Любовь Романова - Люди крыш

Она почувствовала, что ее с головой накрыл колючий плед. Дышать стало труднее, но это было ерундой по сравнению с невыносимой болью. Чтобы не закричать, она стала считать. Доходила до десяти и начинала снова. Ужаснее всего было то, что она не знала, когда кончится этот кошмар. Если болит голова, можно выпить таблетку и следить за стрелкой на циферблате часов. Через тридцать минут, плюс, минус пять, боль исчезнет – нужно только подождать. Сложнее всего терпеть, когда срок мучения неизвестен…

Неровный шум абхазской границы за стеной минивэна прорезал визгливый крик водителя:

- Террористы! В моей машине! Держите пацана!

Сердце застучало так громко, что Женька испугалась, не слышны ли его удары снаружи? Боль уступила место отчаянью.

Это был конец!

Все подвиги оказались напрасными. Вокруг автомобиля затопала тяжелая обувь доброго десятка человек. Зазвучала чужая резкая речь. Боров под Женькиным креслом испуганно зарычал.

Дверь минивэна с глухим рокотом отъехала в строну. Секунда, две, три… Вошедший резко откинул плед с Женькиного лица. Она открыла глаза и… увидела усы.

Именно такими усами, по ее мнению, должен был обладать легендарный поручик Ржевский – пышными, золотистыми, с залихватски подкрученными кончиками.

- Ну что, кошечка, добро пожаловать к Людям ветра! – Сказали усы, улыбаясь, - Тимка, заскакивай в машину. И паникера своего сюда тащи. Едем!

Погружаясь в сон, Женя знала, что терпеть ей осталось совсем не долго. Каким-то чудом они победили – добрались до крыланов. Значит, ничего плохого уже не случиться.

***

Не успел Чухонь сделать и пяти шагов по блуждающему коридору, как услышал серию не громких хлопков. Прямо у него под носом из стены вынырнула семейка синегрибов.

- Ей, пропащий, ты куда? – спросил один.

- Ой-йо-й! – запищал другой, - А кто это сырость тут разводит? И без тебя воды хватает!

Грибы встали тесным рядком и, покачиваясь на бледных ножках, точно компания подвыпивших чесальщиков, затянули скрипучими голосами:

- Не пла-а-ачь! Еще одна осталась ночь у нас с тобой!

Вперед вырвался солист, заламывая блестящую шляпку и голося:

- Еще один раз прокричу тебе: ты мой!

Чухонь попытался пнуть распоясавшихся певцов, но промазал. Они проворно исчезли в стене, чтобы тут же появиться на противоположной стороне коридора.

- Возмутительно! – заверещали грибы. – Мы обратимся в комитет по охране интересов подземных жителей! Нет, лучше в европейский суд по защите прав флоры и фауны! И тебя посадят в колодец! К крысам!

- Да что ему крысы! Одну уже ухайдокал, а потом бросил под завалом. Даже спасти не попытался!

- Нехороооооший маааальчик!

- Заткнитесь! – Заорал Чухонь, и тут же услышал за спиной звук осыпающегося песка.

Из земляного склона высунулся нос. Большой крысиный нос, перемазанный коричневой глиной. Он шевельнулся, принюхиваясь, и из-под завала донесся глухой стон.

Чухонь замер, не веря ни ушам, ни глазам. Жива! После того, как на нее рухнуло несколько тонн земли! Невероятно! Он бросился назад и начал осторожно откапывать голову зверя. Через пять минут крыса страдальчески смотрела на него выпуклыми глазами. Прямо как шерстокан, когда у него случалось несварение желудка, и приходилось часами сидеть рядом, прикладывая к серебристому пузу нагретые от буржуйки камни.

- Ничего, ничего! – попытался утешить ее Чухонь. – Я сейчас. Слышишь? Потрепи немного…

Главным даром Людей Нор была способность рыть подземные переходы голыми руками. Без помощи лопат и зубил. Их огромные кисти в считанные секунды словно обрастали грубой чешуей, становясь похожими на ковши экскаватора. На время работы член Братства впадал в транс и копал с невероятной не только для обычного человека, но и для самой современной техники скоростью. Конечно, крысюки давно уже помогали себе строить тоннели тротиловыми шашками и буровыми машинами, но если рядом не оказывалось ни того, ни другого, они прекрасно обходились руками-ковшами.

- Раз-два! Раз-два! Навались! – гудели неугомонные грибы, наблюдая за вгрызающимся в толщу земли Чухонью.

- Да замолчите вы, наконец! - взорвался он.

Назойливые помощники не давали ему взять правильный ритм и тормозили работу.

- Неблагодарный ты человек! Мы тут торчим с тобой, время теряем, помочь пытаемся. Знаешь, почему рабы на галерах гребли быстро и в унисон? Потому что надсмотрщик ходил по палубе с плеткой и считал. Хотя откуда тебе знать, темнота некультурная! Кроме Армагедариума не читал, поди, ничего…

Но Чухонь их не слушал. Окутанный коконом пыли, он ритмично разгребал землю, постепенно освобождая придавленную крысу. Вот уже показались передние лапы, грязный бок, и через полчаса зверюга была свободна. Ели двигаясь, она подползла к измученному Чухони и уткнулась влажным носом ему в плечо. Слабо улыбнувшись в ответ, он погладил ее широкий, покрытый жесткой шерстью, лоб.

- Кажется, это любовь! – тут же прокомментировали синегрибы.

- Эй-эй, глянь, что у этой малышки с ухом! – подал голос кто-то из гущи глянцевых шляпок.

Чухонь уже и сам почувствовал на руке что-то теплое и липкое.

Кровь!

Правая часть морды зверя была разодрана до кости. Лепесток уха беспомощно висел, наверное, сломанный рухнувшей сверху металлической балкой. Нужно было срочно промыть рану и, наверное, перевязать. Но чем? У членов братства любые повреждения, обычно, заживали в считанные часы, но как с такими неприятностями справлялась гигантская крыса, Чухонь не знал.

- Ай-я-я-я-я-яй, убило крысу, убило! А-я-я-я-я-яй, ни за что, ни про что, сцуко, замочило… - Загорланил кто-то из грибов, но остальные немедленно зашикали на него, заставив замолчать.

- Тебе бы в лазарет сходить. Лекарствами разжиться, - С неожиданной серьезностью посоветовали грибы.

- Где я вам его найду? – огрызнулся Чухонь.

За шестнадцать без малого лет жизни ему еще ни разу не доводилось там бывать, поэтому дороги в лазарет, как и большинство братьев, он не знал. Даже направления не чувствовал.

- Где стоит, там и найдешь! А мы тебе поможем. Проводника дадим – Малова.

Тотчас прямо под ногами у Чухони выскочил маленький грибок. Шляпка у него была темно-фиолетовая с розовыми пятнышками.

- Ой,- запищал он,- какие у тебя, дядь, ботинки смешные! Удобно в них ходить? Пятки не натирают?

Чухонь бросил на старших товарищей грибка сердитый взгляд. Не хватало ему еще с мелкотой препираться.

- Ты, Малой, помолчи!- строго одернул его крупный синегриб, выделявшейся среди остальных тусклой, чуть скошенной набок шляпкой,- Это хороший человек, проводишь, куда скажет.

- Слушаюсь, командир, - грибочек так потешно вытянулся во всю длину ножки, что Чухонь неожиданно для себя засмеялся. Впервые за последние несколько суток.