Виктор Ночкин - Красотки и оборотни

— Я настолько хорошо осведомлен, что предпочитаю больше слушать и меньше говорить, — буркнул Золотая Маска. — И я не собираюсь разгадывать загадки. Ибо если бы я явился к вам со своими предложениями, то сумма была бы куда больше. Но поскольку именно вы явились ко мне с деньгами… Двести келатов, говорите?

— Э… двести? Да, пожалуй. Сегодня сто пятьдесят и завтра — остаток.

— Так вот, раз вы явились ко мне — то вы и говорите.

— Будь по-вашему, — быстро согласился Турин. Должно быть, его напугала скорость, с которой рос гонорар мага. — Вот наше предлож… Наша просьба, хочу я сказать. Итак…

Эрствин снова прикусил губу.

— Говорите! — снова звон металлической бороды, означаюший кивок.

— Хорошо бы, если в ходе расследования выяснилось, что все преступники уже пойманы… Нынешней ночью пойманы великим магом либо убиты…

— Не выйдет, нескольким удалось скрыться. Это доподлинно известно. Стража преследовала их, но безрезультатно.

— Они будут найдены.

— Мной?

— Нет, капитаном стражи сэром ок-Эргитом Нынче же он с несколькими верными стражниками отыщет логово злодеев. Но ведь не так важно кто именно задержит последних разбойников, верно? В конце концов, ок-Эргит может действовать по вашей наводке, мастер Золотая Маска, а?

— Допустим. Не будут ли показания этих, последних преступников…

— Они окажут сопротивление, думается мне, и будут убиты стражниками.

— Тогда остаются двое, арестованные мною.

— Ну-у… Это, должно быть, отчаянные бандиты. Они будут молчать под пытками… до самой смерти… Так я думаю.

Хромой легонько ткнул в бок Лотрика и, ухмыляясь, выразительно провел указательным пальцем по горлу. Эрствин сердито покосился на приятеля, но, разумеется, смолчал.

— Ну что ж. Тогда последний вопрос. — Звяканье бороды. — Что с награбленным добром? По самым скромным подсчетам — это больше двух тысяч келатов. Даже намного больше. Как с ними?

— Их не найдут, — веселым тоном сообщил Турин.

Послышалось новое звяканье, более глухое, нежели звон бороды Золотой Маски — синдик извлек из-под плаща мешочек с серебром. Эрствин оглянулся на старичков, замерших с раскрытыми ртами, затем решительно рванул в стороны завесу, распахивая ее.

— Довольно! — звонким голосом крикнул он. — Довольно, почтенный мастер предатель! Вы предлагаете взятку чародею, чтобы отвести обвинения, которые по справедливости должны быть предъявлены вам! Гойдель, живо вниз! Арестовать капитана ок-Эргита, он, должно быть, ждет внизу… Сюда пришлешь сержанта этого… как же его… как его, лысого этого…

— Коль Токит, — подсказал Хромой. — Сэр Эрствин, можно два слова?

Хромой, нагнувшись, что-то прошептал на ухо мальчику, тот кивнул, затем велел оруженосцу:

— Гойдель, проследи, чтобы капитана заперли где-нибудь здесь, в Большом Доме. Не надо тюрьмы, и не надо, чтобы его кто-нибудь вообще видел. Хорошо, если об аресте в городе не узнают… до завтра… Ступай!

Только теперь Турин пришел в себя настолько, что к нему вернулся дар речи.

— Ваша светлость… — простонал он. — Это ошибка… Вы не так поняли, я всего лишь…

— Стоп! — поднял руку граф. — Мы еще поговорим обо всем и очень подробно, уверяю вас, мастер. Но сперва будет арестован капитан и… Нурис, Мердин… кто там еще с вами в сговоре? Только тогда мы и начнем говорить серьезно, и учтите — все, что утаите вы, расскажут мне остальные. И я советую вам поторопиться, ибо именно против вас — самые весомые улики!

Эрствин вынул из безвольных пальцев Турина мешок с келатами и встряхнул им — словно в подтверждение своих слов о весомости улик. Серебро глухо звякнуло.

— Жадный все-таки ваш граф! — буркнул Лотрик. — Этот… как его… Турин — сто пятьдесят келатов Золотой Маске сулил…

— Двести, — поправил Томен, зябко поеживаясь, утро выдалось довольно прохладное. — Ну и где твой баркас?

— Погоди, сейчас подгребут.

«Одада» была загружена и готова к отплытию, ожидался только буксирный баркас, который должен вывести судно из гавани. Лотрик и Великолепный стояли у борта, а на причале — пришедшие проводить барку Коль с Хромым.

— Ну, вот я и говорю, — снова завел Лотрик, — двести келатов! А граф ваш — всего-то десятку нашему Великолепному прибавил.

— Он не жадный, — вступился за мальчика Хромой. — Наоборот, щедрый. Великолепный подрядился за пятьдесят монет бандитов поймать, а получил шестьдесят. Это и есть — графская щедрость.

— Так ведь Турин-то… двести…

— Перестань, Лотрик, — оборвал приятеля колдун. — Хромой прав. Если бы мне не помогли, то я бы вообще никого не поймал. Как Дудочка… Так что спасибо и на том, что премию дали. Ты лучше подумай, как деньги с пользой вложить.

— Да ты что? Мне доверишь? С пользой вложить? — Лотрик поглядел на мага с радостным недоумением. Обычно ему никто не доверял, хотя Лотрик всегда клялся, что знает, как нажить деньгу. Дай, мол, ему только толику серебра в качестве начального капитала… Но никто не давал — все знали о способности шкипера пропивать всю наличность, когда он бывал в соответствующем настроении. Приступы соответствующего настроения случались у Лотрика с пугающей регулярностью…

— А что? Куда я в нашей Мирене столько серебра дену? — пожал плечами Томен. — Хочу вот с тобой в долю войти…

— А вон и ваш баркас! — заметил Хромой. — Ну, счастливого пути, попутного ветра! Прощайте!

— Спасибо тебе!.. — запоздало выкрикнул Томен, поднимая руку в прощальном приветствии.

Хромой неуверенно улыбнулся, махнул в ответ и. повернувшись, медленно побрел по причалу прочь. Лотрик, буркнул что-то на прощание и пошел на нос — принять канат у буксира.

— Вот так он всегда, — заметил Лысый. — Опять забьется в свою лавку, как сыч, и будет там сидеть.

— А у него, что — своя лавка? — удивленно опросил маг. — Никогда бы не подумал…

— Ага, лавка, — подтвердил Коль. — Меняльная. Меняла он вообще-то. Ну что, будете отваливать?

— Отдай конец! — рявкнул Лотрик, бегом направляясь на свое место у руля. — И счастливо оставаться!

Лысый отвязал причальный конец, и «Одада» отвалила от пристани. Лотрик переложил рулевое весло, направляя барку, и помахал Лысому. Гребцы на буксирном баркасе неторопливо трудились, ведя судно к выходу из гавани. Великолепный поглядел на оставленный причал, на Лысого… пожал плечами и полез наверх к Лотрику. Присев на свернутый канат, колдун задумчиво глянул на приятеля снизу вверх. Вдруг его посетила неожиданная мысль:

— Лотрик, а помнишь, ты мне рассказывал о своей молодости? Про сеньора рассказывал, графа Карикана? Про эту девушку, Лауру?

— Ну… Томен, забудь лучше. Моя тайна никому не принесет добра, уж поверь…