — Не припомню, чтобы ты говорил такие вещи до вступления в Орден.

Камбер улыбнулся и, обняв сына за плечи, направился с ним к двери, убедился, что за ней никого, кроме Джебедии, нет, и только после этого ответил;

— Ты абсолютно прав. А теперь давай вернемся в Валорет и немного поспим. Одному Господу известно, что эти кровожадные регенты припасли для нас на завтрашний день.

ГЛАВА X

Но сейчас тебя и дом твой будут оплакивать.[11]

Вечером следующего дня Ивейн с Райсом прибыли в покои Камбера, чтобы отужинать с епископом и его секретарем; Райс прихватил с собой и лекарский саквояж. Похороны Синхила были назначены на будущую неделю, и двор пребывал в глубоком трауре, так что в главном зале дворца не накрывали столов для совместных обедов, и обитатели замка трапезничали порознь и, в большинстве своем, весьма скромно.

Гроб с телом короля стоял в дворцовой часовне под охраной отборной стражи и избранных дворян, назначенных регентами. Юных принцев ежедневно приводили помолиться у гроба отца, и им даже дозволяли постоять в почетном карауле, если рядом был кто-то из регентов. Остальное время мальчики проводили в уединении, которое нарушали лишь недолгие парадные церемонии Алроя с гофмейстерами и регентами. Сумрачным зимним дням эти тягостные обязанности лишь добавляли тоски и уныния.

Таким же невеселым было и настроение Камбера, его детей и Джебедии. Наскоро поужинав, они вновь принялись обсуждать открытие Райса. Решено было, что именно на Джебедии они первым испытают новые возможности, так как он единственный не присутствовал при излечении Грегори. Смущенного Джебедию усадили на стул у камина, Райс встал рядом, Ивейн — чуть позади него, а Камбер с Джоремом уселись напротив. Потирая замерзшие руки, Целитель задумчиво покосился на Джебедию.

— Я пока не стану рассказывать тебе ничего лишнего, — мягко начал он. — С тобой я работал едва ли больше, чем с Грегори, так что начнем мы с того же самого, что и с ним. Расслабься, представь, что перед тобой обычный Целитель. Готов?

— Как всегда, — отозвался Джебедия, откинулся на спинку стула и прикрыл глаза.

Бросив последний взгляд на Камбера, Райс обхватил руками голову Джебедии с обеих сторон, запустив пальцы в темные седеющие волосы, а большие пальцы прижав к вискам. Джебедия не шелохнулся, только дрожь век выдала его напряжение. Не давая ему времени разволноваться, Райс внедрился в сознание, миновав прочные защиты, следуя знакомыми путями Целителя и время от времени останавливаясь.

Он еще немного помедлил, а затем проник чуть глубже и почувствовал, что в тот же миг пропали все защиты и способности Джебедия. Осознав, что с ним произошло, Джебедия вздрогнул, открыл глаза, а Райс со сдавленным криком обернулся к Камберу.

— Боже, сработало! — взволнованно прошептал он, отступив от Джебедии, чтобы взглянуть со стороны. — Я был уверен, что именно так и случится, но в глубине души все-таки сомневался. Джеб, с тобой все в порядке?

Джебедия, широко раскрыв глаза, поднес дрожащую руку к виску, провел ей по щеке, и она упала на колени.

— Черт возьми, это самая странная вещь из тех, что мне приходилось испытывать!

— Моя помощь не требуется? — спросил Райс. — Ты уверен, что все в порядке?

Джебедия кивнул.

— Нет, сейчас не надо. Если ты собираешься изучить это, то обязательно нужно, чтобы было на ком это делать. — Он покачал головой. — У меня такое чувство, будто мой разум в ловушке. — Он посмотрел на дверь и снова покачал головой. — Я не могу узнать, что творится за дверью. Ни одно мое чувство, кроме зрения, не может сообщить о вашем присутствии. Матерь Божья, неужели это и значит быть человеком?

— Думаю, да, — с трудом выговорил Райс. — Кто-нибудь из вас хочет проникнуть в его мозг? Я могу ошибаться, но, по-моему, эффект тот же самый, что и с Грегори.