Роберт Джордан - Нож сновидений

«Странные у тебя подруги, Суан. Полагаю, что кое-кто из них предпочел бы выгнать тебя, когда ты впервые появилась в Салидаре. Шириам еще можно понять, хотя мне думается то, что теперь она оказалась сильнее тебя, создает определенную неловкость. В основном по той же причине я старалась тебя избегать. Чтобы избежать неловкости».

Суан чуть не разинула рот от удивления. Это была очень шаткая тема, близкая к табу, о котором не принято говорить. Совсем близко к нарушению обычая, чего она никогда не ожидала от этой женщины. От себя, возможно. Хоть она и приспособилась к своей нише, но она та, кто она есть. Однако, от Лилейн – никогда!

«Надеюсь, мы сможем снова стать друзьями, Суан, хотя я смогу понять, если это окажется невозможным. Эта собрание сегодня подтвердило то, что рассказала мне Фаолайн». – Лилейн тихонько засмеялась, и обхватила себя руками. – «Ой, только не надо так морщиться, Суан. Она вас не предавала. По крайней мере, не преднамеренно. Она слишком часто заговаривалась, и я решила надавить на нее, причем посильнее. Я бы не стала поступать так с другой сестрой, ведь она и в самом деле всего лишь Принятая, пока не сможет пройти испытание и обряд посвящения. Фаолайн станет прекрасной Айз Седай. Мне пришлось выдавливать из нее слова по крупицам. Получилось немного и отрывочно, всего несколько имен, но я связала их с тобой, и, думаю, у меня получилась полная картина. Полагаю, теперь я могу ее выпустить на волю. Теперь она, конечно, и думать забудет шпионить за мной. Вы с подругами были очень преданы Эгвейн, Суан. Будешь ли ты столь же предана мне?»

Так вот почему Фаолайн, казалось, спряталась ото всех. Сколько же «немного и отрывочно» она разболтала, когда на нее «надавили посильнее»? Фаолайн о многом не знала, но лучше предположить, что Лилейн известно все. Но не будем ничего выдавать, пока на нее саму не надавят «посильнее».

Суан остановилась как вкопанная, выпрямившись во весь рост. Лилейн тоже притормозила, явно ожидая от нее ответа. Даже не видя ее лица, скрытого в тенях, это было ясно. Суан нужно закаляться, чтобы сопротивляться этой женщине. Кое-какие инстинкты у Айз Седай в крови. – «Я предана тебе, как Восседающей моей Айя, а Эгвейн ал’Вир как нашей Престол Амерлин».

«Да, она та, кто она есть», – голос Лилейн оставалось спокойным, насколько могла разобрать Суан. – «Она говорила с тобой во сне? Расскажи мне, что тебе известно о ее положении, Суан». – Суан посмотрела через плечо на коренастого Стража. – «Не бойся», – заметила Восседающая. – «У меня уже двадцать лет нет тайн от Бурина».

«Да, она пришла ко мне во сне», – подтвердила Суан. Но она не стала рассказывать, что это был всего лишь вызов в Салидар, в его отражение в Тел’аран’риоде. Как предполагалось, у нее не было для этого собственного кольца. Совет Башни отобрал бы его, если бы о нем пронюхал. Спокойно, по крайней мере внешне, она выложила то, что она рассказала Мирелле и остальным, и чуть-чуть еще. Но не все. Она не стала рассказывать про явное предательство. Тот, кто это сделал, должен был входить в Совет Башни. Никто другой больше не знал о плане заблокировать гавани. Хотя, тот, кто это сделал, возможно, не знал, что предавал именно Эгвейн. Всего лишь помог Элайда, что было достаточно загадочно. С какой стати кому бы то ни было среди них помогать Элайде? С самого начала ходили слухи о тайных сторонницах Элайды, но она давно отбросила подобную чепуху. Совершенно очевидно, что каждая Голубая Сестра больше всего на свете желает низложить Элайду, но пока она не узнает, кто это сделал, ни одна Восседающая, даже Голубая, не избежит подозрения. – «Она созвала назавтра Совет Башни… нет, уже сегодня, ночью. Когда пробьет последний колокол», – закончила она. – «В Башне, в Зале Совета».

Лилейн так сильно засмеялась, что пришлось смахнуть слезу с глаз.

«О, это просто превосходно. Совет соберется прямо под носом у Элайды. Мне почти жаль, что я не смогу ее порадовать такой новостью, просто чтобы увидеть ее лицо». – Также внезапно она снова стала серьезной. У Лилейн всегда, когда ей было нужно, имелся наготове смех, но сердцевина ее всегда оставалась серьезной.

«Значит Эгвейн считает, что Айя начали враждовать друг с другом. Едва ли подобное возможно. Она, как ты сказала, видела только несколько Сестер. Однако, нам следует изучить это поподробнее в следующее посещение Тел’аран’риода. Возможно, кто-то что-то заметит, если поискать в кварталах Айя, вместо того, чтобы полностью концентрироваться на кабинете Элайды».

Суан смогла сдержать вздох. Она сама планировала так поступить в следующий раз. Каждый раз, когда она появлялась в Башне в Мире Снов, она была разной, оказываясь в другом платье, едва свернув за угол, но теперь придется быть осторожней чем прежде.

«Запрет ее спасать понятен. Я думаю, даже похвален. Никто не хочет гибели сестер, и это очень опасно», – продолжила Лилейн.

«Но почему нет суда, и даже наказания? Что за игру затеяла Элайда? Может ей вздумалось снова считать ее Принятой? Едва ли такое возможно». – Но все равно слегка кивнула сама себе, словно соглашаясь.

Это было очень опасное направление. Если Сестры определят, где находится Эгвейн, то кто-то может попытаться освободить ее, невзирая на охрану Айз Седай. При этом подобная попытка в неправильном месте столь же опасна, как и в верном, если не хуже. Хуже всего то, что Лилейн кое-что оставила без внимания.

«Эгвейн созвала заседание Совета», – кисло вставила Суан. – «Ты пойдешь?» Укоризненное молчание было ей ответом, от чего ее щеки снова запылали. Некоторые привычки сидят в крови.

«Конечно, пойду» – наконец сказала Лилейн. Ответ прямой, но после паузы. – «Весь Совет Башни пойдет. Эгвейн ал’Вир – наша Престол Амерлин, и у нас более чем достаточно тер’ангриалов. Возможно, она прояснит, как собирается продержаться, если Элайде вздумается ее сломать. Мне очень хочется это услышать».

«Тогда о какой преданности тебе ты меня спрашивала?»

Вместо ответа Лилейн, расправляя свою шаль, снова пошла вперед, проходя сквозь лунный свет. Бурин пошел за ней, невидимый, как лев на ночной охоте. Суан бросилась их догонять, таща за собой Ночную Лилию, отбиваясь от новой попытки глупой кобылы понюхать ее руку.

«Эгвейн ал’Вир законная Престол Амерлин», – наконец сказала Лилейн.

«До тех пор, пока она не умрет. Или будет усмирена. Если то или иное случится, то мы снова окажемся лицом к лицу с Романдой в борьбе за посох и палантин, а я просто хочу ее опередить». – Она фыркнула. – «Эта женщина может оказаться ужаснее Элайды. К сожалению, при этом у нее есть серьезная поддержка и вес, чтобы противостоять мне. Возвращаясь к нашему вопросу, если Эгвейн погибнет или будет укрощена, ты с подругами будешь столь же предана мне, как Эгвейн. И вы поможете мне стать Престол Амерлин несмотря на козни Романды».