Мелани Роун - Принц драконов

Милар тихо ахнула.

— Ах, вот что… Но как она смогла?

— Разве не ясно? — пожала плечами Андраде. — Мил, у нее есть дар.

— От меня… — Принцесса отвернулась.

— Но это же чудесно! — запротестовала Тобин. — Тут нечего стыдиться!

— Конечно, нечего, — подтвердила Андраде, укоризненно глядя на сестру. — Если бы это было так, ты бы не смогла примкнуть к нам.

— Ее высочество тут ни при чем, миледи, — прошептала Сьонед, опустив голову. — Я одна во всем виновата. Простите меня. Понимаете, все вышло из-за того, что я уже прикасалась к ней. Я… я недостойна носить кольца…

Андраде села на корточки и нахмурилась. Но атмосферу разрядил Уриваль. Он укоризненно покачал головой и сказал:

— Ай-яй-яй! Я тебя этому не учил…

— Значит, она была недостаточно внимательна, — холодно сказал Рохан.

Сьонед вспыхнула. И хотя все удивленно уставились на юношу, никто не дерзнул возразить ему. Потому что сегодня ночью он не был им братом, сыном или другом: перед ними стоял принц.

На сей раз всеобщее молчание нарушила Андраде.

— Чейн, отведи ее в крепость. Пусть отдохнет. Ей понадобится время, чтобы излечиться.

— Но все будет в порядке, — сказал Чейналь таким тоном, словно ничуть в этом не сомневался.

Тобин заставила себя сесть, борясь с внезапным головокружением.

— Перестаньте говорить обо мне так, словно меня здесь нет! Я чувствую себя совершенно нормально.

— Посмотрим, — сказала Андраде. — Чейн, уложи ее в постель. — Она поднялась, взяла Милар за руку и вернулась к костру.

Тобин покорно дала Уривалю поднять себя и передать Чейну. Тот позволил жене сделать несколько неуверенных шагов, а потом подхватил и нес целых три меры, свирепо рыча в ответ на протесты. Тобин оглянулась и увидела, что брат стоит один и сурово смотрит на понурившуюся Сьонед.

Принцесса уснула лишь тогда, когда Чейн положил ее в постель и заставил выпить чашу вина. После долгого поста и тревожной ночи вино сразило ее, как удар кулаком в челюсть. Проснувшись поутру, Тобин увидела, что Чейн лежит рядом и не сводит с нее глаз. Он неистово прижал жену к себе, оцарапав ее небритой щетиной.

— Сучка безмозглая, ты чуть не убила меня, — проворчал он.

Тобин прильнула к мужу, правильно расценив эти слова, как проявление нежной любви, поцеловала его в шею и отстранилась.

— Теперь все в порядке. Ты что, не спал всю ночь? Чейн опустил ее на подушки так бережно, словно жена была сделана из фиронского хрусталя.

— Знаешь, вчера ты перестала дышать. Я боялся, что это может повториться.

Она закусила губу, но все же решилась.

— Прости меня, любимый…

— Ладно, чего там… А теперь поворачивайся на бок и спи.

— Не могу. Мне нужно поговорить со Сьонед раньше, чем это сделает, Рохан и особенно Андраде. Знаешь, на самом деле это совсем не ее вина.

— Я в таких делах ничего не понимаю, — нахмурился он.

— Чейн, — нетерпеливо вздохнула Тобин, — разве она похожа на беспечную, неосторожную девчонку? Будь так, Андраде никогда не выбрала бы ее для Рохана. Я знаю, что со мной случилось сегодня ночью, и хочу объяснить ей, только и всего. Нам обеим нужно это знать.

— Тут спорить не приходится.

Она помедлила, а затем дернула Чейна за рукав.

— Слушай, а для тебя это имеет значение? То, что я превратилась в…

— Для меня имеет значение только одно: что ты по-прежнему жива и здорова. К тому же, это вовсе не значит, что ты фарадимская ведьма… Я пошлю слугу поискать девушку. — Он поднялся и пошел к двери, но вдруг обернулся. — Но если что-нибудь подобное повторится…

— Не повторится, — заверила Тобин, предусмотрительно умолчав о том, что Сьонед будет учить ее пользоваться своим даром.

Сьонед явилась через несколько минут, как будто ждала этого приглашения… или боялась его. Она была в том же сером платье, что и накануне, хотя и без вуали; к ее коленям пристали песчинки, под глазами залегли темные круги. Тобин догадалась, что девушка не только не спала ни минуты, но даже не ложилась. Сьонед низко поклонилась, после приглашения села на стоявший у кровати стул, но так и не подняла глаз.

— Вам не в чем винить себя, — начала Тобин. — Если я правильно понимаю, что произошло, это был просто несчастный случай.

— Я и сам хотел бы что-нибудь понять, — пробормотал Чейн.

Сьонед смотрела на свои стиснутые руки.

— Милорд, несколько дней назад на закате леди Андраде связалась со мной в Крепости Богини. Принцесса Тобин помогла ей сделать это, и я узнала ее цвета.

— Но моя жена не фарадим, — возразил Чейн. Тобин пожала плечами.

— Ты помнишь, как однажды мы попытались выйти в море под парусом? Стоило ступить на палубу, и меня тут же начало тошнить.

— Просто ты была беременна, а мы этого еще не знали, — упрямо возразил он.

— Нет, любимый, — ласково сказала Тобин. — Причина была совсем не в этом.

Чейналь внимательно посмотрел на жену, а потом на повесившую нос Сьонед.

— Ладно, — наконец сказал он. — Расскажите мне, что случилось.

— Я недостойна носить кольца, — пробормотала Сьонед. — Принц был прав.

— Не правда, никакой вашей вины здесь нет! Мой братец — настоящий болван, но уж Андраде-то могла бы догадаться, что я просто попалась! — вскричала Тобин.

— Даже Андраде не знает всего, — возразил Чейн.

— Но она всегда знала, что у меня есть дар. — Мгновение Тобин смотрела ему в глаза, а затем снова обернулась к Сьонед. — Это было неописуемо. Я никогда в жизни не видела и не ощущала ничего прекраснее!

— Вы увидели то, что мы делаем, и захотели принять в нем участие, ваше высочество. Но вы никогда не учились этому. Поскольку мы уже входили в контакт, я знала ваши цвета, а вы знали мои. Милорд, это очень трудно объяснить, — продолжила она, наконец подняв глаза на Чейна. — Представьте себе, что это окно из фиронского хрусталя, сквозь который проходит солнечный и лунный свет. Каждому человеку присущ собственный набор цветов, и фарадимы могут к ним прикасаться. Я знаю, что это звучит нелепо, — так же, как прикоснуться к запаху, — но фарадимы очень рано начинают чувствовать собственные цвета, запоминают их сочетание, и это позволяет им возвращаться в исходную точку…

— Поскольку вы с Андраде знали цвета Тобин, то сумели вернуть ее. Иначе бы мы потеряли ее навсегда.

— Этого не должно было случиться, милорд. Простите меня. — Девушка снова переплела пальцы и положила руки на колени. — Простите… — повторила она.

— Это было прекрасно, — с тоской сказала Тобин. — Море света, само собой сплетавшееся в шпалеру, расшитую драгоценными камнями…

— Но свет отбрасывает тени, — тихо добавила Сьонед. — Все мы наполовину состоим из тени… Чейн покачал головой.