Олег Яковлев - Мартлет и Змей

– Хранн Всеблагой! Снизойди… – начала маленькая четырехлетняя девочка с заплаканным лицом.

Она еще не слишком хорошо понимала значения всего того, что говорила, но чувствовала, что именно эти странные заумные слова, которым учила ее мать, – то единственное, что нужно сейчас сказать.

И тут раздался жуткой силы удар в двери. Створки дрогнули, но устояли.

– Помоги нам, недостойным…

Со второго удара врата не выдержали и рухнули, засовы отлетели прочь, словно сплетенные из ивовых прутьев. Свечи погасли все как одна, задутые налетевшим порывом ветра.

– Избавь от наветов вражьих…

С ужасом, застывшим в глазах, святой отец поднял перед собой ритуальный меч – жалкая деревяшка, что она могла против…

– И от темного колдовства…

Удар блеснувших когтей разорвал тело священника пополам, кровь окропила пол и колонны.

– Да не возмогут причинить никакого зла…

Разломанные на куски лавки и скамьи с грохотом полетели в стороны, люди зашлись в обреченных криках и плаче…

– Отврати всякие злые несчастия…

Все тише и тише звучали слова молитвы, вопли боли и предсмертные крики заглушили все.

– Силу нечистую и демонское искушение…

Того, что ворвалось в храм, ничуть не смутили святые символы или мнимая людьми неприкасаемость дома божьего. Вряд ли оно просто хотело есть, скорее звериное сердце горячил вид крови, а душу жгла жажда убийства.

– На то есть воля твоя…

Губы девочки еще шептали, но она уже была мертва…

– Меч и Роза, – раздался хриплый голос, принадлежавший ворвавшейся твари.

За канонической фразой последовал дикий хохот, походивший на скрежет металла по камню, – монстру показалось весьма остроумным и логичным завершить молитву ребенка. В опустившейся после на часовню полной тишине кто-то негромко рычал и отвратительно чавкал.

За 8 дней до Лебединой Песни

В лесу Утгарта, неподалеку от Теала

Погожим осенним днем две фигуры неспешно шли вдоль заросшей кустарником лесной опушки, оставив позади одинокий каменный особняк, пристроившийся в низине неподалеку от уходящего на север тракта. Один из путников кутался в черный плащ, укрывавший его с головы до пят, другой был облачен в красную бархатную мантию заклинателя огня. У первого из-под плаща выступали ножны с мечом, а за спиной висел сложносоставной лук в черном чехле. Он уверенно и даже несколько расслабленно ступал высокими сапогами по мокрой после недавно прошедшего дождя траве. Второй выглядел безоружным, да и вовсе одетым не по погоде – похоже, он и не собирался сегодня бродить по лесу в своих роскошных туфлях из нежно-алой кожи молодого грифона. Ему было зябко.

– Не желаете ли все же проследовать в мое поместье, господин Жаворонок? – еще раз повторил свое предложение Огненный Змей. – Там мы могли бы поговорить в более… гм… уютной обстановке.

– Благодарю, лорд Танкред. – Эльф предпочел вежливо отказаться, свернув между делом с опушки в урочище, дальний край которого терялся в непроглядной чаще. – Птице, знаете ли, тесно даже в самой роскошной клетке. Куда как приятнее пройтись по осеннему лесу, вы не находите?

Танкред скривился – он отнюдь не разделял мнения своего спутника о пеших прогулках. Ветви деревьев, протягивавшие к его лицу свои корявые лапы; поваленные и поросшие осклизлым мхом стволы; выглядывавшие из пестрого лиственного ковра вездесущие корни – ничего более неприятного, чем ежеминутно цепляться подолом бархатной мантии за коряги и сучья, сейчас он не мог себе даже представить. Очередная ветка немилосердно хлестнула барона по щеке, чудом не попав в глаз. Огненный Змей вскрикнул и вполголоса выругался, уязвленно отметив снисходительно-насмешливую улыбку на эльфийском лице. Отчего-то всем остроухим, куда ни плюнь, доставляет немалое удовольствие ставить его в неудобное положение. Видимо, такова сущность их прогнивших от лживого благородства и приторной учтивости душ.

– Хорошо, я с удовольствием составлю вам компанию. – Танкред чуть слышно прошептал слова простого заклятия, и тут же окантовка его мантии чуть приподнялась над землей.

С этого момента алая ткань, словно наделенная собственной волей, стала избегать не нужных ей стычек с коварными сучьями. Идти стало заметно легче. Если бы еще не эта сырость под ногами, проникающая даже сквозь плотную кожу остроносых туфель…

– Я продолжаю следить за действиями Остроклюва в соответствии с нашим с вами договором, господин барон, – произнес эльф, после чего сделал паузу, предоставляя Огненному Змею возможность задать все интересующие его вопросы.

– Нападения на лесников и охотников – его рук дело? – спросил Танкред, вспомнив последний доклад своего главного ловчего, старого Турка.

– Думаю, да. Пока что это отдельные вылазки с целью скрыть от вас местоположение лагеря.

– Целесообразно ли продолжать эти пустые траты моих людей?

– Чем дольше он будет уверен в своей неуязвимости, тем лучше. В противном случае саэгран скорее всего перейдет к тактике террора, тогда окрестности леса Утгарта могут и вовсе обезлюдеть, – предупредил господин Жаворонок. – Хочу вам напомнить, что Остроклюв пришел сюда надолго. Этот его лагерь – вовсе не временная стоянка, скорее операционная база будущей армии вторжения, и аппетиты Черного Лебедя с каждым днем будут расти.

– Чего он добивается этим? Должен же у него быть некий план действий…

– Изначально лорд Найллё хотел войны между Конкром и Ронстрадом, глава Дома задумывал эту вылазку как грандиозную провокацию, но с Хоэром вот уже несколько дней нет никакого сообщения, причем с недавних пор я склонен подозревать в причинах такого состояния дел самого саэграна. О планах Остроклюва мне почти ничего не известно, я могу только догадываться, что они несколько разнятся с намерениями лорда.

– Мы можем сыграть на противоречиях Неллике и его лорда? – поинтересовался Змей.

– Очень сложно, – ответил эльф. – Я уверен, что их планы хоть и могут отличаться в деталях, но ни один из этих двоих не станет вам другом, лорд Танкред. Пытаться передать весть в Хоэр или Конкр сейчас будет означать выдать себя – Остроклюв и так полон ненужных подозрений. – Господин Жаворонок остановился, что-то разглядывая у себя под ногами. – Он несколько раз за эти дни пытался спровоцировать меня. Он точно знает, что кто-то из ближайшего окружения его предал.

– Но разве вы не обезопасили себя, как говорили мне в прошлый раз? – искренне удивился Танкред. – Я полагал, что та голова, присланная мне в подарок, высказалась весьма красноречиво…