Роберт Джордан - Властелин Хаоса

Взяв прислоненный к одной из колонн меч, Ранд опоясался им поверх незастегнутого кафтана. Ремень, ножны и рукоять меча были сделаны из невыделанной темной кабаньей кожи, на которой резко выделялась полированная стальная пряжка в виде Дракона, украшенная искусной золотой насечкой. Надо бы избавиться от этой пряжки, найти что— нибудь попроще, но Ранд не мог заставить себя сделать это. Пряжка была подарком Авиенды. Отчасти именно по этой причине ее и следовало снять, но… Ранд понятия не имел, как вырваться из этого замкнутого круга.

Помимо меча у колонны находилось и копье с двухфутовым древком и пышной бело— зеленой кистью под острым наконечником. Ранд взвесил его в руке и повернулся обратно к двору. Одна из Дев вырезала на коротком древке изображение Драконов. Некоторые, особенно Эления и подобные ей андорские лизоблюды, уже стали называть это копье скипетром Дракона. Ранд держал его при себе как напоминание о том, что врагов у него куда больше, чем кажется на первый взгляд.

— О какой ферме ты говоришь? — настойчиво спросил Таим. — Куда это ты собрался меня отвести?

Ранд окинул его долгим взглядом. Что-то в Мазриме Таиме ему определенно не нравилось. А может, что-то в нем самом мешало проникнуться к Таиму симпатией. Ведь довольно долго он был единственным мужчиной, который мог направлять Силу, не потея от страха перед Айз Седай. Неужели все так просто и неприязнь к Таиму объясняется прежде всего ревностью из-за того, что он теперь не единственный? Но нет, Ранд так не считал. Помимо всего прочего, он желал, чтобы способных направлять Силу мужчин было как можно больше и все они могли спокойно ходить по земле. Тогда он не был бы единственным. Но нет, этого не случится, во всяком случае, до Тармон Гай'дон. Да и в любом случае таких, как он, нет и не может быть, ибо он — Возрожденный Дракон. А Мазрим Таим ему просто не нравится. Не нравится, вот и все. Убей его! — подал голос Льюс Тэрин. Убей их всех! Ранд вытолкнул его из своего сознания. В конце концов, он-собирался использовать Таима, а не водить с ним дружбу. Но намеревался и положиться на него, а решиться на такое непросто.

— Я беру тебя туда, где ты сможешь мне послужить, — холодно проговорил Ранд.

Таим не вздрогнул, даже не нахмурился; он смотрел выжидающе, и лишь уголки его рта на миг изогнулись в подобии улыбки.

ГЛАВА 3. Глаза женщин

Стараясь унять раздражение, а заодно заглушить бормотание Льюса Тэрина, Ранд потянулся к Источнику и вступил в ставшую уже привычной борьбу за контроль над потоком саидин, губительным и живительным одновременно. Даже пребывая в коконе пустоты, он чувствовал, как горечь порчи пронизывает его до мозга костей, едва не проникая в самую душу Ранд словно складывал ткань Узора и пронизывал складку насквозь — во всяком случае, он не мог подобрать другого определения тому, что делал. По правде говоря, он не слишком хорошо представлял себе, что именно делает, ибо осваивать этот прием ему пришлось самому Тот, у кого он учился, умел делать некоторые вещи, просто умел, но и сам не знал, какова их истинная природа.

В воздухе появилась яркая вертикальная линия, которая быстро превратилась в щель и расширилась до размера дверного проема. Казалось, что это проем вращается, но, когда сквозь него начали проступать очертания освещенной солнцем лужайки, окруженной пожухлыми от засухи деревьями, вращение прекратилось. Изображение еще не успело устояться, а Энайла и еще две Девы уже подняли вуали и выпрыгнули в проем. За ними последовало еще с полдюжины Фар Дарайз Май, причем некоторые держали наготове короткие роговые луки. Ранд полагал, что там, куда ему предстояло выйти, опасаться нечего. Он специально поместил другой конец пути, если у этого пути вообще был конец, так же как и начало, на лужайку, чтобы никому не повредить ненароком, — открывать «дверь» в людном месте было бы опасно. Но убеждать Дев, как, впрочем, и всех айильцев, в отсутствии необходимости постоянно держаться настороже совершенно бесполезно — все одно что уговаривать рыбу прекратить плавать.

— Если ты сам еще не уловил, как делается такой проход, — промолвил Ранд, обращаясь к Таиму, — я тебе потом покажу.

Тот молча уставился на него, видимо, был не слишком внимателен. Любой, кто способен направлять Силу, мог различить свитые Рандом потоки.

Ранд ступил на лужайку, за ним Таим, а следом Сулин и другие Девы. Некоторые из них бросали негодующие взгляды на висящий у бедра Ранда меч. Ни одна из Дев не проронила ни слова, однако они оживленно переговаривались на языке жестов — не иначе как выражали крайнее неодобрение. Энайла и ее спутницы, выпрыгнувшие первыми, уже рассыпались вокруг поляны и скрылись в тени деревьев. Их кадинсор — куртки и штаны в серовато-коричневых разводах — сливались с высохшей листвой и травой. Они были невидимыми для всех, кроме Ранда. Переполняемый Силой, он отчетливо видел каждую сухую иголку на обступавших лужайку соснах — сухих было куда больше, чем зеленых, — и чуял кисловатый запах сока болотного мирта. В сухом, обжигающем воздухе висела мелкая пыль. Никакой опасности для него здесь не было.

— Ранд ал'Тор, постой! — Голос донесся с другой стороны прохода. Принадлежал он Авиенде.

Ранд мгновенно отпустил саидин. Врата исчезли, растаяли так же, как и появились. Ему следовало помнить о том, что опасности бывают разные.

Таим посмотрел на Ранда с нескрываемым интересом. Некоторые Девы тоже не преминули одарить его взглядами, причем весьма неодобрительными. Обмен мнениями на языке жестов стал еще более оживленным, но вслух никто не высказался. Ранду удалось втолковать им, что в некоторых случаях распускать языки не стоит.

Не обращая внимания ни на осуждение, ни на любопытство спутников, Ранд ступил под деревья. Таим держался рядом. Сухие листья шуршали у них под ногами, похрустывал валежник. Девы, окружившие их широким кольцом, были обуты в мягкие шнурованные сапожки и ступали совершенно бесшумно. Необходимость держаться настороже заставила их забыть о недовольстве. Правда, многие из них уже не раз совершали подобное путешествие, и всегда благополучно, но никто не мог убедить Дев в том, что этот лес — не самое подходящее место для засады. Что поделаешь, три тысячи лет, до самого прихода Ранда, жизнь в Айильской Пустыне состояла из почти непрерывных стычек, набегов, засад и сражений.

Несомненно, Ранд мог кое-чему научиться у Таима, хотя и не столь многому, как считал тот, но обучение должно было стать взаимным, и Ранд решил, что нынче самое время втолковать Мазриму Таиму некоторые вещи.

— Следуя за мной, ты рано или поздно столкнешься с Отрекшимися. Возможно, это случится еще до Последней Битвы. Скорее всего, задолго до нее… Ты вроде бы и не удивлен?