Алекс Войтенко - Легенды о неудачнике (СИ)

А кто я? Я последний дварф этого мира. Хранитель его традиций и умений. С моей смертью забудется все то чем когда-то был знаменит мой народ.

Здесь, в моем дневнике, собраны все имеющиеся у моего народа знания и умения. Все-таки, где-то в глубине души я надеюсь, что наступит тот час, когда один из представителей моего ушедшего в никуда народа вернется на свою родину и прочтя эти строки, захочет восстановить былую славу и возродить свой народ. И пусть этот дневник а так же многочисленные запасы необходимых материалов, продовольствия и одежды, собранные мною и помещенные в хранилища, станут ему подспорьем в его великом начинании.

Неважно сколько времени пройдет после моей кончины. Пока жив источник, все собранное мной будет сохранено в первозданном виде, сохранив присущие ему свойства и качества. Я верю, что, когда то наступит тот день, и ты придешь. Помни, потомок — все здесь собрано именно для тебя. Возроди свой народ и твое имя запомнится в веках».

Григориус оторвался от чтения и на несколько секунд задумался:

«Уж не знаю, как там с восстановлением производства, но если я смогу найти эти запасы, это здорово поможет мне в дальнейшем пути. И потом, ведь я всегда смогу вернуться назад. И кто же сможет тогда помешать забрать отсюда все самое ценное? Так, что я нисколько не обижу себя если отложу все это на неопределенное время. Сейчас же основная задача выбраться. А дальше уже будет видно как поступать. Так и решим».

Григориус вновь открыл книгу, но покосившись на сидящего в кресле мертвеца, решил, что стоит найти более удобное место, без неприятного соседа. И потому захлопнув дневник, вложил его подмышку и оглянувшись подошел к лестнице ведущей на четвертый этаж башни.

— … Не хочу, что бы ты подумала обо мне плохое, но ты не представляешь себе, как это тяжело. Причем за все время, что я занимаюсь там, мне так и не довелось взять в руки клинок.

— Почему же? — Крис удивленно взглянула на Кирона.

— Я так думаю, что вы занимаетесь бегом, поднятием тяжестей, чем-то подобным еще, так? — Произнес старый маг.

— Именно. И я даже не могу сказать, когда перейдем именно к изучению приемов боя.

— Зря ты торопишься. Если судить по названию школы, то там должны преподавать классные специалисты. А я не думаю, что кто-то, не имеющий отношения к основной школе, мог бы решиться использовать ее название. Это был бы очень опрометчивый поступок.

— Может быть, я что-то не понимаю, но почему? — произнесла девушка.

— Понимаешь Крис, «Школа Дракона», слишком хорошо известна в мире. Вернее не так. Она являлась до сегодняшнего дня закрытой школой, очень тщательно сберегающей свои секреты. И вместе с тем, она по качеству своих выпускников, уверенно занимает первое место. Просто так, «с улицы» попасть туда было невозможно, ни за какие деньги. Организаторы этого заведения сами выбирали себе учеников, невзирая на их происхождение. Поэтому меня очень удивило то, что вы, Кирон занимаетесь там. И еще больше то, что ее филиал был открыт в Ляншане, нашей столице. Видимо, что-то произошло, что наставники школы решились на такое.

С другой стороны, считай, что тебе очень повезло, попасть именно туда. В свое время, я тоже очень хотел этого, но увы, со мной даже не стали разговаривать, только взглянули и тут же захлопнули калитку перед моим носом.

— Не знаю. Может тому виной нападение, которое было на меня. Хотя я очень сомневаюсь, что это так. С другой стороны, кроме меня там сейчас занимаются еще около тридцати человек, хотя и по более упрощенной схеме. Но и в моем варианте, тоже около десятка учеников. Что интересно, вначале нас было всего трое, но после появилось еще несколько, причем судя по их одежде, они относятся, отнюдь не к богатому слою общества.

— Именно это я и говорил. «Школа Дракона» всегда сама решала, кого стоит обучать.

— Тут еще один момент. Дело в том, что во время нападения, именно основатели этой школы и оказались на дороге. То есть именно они и приняли участие в моей защите. Причем после этого уехали, можно сказать, даже не попрощавшись. Как бы мимоходом, остановились, помогли и поехали своей дорогой. Меня это очень смущает.

— В этом, как раз и нет ничего странного. Видишь ли Ки Ронг, воины дракона руководствуются в свой жизни определенными правилами. Фактически вся их жизнь состоит из этих правил и обязанностей. Так вот одно из них звучит примерно так: «Верность, справедливость и мужество — три природные добродетели дракона». То есть если воин видит несправедливость, он обязан ее восстановить, ничего не требуя взамен.

Ну да ладно, пойду, не буду вам мешать. Надеюсь, Крис ты найдешь, чем занять нашего гостя.

— Да, отец. И ты вовсе не мешаешь нам.

8

— Проклятый бы побрал этих двархов! Это же надо, так запутать карту, неужели так сложно правильно нарисовать путь? Нет, нужно обязательно рассказать притчу, да еще вспомнить, кто здесь прошел первым, и при этом упомянуть всю его родословную до первого дварха, и рассказать о цвете его портянок. Одуреть! И он еще жалеет о том, что двархи покинули подземелья, немудрено, при таких чудовищных словоблудиях. Хорошо хоть продукты удалось отыскать, и то почти полдня на это убил. Хотя надо отдать должное, продукты, да и одежда сохранились как новенькие, будто вчера закладывались. Ну да ничего, вот выберусь отсюда…, — Григориус замолчал, оглядываясь по сторонам. Выйдя из одного из тоннелей, он попал в круглый зал, из которого брали начало еще четыре прохода. Выругавшись с досады, Григориус устроился возле стены и развернув дневник на заложенной странице, вновь принялся за чтение.

Дело в том, что карты подземелий, как таковой не было. Весь путь был описан в дневнике умершего мага. Причем описан с такими, порой ненужными подробностями, что приходилось буквально продираться сквозь записи, что бы уловить смысл написанного. К примеру, что бы понять, куда следует направиться сейчас, Григориус должен был прочесть не менее тридцати страниц, в которых рассказывался путь по каждому из открывшихся его взору тоннелей. И хорошо если правильный путь окажется в числе первых записей. Увы, чаще всего, правильным оказывалось одно из последующих описанных направлений. А если учесть, что все это приходилось читать в полумраке, довольствуясь лишь светом флуоресцирующегося мха и с трудом разбирая каракули древнего языка, согласитесь, пытка была изощренной.

Григориус, уже скинул заплечный мешок, готовясь к долгой остановке и, расстелил одеяло, взятое им на одном из найденных складов.