Сергей Малицкий - Карантин

— Кто приходил по мою душу, Олег Николаевич? — строго спросил Павел.

Поскучнел тренер сразу. В окно посмотрел, за которым день клонился к вечеру, кашлянул, полез в карман, начал разминать сигарету, прищурился, вглядываясь в экран телевизора.

— Эх! Кто ж так играет… Вот помню…

— Олег Николаевич! — перебил старика Павел.

— Проблемы мне устраиваешь? — протянул тот недовольно.

— Мне тоже проблемы ни к чему, — пожал плечами Павел, — Я вам зла не желаю, надеюсь на взаимность, кстати.

— Куда я пришью твою взаимность? — скривился тренер, — Вместо ног, которые мне тот же Краснов выдернет?

— А ему-то я что сделал? — удивился Павел.

— Ему? — не понял тренер, — Ты что, думаешь, что у нас милиция или этот ФСНК — одно, а бандиты — другое? Да его батя, упокой его душу, с Губаревым в дружках ходили!

— Я Губарева не трогал, — отрезал Павел.

— А мне все равно, — пробурчал тренер, — Я в прокуроры не нанимался. Вы там хоть порежьте друг друга на лоскуты — главное, чтобы меня не зацепило.

— Меня никто не видел, Олег Николаевич, — надвинул на лоб бейсболку Павел. — Как пришел, так и уйду. Вам-то что с того?

— То! — надул губы тренер, — Ты хоть убейся, а Краснов все вызнает. Поверь мне, парень, ежели есть три или четыре места, где ты можешь появиться, он там будет. Я тебя за последние лет десять видел один раз, и то год прошел, а вот тебе — и ты здесь, и команда насчет тебя есть. Что прикажешь? А если я тебе еще скажу, что у его бати еще с тех времен зуб на твоего Алексея? Я уж не знаю, как он разрулил тот случай, как жив остался, а Краснов-старший чуть не до смерти зубами скрипел. Самая обидная подначка теперь для всего семейства Красновых — французский язык выучить.

— Знают они, что Алексей вам весточку оставлял? — спросил Павел, подойдя к окну.

В маленьком дворике все было спокойно. Играли дети, стучали костяшками домино пенсионеры. Хотя хозяин юркого «корейца» выглядывал из-под поднятого капота, пытался рассмотреть что-то за тюлем квартиры тренера.

— Нет, — пробурчал тренер. — Спрашивали, зачем ты в прошлый раз приезжал, так я сказал, что об Алексее спрашивал, так столько лет прошло, что, если и были какие концы, все уж растерялось давно.

Старик был напуган. Страшно напуган, до дрожи в пальцах, но тем не менее врал. И напуган не Павлом, нет. Если и была у него весточка от Алексея, явно показал ее Краснову.

— Так есть у вас что или нет? — спросил Павел, — Как мне найти Алексея?

— Есть, конечно, есть, — закряхтел, поднимаясь с кресла, тренер, — Тут же и отыскал, как Краснов о тебе напомнил. Как не выбросил, до сих пор удивляюсь. Тут она, весточка твоя, в стенке.

Тренер громыхнул стеклянной дверцей, приподнялся на носках, сдвинул хрустальные рюмки и вытащил двумя пальцами из вазочки полоску бумаги.

— Вот она, родимая. Все, что ль, Павлик?

Павел взял записку, развернул пожелтевший листок. Уже полузабытым аккуратным почерком Алексея на листке был написан адрес. Номер дома и квартиры. «Москва. Зеленый проспект. Бываю каждый вторник. С девяти до девяти тридцати вечера».

— Что ж… — Павел спрятал листок в карман. — Спасибо, Олег Николаевич. Как Краснову сообщить велено? Ножками сбегать или по телефону позвонить?

— По телефону, — с готовностью сообщил тренер и тут же осекся.

— Ну что вы, в самом деле? — поморщился Павел. — Не убивал я Губарева, черт вас возьми. И к вам без ножа пришел. А звонить лучше не надо. Не стоит.

— Так я… — развел руками тренер.

— Телефон! — потребовал Павел.

— Вот, — запустил задрожавшую руку в карман тренер.

— Какой номер у Краснова? — спросил Павел.

— Так это… — Старик мазнул рукавом по лбу хлынувший пот, — На зеленую кнопку жми, так он там первым и всплывет. С утра сегодня только были, инструктировали меня…

— Обкладывают, — заметил Павел, запоминая номер Краснова.

— Что ж ты натворил-то, парень? — проблеял тренер, — Зачем такая заноза, если ты Губарева не убивал? Менты, говорят, в соседнем городишке второй день на ушах стоят!

— Да хоть на руках, — буркнул Павел, — Я позвоню?

— Звони, — пожал плечами Олег Николаевич.

Второй номер Томки и номер Дюкова вновь не ответили. Жора взял телефон сразу, но сказать ничего не успел. Только ответил на короткий вопрос Павла: «Новости о Томке?» — «Нет». Павел нажал отбой, набрал бабу Машу. Телефон гудел, Олег Николаевич елозил по лбу рукавом, а баба Маша все не отзывалась. Павел разобрал телефон, вытащил сим-карту.

— Старенький у тебя телефон, Олег Николаевич, но я его куплю. Две сотни баксов даю, переплачиваю раза в четыре. Держи свою симку. И за этот телефончик, — он выдернул из телефонной розетки аппарат с дисковым номеронабирателем, — сотню дам. Как за раритет. Согласен?

— Бери, — пролепетал тренер, принимая деньги, — Ты бы бежал, парень. Я так понял, что команда была кончать тебя. Что ментам, что браткам.

— Зря они это затеяли, — вздохнул Павел. — Пойду я.

— Так я это… — замялся старик. — От соседки все одно позвоню?

— Позвони, — кивнул Павел. — Только не спеши слишком. Где у тебя ключи-то?

Выйдя из квартиры, Павел обломил ключ в замке. За стенами старика не удержит, а все одно далеко от квартиры не отпустит. Бросил на подоконник дисковый телефон, вышел из подъезда и тут же услышал стариковский вопль с балкона:

— Ваня! Вон он! Держи его, а то уйдет!

Тут же рванул вдоль стены за угол, за второй, остановился в зарослях шиповника, услышал топот и встретил незнакомца крепким ударом в живот. Шустрый хозяин «корейца» согнулся, хватая ртом воздух, а Павел приложил его сверху и мгновенно избавил от пистолета.

— Ага, — кивнул, рассматривая удостоверение, — Лейтенант Перов Иван Анатольевич. Хороший у тебя пистолет! СТС, он же «Гюрза». Впрочем, я не такой уж знаток. Одно непонятно: кому ты служишь? Впрочем, не один ли черт? Ты не трясись, парень, и деньги мне твои не нужны, и документы, да и пока еще не убил я никого и не собираюсь. А пистолетик приберу пока. От греха.

23

Как-то дядя Федор поинтересовался у племянника — ну и чему вас этот самый тренер по кэндо и будо учит? Покажешь что или как?

Пашка огляделся: высота потолка в квартире два с половиной метра, люстра еще ниже висит — никак не покажешь дяде, чему учит наставник, это же надо какой-нибудь снаряд еще в руки взять, да хоть ту же ложку для обуви, выправленную из жести длиной в полметра, чтобы не нагибаться. Нет, все одно люстра пострадает. Да и нельзя же просто так мечом размахивать — Алексей о том и сказал-то всего пару раз, но так сказал, что отпечаталось на мертво.