Анна Рассохина - К чему приводят девицу... Путешествия с богами

К нам подошел Виртен, которого представил Ремиз. Вообще, всех хозяев представлял рубиновый дракон, я отрешенно выполняла все, что от меня требовали правила вежливости — кивала, делала реверанс и коротко отвечала на вопросы. Все прошло, как в тумане, эльф неизменно находился рядом, а я все это время держала его за руку. Шайнера видно не было, нам сказали, что он отбыл из города по важному делу.

— Нилия! — из-за спин взрослых выбежала Рина. — Ты почему мне не сказала, что это тебя я должна была встретить? — Девчушка возмущенно посмотрела на меня.

Я растерялась, а Мирана окликнула свою дочь. Озорница смешалась, зарделась и бросила на меня испуганный взгляд. Я нашла в себе силы, чтобы улыбнуться девочке, и произнесла:

— Кажется, мы с вами недоговорили, маленькая принцесса.

Рина просияла, подбежала ко мне и потянула в парк.

— Пойдем, я все тебе здесь покажу!

Поддавшись порыву, я не сопротивлялась ей, захотелось сбежать от всего, а сад манил покоем и прохладой.

Подбежав к деревьям, Рина отпустила мою руку и громко крикнула:

— Догоняй!

Я быстро огляделась по сторонам и, убедившись, что нас никто и не подумал преследовать, приподняла подол своего шелкового платья и по мощенной ровными плитами дорожке ринулась догонять девочку. Ее голосок уже звенел где-то в стороне от дорожки. Я ступила на газон, махнула рукой на все правила приличия и побежала, ловко огибая стволы, кусты и клумбы. По пути мельком замечала, что здесь много фонтанов, скамеек, увитых цветами беседок и качелей. Обогнув очередной широкий ствол высокого драконьего дубравника, я на кого-то налетела. И меня с головой накрыло воспоминание: бег, столкновение, горьковатый аромат парфюма и сильные руки на моей талии.

— Шерра, — послышался бархатный голос, — вы куда-то спешите?

Я медленно подняла голову и сразу же смешалась, потерялась в этих синих глазах.

— Вы кто? — шепнул мне Шайн, и зрачки в его очах стали стремительно расширяться, а дыхание стало прерывистым.

Я заметила, как бешено запульсировала синеватая жилка в основании его шеи. Облизала внезапно пересохшие губы, а он на ирну прикрыл глаза, пробормотав на незнакомом языке:

— Шеасс лирт, ма-шерра… — а после хрипло повторил: — Вы кто?

Я разом все вспомнила и попыталась резко отстраниться, но мужчина крепко держал меня, недоверчиво вглядываясь в мое лицо.

— Кто я? — Из моего горла вырвался мышиный писк, ибо воздуха стало не хватать.

— Как ваше имя? — словно околдованный, повторил Шайн.

— Никак! — Я все же вырвалась из его объятий. — И я никто! — Отступила на шаг. — Меня нет здесь! — Развернулась и бросилась бежать очень-очень быстро.

У одного из фонтанов обнаружила Рину.

— Ты где была? Я тебя уже давно здесь жду!

Я ей не ответила и попыталась отдышаться. Щеки мои пылали, волосы выбились из идеально уложенной прически, глаза лихорадочно блестели.

— За тобой гналась стая сабарн? — недоуменно спросила девочка, окинув меня внимательным взглядом. — Хочешь, папеньку своего позову? Он поможет.

— Не надо папеньку! — рьяно запротестовала я, а потом чуть тише добавила: — Мне к жениху надо.

— А-а-а… Ты со мной еще сегодня погуляешь?

— Да, если ты пообещаешь, что больше не оставишь меня одну.

— Кого ты боишься? Ты в Ранделшайне, а его мой батюшка охраняет. А папенька мой самый сильный! Вот!

— Я боюсь заблудиться, — придумала отговорку и помотала головой, дабы привести спутанные мысли в порядок.

— Хорошо, больше я тебя одну не оставлю. Пойдем, провожу во дворец, а то все уже, наверное, нас потеряли.

По дороге к замку я оглядывалась назад, понимая, что просто не переживу еще одну встречу с Арриеном. Запах его тела, его голос, прикосновения — все сводило меня с ума, заставляя позабыть обо всем его семействе разом.

Я лежала на широкой кровати под бархатным балдахином золотистого цвета, глядя на высокий, украшенный изысканным узором потолок, и размышляла вслух:

— Ну и что мне прикажете со всем этим делать? Как пережить грядущий ужин, который устраивают в нашу честь? Может, сослаться на недомогание?

В комнату без стука вошли обе кузины и вольготно разместились на моей кровати, подвинув меня.

— Нилия, что тебя тревожит? — обеспокоенно спросила Йена.

Я поглядела на сестер и честно призналась:

— Князь меня тревожит.

Сестрицы замерли, и Лисса уточнила:

— Ты боишься этого Арриена Шайнера?

— Боюсь.

Рыжая посмотрела на блондинку и прозорливо прищурилась:

— Ты его уже видела?

Я безмолвно кивнула, вздохнула и опустила взор.

— Нилия, — продолжала допрашивать меня Лиссандра, — ты нам чего-то не договариваешь?

— Недоговариваю…

Кузины обменялись сумрачными взглядами, а Йена вдруг ахнула и потрясенно проговорила:

— Только не говори, что ты в него влюбилась!

— Влюбилась, — созналась я, искоса посмотрев на сестер.

— Да где ты его уже успела повидать? — вопросила рыжая.

— А я знаю, — ответила ей блондинка. — Я помню тот вечер, когда мы гостили у кузена в Ро-велле. Тогда мы с Нилией бегали украдкой смотреть на князя. Я уже тогда поняла, что ты, сестрица, обратила на него внимание.

— Да-а? — изумилась Лисса. — А почему мне ничего не рассказывали?

Я потупилась, а Йена произнесла:

— Мне казалось, что Нилия несерьезно отнеслась ко всему этому.

— Н-да, — глубокомысленно молвила Лиссандра. — И что нам теперь делать? Вечером нас ждут в трапезной.

— Я туда не пойду, — объявила я. — Скажу, что приболела.

Девчонки вновь переглянулись между собой, и Лисса уверенно сказала:

— Мы поможем! Давайте придумаем такое недомогание, которое не вылечит ни один целитель.

— Простуда, — припомнила я, загоревшись идеей. — Точно! Скажем всем, что я простудилась! Нужно только попросить приготовить отвар с липовым цветом. Вреда от него в любом случае не будет.

— А еще ты лежи и изображай из себя больную, — серьезно дополнила Йена.

— И щеки натри посильнее, пусть думают, что у тебя жар, — высказала предложение Лиссандра, а я азартно кивала, соглашаясь с советами сестер.

Я сидела на широком подоконнике, опершись спиной о деревянную раму и глядя через приоткрытое окно на раскинувшийся внизу Ранделшайн. Медленными глотками отпивала липовый взвар и рассматривала город с высоты птичьего полета. Ранделшайн раскинулся передо мной как на ладони в хитросплетении широких проспектов, узких улочек, островков зелени, пестром ковре цветочных клумб и плоских зубчатых крыш домов. Я вдыхала аромат Ранделшайна — это был запах знойного летнего дня и сильной грозы. В небесах пролетали драконы; приглядевшись, заметила, что их полеты не хаотичны, а подчинены строгому порядку.