С Алесько - Злато-серебро

— Сказал уже, не долго, — из ямы под стеной как раз вылетел очередной фонтан земли и мелких камешков. Несколько лиходеев, склонившихся над дырой, с руганью отскочили, отряхиваясь и отплевываясь. — Слизень — это такой зверь с Рудных островов. Слыхал?

— Про острова слыхал. Лежат далеко отсюда, к западу. Гористые, богаты залежами металлов.

— Вижу-вижу, что книжки ты зубрил исправно. Наставник заставлял, или самому нравилось? — с обидным смешком перебил Рубус. Серп сдержался и промолчал. Рассказывать такому о своей хорошей памяти — себя не уважать. — Ну так вот, людишки с тех островов слизней используют, чтоб до золотых жил добираться. Слизни — подгорные твари, прогрызают ходы даже в твердом граните, не то что в здешнем известняке. Золото им нужно, чтобы гнезда делать. Почему-то их яйца ни на камне, ни на голой земле, ни на других металлах не вызревают. Так что запасы золотишка они чуют ого-го через какие толщи!

— Значит, он сейчас в сокровищнице загнездится? — брезгливо спросил Серп. — Вроде дракона?

— Яйца отложит и сдохнет, — пояснил Рубус. — Это быстро, тварь на сносях. Я за ней слежу, — постучал себя по лбу. — Как только кончится, вытяну через тоннель из сокровищницы золото и что там еще запрятано. Может, несколько яиц повезет зацепить. Их неплохо сбыть можно, да и самим еще пригодятся.

— Хороший план, — вынужден был признать Серп. — Никогда не слышал об этих слизнях.

— Рудокопы ими дорожат и не кричат на каждом углу, особливо при чужаках. Я у них не один год жил, вот и прознал.

Или сам родом с тех островов, подумал Серп.

— Зачем я держу полотно? Только из-за твоей волшбы? Слизень вряд ли вмешивается в плетение сил. Это же обычный зверь, ведь так?

— Больно ты любопытен. Делай свое дело и молчи. В накладе не останешься.

Серп задумался. Скорее всего, слизень не опасен, раз подобных тварей используют простые рудокопы. Или подождать, пока зверь сдохнет, чтобы уж наверняка?

— Эй, Чудь, подь сюда! — Рубус окликнул одного из своих людей.

К чародеям приблизился огромный мужик с всклокоченной, давно не стриженной шевелюрой, лицо до глаз заросло густой черной бородой. В расшнурованном вырезе рубахи виднелась клочковатая шерсть, покрывавшая широкую грудь. Не просто Чудь, настоящее чудише.

— Придется, Серп, еще маленько потерпеть мою подозрительность. Чудь, подержи у его бока перышко. Начнет рыпаться, вспори и вырви печень.

— Не подойти к нему, Руб, — прогудел детина, наткнувшись на невидимую преграду, которой Серп окружил себя, стоило встретиться с лиходеем у трактира.

— Не балуй, палач, — Рубус с явным удовольствием рассматривал искаженное злостью лицо напарника. Щит преступного чародея стал таким мощным, что оказался видим, по крайней мере, Серпу. Клубился призрачно мерцающим облаком вокруг фигуры в плаще, надежно ограждая хрупкое человеческое тело. — Сними свою защиту, пока я не взломал. Дай Чудю выполнить приказ, и можешь закрыть вас обоих. Мой человек возражать не будет. Он дергаться начинает, когда рядом с ним чудят, — ухмыльнулся.

— За это тебе придется как следует мне надбавить, — скрипя зубами, процедил Серп. От волосатого бородача, который стоял теперь едва ли не вплотную, приставив нож к правому боку чародея, сразу под ребрами, нестерпимо воняло немытым телом, рыбой и чесноком.

Справившись с бешеной злостью, Серп подумал, что влип. Слишком долго выжидал, ловя подходящий момент для удара, хотел наверняка. И вот пожалуйста: все его чародейские умения бессильны перед острым лезвием. Не просто острым, заговоренным от чужой волшбы. Рубус отлично подготовился: и сознание Чудя защитил от возможного вмешательства случайного напарника. Как теперь незаметно ударить лиходейского главаря чарами? Стоит пошевелиться, напрячься — а без этого не высвободишь достаточно силы, чтобы пробить мощный щит — и мужик либо предупредит Рубуса, либо просто вспорет Серпу бок. Если же сначала тем или иным способом избавиться от вонючего громилы, это не укроется от преступного чародея, и неожиданного удара не получится.

В открытом противостоянии Серпу будет непросто одержать верх. Перевес сил, увы, не на его стороне. Пока мощи достаточно, но восполнить расход не удастся, и кто знает, получится ли чаровать, когда силы убудет вполовину. Как его тогда прижало с Лилеей! А Рубус может пить, захлебываясь, свет полной луны. Хоть бы облака набежали.

Иволга больше не могла читать. Глаза успешно разбирали слова, но разум напрочь отказывался воспринимать их смысл. Серп опять где-то пропадал, как пропадал два дня назад, и еще за два дня до того. Будто у него условлено проводить где-то каждый третий вечер. Может быть, и правда, условлено?

Простейшее объяснение его отсутствий — любовную связь — Иви отмела почти сразу. Чародей по-прежнему нуждался в ней как в источнике силы. Нет, за проведенными невесть где вечерами крылось нечто другое. Когда Серп в первый раз вернулся позже обычного, изрядно навеселе, то сказал странную вещь. Мол, она сломала нос напавшему на нее в трущобах. Откуда он мог узнать? И про смерть того человека?..

Девушка с беспокойством дотронулась до бусин браслета-оберега. Они, кажется, стали еще теплее, такого раньше не бывало. Камни, наоборот, холодили кожу, стоило ей обнажить руку. Студеной водой полить, чтобы окончательно убедиться?

Но за водой она не пошла, снова углубившись в раздумья. В трущобах ее схватили неспроста, хотели чего-то добиться от чародея. Вдруг они нашли его, пригрозили и теперь заставляют работать на них? Правда, Серп в последние дни совсем не походил на человека, которого принуждают выполнять неугодное. Наоборот, он был довольным и еще более самоуверенным, чем обычно.

Ох, Светлое Солнце, наверное, чародей все-таки впутался в какие-то темные дела! Эти сангрилы становятся все теплее, плавя последние сомнения, словно огонь свечи — воск. В прошлые вечера Серп возвращался сразу после полуночи, а сейчас уже четверть второго в замке пробило…

И Иволга наконец решилась, быстро натянула платье, прогнала смущение и направилась к Кайту.

Стоило пару раз стукнуть в дверь, как в комнате послышалась возня: стражник спал чутко. Через несколько мгновений, за которые сердечко Иви успело сделать множество ударов, створка приоткрылась, и в коридор выглянул заспанный парень. Увидел в свете чародейского светильника девушку, тут же бросил злой взгляд ей за спину, словно ожидая узреть преследователя.

— Что случилось? — Кайт открыл дверь пошире, стараясь рассмотреть дальний конец коридора. Рубахи на стражнике не было, только штаны.