Алексей Аксёнов - Периферия

— Ладно, Светлые, — собравшись с мыслями, проговорил он. — Всё не так плохо, как есть на самом деле… Погано, что теперь Тёмные имеют право совать нам палки в колёса на законном основании… в порядке самообороны… но переживём… У кого какие мысли по поводу ближайших действий нашего Дозора?

— Мне кажется, что с зачисткой города не стоит торопиться, — поправив очки, сказал Олег. — Не думаю, что нам сейчас нужна открытая война с Дневным Дозором. До сих пор мы ещё не сталкивались с их основными силами. Агон, Пелагея, Сангомар… У них как минимум трое бойцов, с которыми из наших могут справиться только вы и, может быть, Николай Тихонович.

— В честном бою против Агона я не выстою, — меланхолично поправил его Николай. — С Пелагеей придётся повозиться. Не хотелось бы… она всё-таки женщина, хоть и ведьма. А остальные… — Он презрительно скривился и махнул рукой. — Что есть, что нет. Надо будет — развоплотим. Не только я, но и Тихомиров, остальные мои ребята…

— Без зачистки не обойтись, — оборвал их рассуждения Твердислав. — В городе сейчас несколько десятков свежеинициированных вампиров. Они неумелые, но зато бесшабашные и кровожадные. Пьют живую кровь, значит сил у каждого немеренно… Тьма получила перевес, в любой момент может явиться Зеркало. Оно нам надо?

— А почему бы и нет, Твердислав Владимирович? — поинтересовался я.

— Да потому, что бороться с Тьмой при помощи Зеркала — то же самое, что выводить тараканов ядерным фугасом! — мгновенно вскипев, поставил меня на место шеф. — Появление Зеркал — это процесс в глубочайших слоях Сумрака, который мы не понимаем и не можем контролировать. А тут ещё балахонники с их "барьером", а ещё "пятка"… Если сейчас начнётся движение в глубинах, никто не скажет, что произойдёт. Ни я, ни Гесер, ни кто-то ещё. В лучшем случае погибнут все Иные города. В худшем — и люди тоже…

Твердислав вздохнул.

— Даже если это всего лишь мой тысячелетний маразм, даже если завтра надо мной будут хохотать все Иные — всё равно… Мы не имеем права ошибиться, Светлые.

— Если в доме завоняло серой, нужно организовывать производство святой воды в промышленных масштабах… — пробормотал Олег.

— Вот именно.

Шеф несколько секунд помолчал, а затем задал совершенно неожиданный вопрос:

— Олег Павлович, что сделано по халферу?

— Ничего, Твердислав Владимирович, — честно ответил командир. — Выставлено наблюдение, и всё.

— Если мне не изменяет память, Серых нужно было доставить для исследования в нашу лабораторию. Так?

Палыч удручённо кивнул.

— Однако этого не сделано, — нарочито равнодушным голосом продолжал Твердислав. — Вы проигнорировали моё прямое указание, так? Тем самым Тёмные получили время для планирования и проведения собственных акций.

— Твердислав Владимирович…

— Здесь он должен быть!!! — рявкнул шеф и хрястнул кулаком по столу, точно желая немедленно увидеть на нём блюдечко со свежепойманным халфером. — Здесь! А не на Дубраве! Вы два дня плевали в потолок! И что в итоге? Данных по "воронке" как не было, так и нет! Механизм проклятия по-прежнему неизвестен! Вы что, хотите прорыва инферно?

— Если оно прорвётся… — начал было Олег.

Твердислав не дал ему договорить.

— Да, я знаю. Если будет прорыв, вы, как подобает истинному Светлому, осознавшему свою вину, добровольно уйдёте в Сумрак… если успеете. Вот только кому поможет ваше развоплощение? Мне? Этому несчастному Юрию? Тем, кто погибнет под ударом? Никому! У вас был шанс, и вы его упустили. Именно поэтому командование спецгруппой я поручаю не вам, а Яковлеву.

— Светлый Твердислав, — Я впервые позволил себе обратиться к шефу по имени и титулу, без бутафорского отчества. — Олег — наш лучший оперативник. Он сильнее и опытнее меня. А вы его унижаете!

— Унижаю? — Шеф взглянул на меня с некоторым любопытством. — Зачем? Александр, я всего лишь хочу, чтобы до него… да и до тебя, кстати… дошло, с чем именно мы столкнулись. Сейчас нельзя медлить! Каждый лишний час — это чья-то жизнь, человека или Иного. Но если ты настаиваешь… Что ж, вот вам задание — последнее для старого оперативно-розыскного отдела. Поедете вдвоём на Дубраву и привезёте Серых в наш офис. Прямо сейчас. Приказ ясен? Выполнять!

Возле знакомой двери с номером "81" стояли, спокойно покуривая и переговариваясь, двое. Худой долговязый парень со взъерошенной тёмной шевелюрой и хмурым невыразительным лицом простого работяги, одетый в потёртые турецкие джинсы и тёмно-синюю куртку от спортивного костюма, и упитанный добродушный мужичок лет пятидесяти в серо-стальном костюме-тройке, похожий на преуспевающего бизнесмена средней руки. В принципе, обычная человеческая пара — шеф с подчинённым, или же просто соседи, живущие на одной лестничной площадке…

Мы остановились в паре шагов от них, и "работяга", соизволив наконец оторваться от засмоленного почти до фильтра окурка всё той же "Балканки", хрипло сообщил:

— Проход закрыт.

— Это с какой же стати? — поинтересовался Олег.

— Жилец этой квартиры — волонтёр Дневного Дозора, — ответил парень. Его напарник отмалчивался. — Он под нашей охраной.

— Этот человек — свидетель чрезвычайного происшествия, — Олег был самой воплощенной добротой пополам с вежливостью. — Нам крайне необходимо с ним побеседовать.

"Работяга" покачал головой:

— Нет. Это территория Дневного Дозора. Покиньте подъезд.

— Здесь производится расследование Ночного Дозора, — по-прежнему терпеливо продолжал командир. — Вы скрываете основного свидетеля. Боюсь, мы вынуждены будем рассматривать ваше поведение как недружественный акт по отношению к Ночному Дозору и к нам лично.

Толстячок в костюме не выдержал и хохотнул коротким хрюкающим смешком, но осёкся под тяжёлым взглядом "работяги".

— Разговор закончен. Вы вмешиваетесь в работу Дневного Дозора. Валите отсюда… или готовьтесь к порке, — Дозорный медленно потянул из рукава куртки короткий жезл. Судя по тускло-синему свечению, он был заряжен чем-то серьёзным, вроде Марева Трансильвании или Бича Яньло.

Мы переглянулись. Двое надвое, все при исполнении, из-за блокады бой можно вести только на первом уровне Сумрака, жилой дом, полный не подозревающими ни о чём людьми… Ситуация не просчитывается. Шансы "фифти-фифти".

На секунду я ощутил короткую вспышку ярости по отношению к Инквизиции, заставляющей нас играть в поддавки с Тёмными. С громадным трудом удалось остановить даже не мысль — едва не сорвавшееся проклятие. Отрезвило воспоминание о том, как защищены сотрудники Инквизиции: с их способностями очень легко получить рикошетом собственную же полуоформленную воронку инферно себе на голову.