Олаф Бьорн Локнит - Книга Бытия

Лестница вниз, коридор, лестница наверх. Ступени скользкие. В следующем проходе полыхнуло багровым заревом и чей-то истошный визг заставил оборотней вздрогнуть. Ничего опасного, привидение. Призрак неизвестного мужчины – ужасно безобразного, с разорванным носом и отрубленными ушами гиперборейца – поглядел на оборотней недоуменно и отправился восвояси. Наверное, понял, что Карающую Длань дурными завываниями на напугать.

– Почти заблудились, – огорченно сказал Веллан, когда двое авантюристов из Пограничья оказались на новом углу. – Если я правильно помню, возвращаться придется через двенадцать левых поворотов и семь правых. Добавим четыре лестницы. Или три?

– Не три, а пять, – поправил бритунийца Эртель. – Впрочем, какая разница? Я не могу понять, отчего нигде не видно проходов наверх, к первому этажу дворца?

– А может, мы уже миновали пределы дворца? – кашлянул Веллан. – И ходим где-нибудь под домами Пайрогии? Я слышал, будто в аквилонской столице, в Тарантии, существует целый подземный город, огромный и очень таинственный… Старые города славятся своими подземельями.

– Только не Пайрогия! – возразил Эртель. – Городишку-то всего триста лет! Бритунийцы не успели бы накопать подземных галерей, да еще и тайно!

– Но-но! – возмутился Веллан. – Ты моих соотечественников не обижай! Если бы захотели – выкопали бы подземный ход до Тарантии через Султанапур! Ой, Эртель, а это что такое?

Это была дверь. Доски выструганы из самого настоящего железного дерева, отличающегося темными волокнами, перемежаемыми толстыми зеленоватыми жилами. Такая древесина потверже самой лучшей стали. Дверь, однако, выглядит старинной – бронза накладок покрылась слоем патины, по доскам ползают слизни, а петли заросли паутиной так, что заметить их было почти невозможно.

– Какая-нибудь забытая сокровищница, – отмахнулся Эртель. – Ничего интересного.

– Кресало дай, – вдруг попросил бритуниец. – Что-то запашок здесь подозрительный… Не чувствуешь?

Эртель повел носом и нахмурился. Было от чего. Нюх оборотня, даже притупленный человеческим обличьем, ясно различал запахи сапожной смазки, плохого масла и почему-то свежего мяса. Эртель едва успел ухватить легкую волну другого запаха – винного. Здесь совсем недавно бывали люди. Или не-люди.

– Выход близко, – прошептал Эртель, но Веллан вовсю трудился над кремнем и кресалом, пытаясь выбить искру на обгорелую тряпочку. Огня светлячков ему сейчас недоставало. Требовалось как можно больше света. Веллан работал, используя всю свою интуицию, которая его никогда не подводила – ни во время службы в отряде «охотников на чудовищ», ни в последние седмицы, посвященные охоте на Бешеного Вожака. – Велл, ты меня слышишь? Оставь эту дурацкую дверь! Пойдем по запаху!

Тряпочка вспыхнула язычками больного оранжевого пламени, и Веллан сумел рассмотреть царапины на бронзовой пластине, в которой зияла замочная скважина. Царапины свежие, одно-двухдневной давности. Скважина щедро смазана маслом.

Оборотень подергал за ручку, но дверь, разумеется, не подалась. Попробовал ковырнуть мечом доски, однако железное дерево стойко сопротивлялось – лезвие просто соскальзывало.

– Зачем тебе это надо? – шипел Эртель. – Пошли наверх!

– Интересно, – столь же яростно шикнул бритуниец. – Подземелья заброшены, следов человека нет, а тут, представь себе, бывали не далее, как вчера! Очень хочется заглянуть и узнать, что за тайны хранит король Эльдаран.

– Болван! – в голос рявкнул Эртель. – Видишь – замок, железное дерево. Эту дверь никогда не вскрыть, если нет ключа!

– Поспорим? – поднял бровь Веллан. – Знаешь, я у Конана кое-чему научился. Киммериец умеет не только работать мечом и головой, но и владеет особенной наукой, посвященной ограблению ближнего своего. Говоришь, дверь неприступна? Ха-ха!

Веллан отошел, вынул меч из ножен, примерился и нанес три быстрых удара по верхней петле, едва выступавшей из-под слоя паутины. Закаленная сталь победила старинную бронзу. Петля слетела.

– А теперь, – воодушевленно хмыкнул бритуниец, – мы заглянем за сию грандиозную преграду и обнаружим там…

– …Вход в царство Нергала, у которого Эльдаран и Вегель ежедневно выпрашивают новые каверзные советы, – снисходительно сказал Эртель, наблюдая, как меч бритунийца сшибает вторую петлю, сделанную из мягкого металла. – Или могилку, на которой написано: «Здесь покоится Веллан, сын Арта».

– Шуточки у тебя… – Велл не без натуги отбросил тяжелый притвор и осторожно заглянул внутрь. – Лестница. Вниз ведет. Запахи гораздо сильнее, не чувствуешь?

Эртель кивком подтвердил слова компаньона. Пахло не только человеком, но и чем-то… Чем-то странным и в то же время знакомым. Пахло зверем. Волком. Неужто бешеные сородичи побывали и здесь? Значит, можно сделать далеко идущие выводы. Эльдаран привечает сумасшедших оборотней, а может быть, и самого Бешеного Вожака. От подобного приключения Эртель не мог отказаться – если здесь побывали соратники Вожака, значит, в подземельях просто обязательно встретится нечто, способное помочь отыскать Книгу Бытия.

– Двинулись, – Веллан не убрал меч, а держал его в правой руке, лезвием вниз и влево. Так, чтобы можно было мгновенно ударить из нижней позиции в пах врагу или отбить наносимый из-за плеча удар. Клинок Эртеля с едва заметным шипением покинул ножны.

Первые две сотни шагов не принесли особых сюрпризов. Сначала тридцатиступенчатая лестница, затем долгая, с низким каменным потолком, галерея. Никаких ответвлений. Ни единого дуновения сквозняка. Затхлая вонь подземелья. Легкий аромат, достоверно повествующий любому оборотню о присутствии сородичей. Обычные пауки и светлячки.

– Всеблагая Иштар! – истово прохрипел Веллан, когда коридор завернул вправо и показался свет. Оборотень среди всего сонмища богов более почитал славную богиню любви и верности, а оттого всегда взывал к Лучезарной. – Эртель, ты только посмотри! Помнишь легенды? Жуткие истории, которые тебе рассказывали родители возле жаркого очага во время зимней вьюги? Это же… Капище Фреки, один в один! Ни с чем не спутаешь!

Галерея вывела оборотней в круглый зал с куполообразным потолком. Несколько светильников в виде волчьих голов. К светильникам подводятся тонкие медные трубочки, подающие исторгаемый землей горючий газ. Никаких украшений, только огонь и черная сталь. Посреди зала удивительная статуя – сидящий волк. Восседает, будто благовоспитанная хозяйская собака: на задних лапах, обвившись пушистым хвостом. Правая передняя нога – обычная, волчья. Четыре когтя царапают гранит постамента. Левая передняя вытянута вперед, но только заканчивается не коготками и подушечками, а человеческой ладонью, сжимающей кинжал, направленный острием вниз. Словно бы тварь замахивается и готова нанести удар.