Анастасия Штука - Дар (СИ)

Глава 12

Маара немного ревниво покосилась на ведьму, стоящую рядом с Зибериной, немного смущенно оглядывающую большой просторный зал, облицованный золотисто-кремовым мрамором. Но все же, после короткого колебания, с улыбкой подала руку Орнту. Мужчина с трудом удерживал на лице серьезное выражение, подавляя желание рассмеяться, ведь это могло обидеть девушку. Она уже дважды присоединялась к танцующим парам, кружащимся под дивную музыку в центре зала, на круглом возвышении, окруженном со всех сторон толстыми колоннами, но не могла сосредоточиться на танце. Маара постоянно сбивалась с замысловатого и быстрого ритма, косо поглядывая из-за плеча мужа на Зиберину и ведьму, стоящих у дальней стены, и тихо беседующих о чем-то увлекательном, судя по улыбкам и оживленным жестам. Они сознательно держались в тени, стараясь не привлекать к себе внимание многочисленных гостей.

— Никак не могу привыкнуть ко всему этому, — неуверенно и нервно пробормотала Хале, передергивая покатыми плечами, укутанными в шелковый палантин, словно замерзла, хотя воздух был приятно теплым и напоенным стойким ароматом фрезий и лилий, охапки которых украшали весь зал.

Зиберина лишь приподняла брови в ответ, ведь для нее самой подобной проблемы не существовало в принципе. Она родилась во дворце, который был центром огромной цивилизации, стягивающим к своим стенам множество людей, обладающих выдающимися талантами. Они приходили ежедневно, наполняя величественное строение жизнью, мелькая ярким калейдоскопом лиц. Будучи с раннего детства серьезным и спокойным ребенком, предпочитающим уединение, она не очень любила пышные празднества, но с легкостью принимала в них участие из необходимости, чтобы не расстраивать отца и мать, огорченных ее частым отсутствием.

Поэтому сейчас, наблюдая за смеющимися, танцующими, беседующими и просто веселящимися людьми, рассыпавшимися небольшими группами по всему залу, Зиберина не чувствовала ни неловкости, ни смущения. Она не хотела становиться частью этого великолепного и пышного действа, которое кто-то по ошибке назвал званым ужином. Еще в полдень радостная Маара, которой безумно нравились многочисленные увеселительные мероприятия, проходящие во дворце, восторженно хлопая в ладоши, объявила, что король сегодня вечером устраивает небольшой праздник, на который будет приглашен только очень узкий круг приближенных к нему и королеве придворных. Она скептически огляделась по сторонам, пытаясь определить, кто же из них двоих ошибся: Маара, рассказавшая ей об этом, или она сама просто неправильно услышала ее.

Внезапно Хале как-то странно напряглась, бросив быстрый взгляд в сторону парадного входа, у которого в молчаливом карауле застыли стражники, сохраняющие невозмутимое выражение спокойных и расслабленных лиц. Ее щеки залил горячий румянец, спускающийся на шею. Ведьма торопливо опустила голову, тряхнув длинными волосами так, чтобы светлые кудри закрыли ее пылающее лицо от любопытных взглядов. Но Зиберина заметила ее уловку, поэтому перевела вопросительный взгляд туда, куда до этого смотрела ведьма. И не смогла сдержаться, выгнув брови от удивления, когда заметила высокую фигуру короля, медленно идущего по проходу, освобождаемому торопливо отходящими с его пути придворными, которые радостно улыбались, кланялись ему или приседали в кокетливых и изящных реверансах.

— Я такая дурочка, — отчаянно, и как показалось ей, сквозь слезы, тихо произнесла Хале.

— Ты не должна так говорить.

— Он никогда даже не посмотрит в мою сторону, ведь я всего лишь ведьма…

— Никто не заслуживает таких слов, когда дело касается чувств. В том, чтобы любить человека, нет ничего глупого или постыдного. И не важно, взаимно ли чувство, которое ты испытываешь или осталось безответным.

— Но какой от этого прок, если в один прекрасный день я просто покину этот дворец и вернусь в свой дом? И уже никогда не увижу его.

— Твоя любовь будет с тобой, придавая тебе сил, наполняя твою жизнь смыслом. Поверь, это не мало…

— Ты говоришь так, словно когда-то испытывала неразделенную любовь…

— Я никогда не влюблялась, Хале. Именно поэтому я так и говорю, потому что прекрасно понимаю, сколь много я потеряла.

— Я определенно самый невезучий человек в мире, — стараясь скрыть печаль и горечь за наигранной веселостью, произнесла ведьма, — из сотен тысяч мужчин, населяющих даже эту страну, я, в качестве сердечной привязанности, выбрала самую неподходящую кандидату.

— Ты не узнаешь этого, пока не поговоришь с ним, — пряча улыбку, сказала Зиберина, прекрасно понимая, какой отклик ее слова вызовут у колдуньи. И не ошиблась.

Хале вскинула на нее ошеломленный взгляд округлившихся глаз, которые благодаря густой подводке и черной краске казались просто огромными, выразительными и невероятно глубокими. С ее лица стремительно сбегали все краски, оставляя только бледность.

— С ним? — Девушка даже заикаться начала от сильного волнения, бросая робкий и быстрый взгляд в сторону небольшой группы мужчин, окруживших короля. — Меня к нему даже не пропустят! Не говоря уже о том, что я никогда в жизни в этом не признаюсь!

— Ему могу сказать я, — повела плечом Зиберина, сохраняя совершенно невозмутимое выражение лица, хотя ей с трудом удавалось сдерживать смех, настолько комично смотрелась пораженная Хале, потерявшая дар речи.

— Ты не сделаешь этого! — Отчаянно зашептала ведьма, стремительно хватая за руку и не думающую никуда идти женщину, словно боялась, что она сделает то, что предложила, прямо сейчас.

— Конечно, нет, — легко согласилась Зиберина, прикасаясь свободной рукой к бледной щеке Хале, которая с отчаянием смотрела на нее, старательно сдерживая слезы, — ты сама должна сделать это. Или сожалеть всю оставшуюся жизнь об упущенной возможности, которая, возможно, будет единственной…

— Знаешь, я предпочту, чтобы это чувство согревало меня теплом, а не обжигало невыносимым холодом, — прошептала ведьма, намекая на самый вероятный финал. И с одной стороны, Зиберина не могла с ней не согласиться, ведь намного проще жить, лелея в душе пусть и несбыточную, но такую прекрасную надежду, чем отчетливо знать, что ты не нужен тому единственному человеку, для которого ты хотел бы стать всем миром.

Внутренний мерзкий голосок тотчас пробудился после этих мыслей, насмешливо напоминая, что прежде она даже признавать это отказывалась, считая любовь пустой тратой времени, ведь его всегда не хватало. Салех, выбранный ей в женихи родителями, был во всех отношениях прекрасным человеком, но она так и не смогла проникнуться к нему какими-то более глубокими чувствами, чем просто дружеским расположением и уважением. Зиберина не спешила отвечать отказом на его официальное предложение, понимая всю выгоду их союза, вот только ни о какой любви с ее стороны и речи не шло. Она была уверена, что ничего не изменилось бы ни через год, ни через десятилетия…