Ольга Романовская - Волкодлак

Но и идти за полог без плана не следует.

Пока Рош взвешивал все «за» и «против», Радон уже слевитировал на мост, критически его осмотрел и счёл надёжным. Колдуну ничего не осталось, как последовать его примеру. Останется — прослывёт трусом, да и рядом с боевым магом надёжнее.

Раз уж сунулся, то иди до конца.

— Господин Белковец, у вас есть кристалл связи?

Рош кивнул. От волнения заклинание левитации не выходило, и просьба Радона стала спасением. А то ведь опозорился бы!

Колдун извлёк кристалл и попытался связаться с Властеной. Увы, но ничего не вышло. Рош проверил настройки, покрутил кристалл в руках, почиркал по нему сначала пальцем, а затем д'амахом — ничего.

— Предусмотрительно! — хмыкнул с высоты моста Радон. — В таком случае, не разумнее было бы вам остаться здесь?

— Я маячок оставлю. В конце концов, это моё дело, я не собираюсь стоять и ждать, пока оттуда вылезет нечто…

Маг понимающе кивнул, но предложил Рошу сначала внимательно осмотреть пещеру:

— Проверьте, что здесь и как. При малейших подозрениях задержитесь, выясните подробности и попробуйте открыть проход в наш мир, чтобы сообщить архимагам.

— Проход уже не откроешь, — покачал головой колдун. — Время вышло.

— С той стороны, но не с нашей. Так что не малодушничайте, Рошер!

Колдун сдержался, промолчал и покорно отправился обшаривать темноту.

Напряжение нарастало с каждой минутой, через каждую пядь мерещились умертвия, волкодлаки и прочая пакость. Магический светлячок, как бешенный, метался возле Роша, выхватывая из темноты то один, то другой кусочек пещеры. Она, к слову, была сухой — редкость для подобных мест.

Наконец, не обнаружив ничего, кроме уже выявленных мест истончения покрова (пульсация силы возле них незначительно превышала норму, что ещё раз подтверждало заброшенность проходов), Рош вернулся к мосту. Радона на нём уже не было — прошёл через полог. Что ж, можно не беспокоиться о том, как выглядишь со стороны. Но и поторопиться не помешало бы.

Левитация далась Рошу с пятого раза, когда он уже отчаялся совладать со сложным заклинанием.

Кое-как, отдав дань тролльему фольклору, поднял себя на мост. Он оказался странным — зыбким, будто сотканным из облаков. Идти по нему было боязно — но куда деваться?

Молочный туман лизнул кончики пальцев…и растворил их. Рош перестал чувствовать пальцы и испугался, отдёрнул руку: всё вернулось на круги своя.

Предложение Радона теперь не казалось таким неприемлемым: покров таил в себе серьёзную опасность. Кто знает, может, он убивает всех, кто не знает способов защиты.

Колдун внимательно осмотрел побывавшую «там» кисть — вроде бы никаких изменений. Покосился через плечо на темноту пещеры. Что-то там изменилось, что-то было не так. Рош этого не видел, но чувствовал.

Мелькнула мысль — а не пробудились ли стражи, не вышли ли из тех, двух других, проходов? Проверять не стал и, заготовив зеркальный экран, смело шагнул в туман покрова.

Рошу показалось, что всё его тело стало вдруг мягким, из какой-то ткани. Потом — будто из воды, способным принимать любые формы. И когда, казалось, он должен был стать другим, не человеком, всё прекратилось.

Колдун стоял на точно таком же мосту, как по ту сторону, ещё в «предбаннике» своего мира, только туман теперь клубился за спиной. Впереди простиралось унылое серое пространство, расцвеченное пятнами — заплатками врезок иных местностей, казалось, паривших в воздухе. Вон там клубится треугольник леса, чуть подальше высунулся из разрыва флагшток башни.

«Оно растягивается, расширяется, как тот трактир в Пяди», — подумал Рош, аккуратно спрыгивая с моста. Земли (или что там, в этом подмирье?) он не коснулся, предпочтя замереть над ней и хорошенько прощупать то, на что собирался ступать. Но поверхность вопреки опасениям оказалась твёрдой. «Даже слишком», — пробормотал колдун, потирая ушибленный копчик: подвело заклинание, не удержало навесу. Что ж, одной проблемой меньше. Теперь оставалось найти Радона.

Маг появился из одного из разрыва пространства, того, что было ближе всех. Ничего не сказал, молча поманил к себе.

— Это всё обманки, — скупо сообщил Радон. — Подмирье здесь одно, просто разорванное. Выйти можно где угодно, а вот войти… Войти — только здесь, куда по незнанию не сунешься. Если бы не свежие следы, я тоже бы направился к лесу или к замку.

Входить в мир через небо действительно было непривычно, но магу четвёртой квалификации виднее.

— Он перевёрнутый! — вырвалось у Роша. — Но как же нам…

— Изменение гравитации. Всё, что требуется, — это вспомнить академическую программу за последний курс, немного изменить характеристики своего тела и коснуться земли ногами.

Колдун скептически хмыкнул. Хорошо на словах — а на деле?

Они замерли на тонком порожке — последней твёрдой опоре перед небом. Внизу простиралась земля с пятнами каких-то строений, только смотрели маги на них, стоя вниз головой.

Радон первым оттолкнулся от опоры, собственным примером доказывая, что нет ничего невозможного. Ловко перекувырнулся в воздухе и начал медленно планировать вниз, закрывшись защитным щитом. Не забыл он и о защите от любопытных глаз: по мере отдаления от Роша контуры мага расплывались, пока совсем не исчезли.

У колдуна не вышло так же красиво. Полёт превратился в падение и едва не закончился самым плачевным образом. Только в последний момент ему удалось избежать нелепой смерти.

Приземление вышло жёстким, но обошлось без травм. Потирая ушибленные места, Рош дал себе слово довести владение левитацией до совершенства.

Они оказались на окраине какого-то крупного селения, выросшего возле старого, поросшего мелкой порослью замка. Людей (или нелюдей) пока не было видно, но это временно. Продвигались медленно, готовые в любую минуту отразить атаку.

— Дети? — удивлённо прошептал Радон, заметив первого жителя этого мира: русоволосая девочка лет семи плыла над землёй.

Рош покачал головой: он знал, что под личиной детей скрываются маги.

Так вот из какого подмирья пришла та чародейка!

Но Радон и сам быстро понял, что ошибся, увлекая коллегу за угол, под прикрытие тени. Место оказалось не безопасным: им под ноги упало какое-то существо, напоминавшее одновременно паука и домового — косматое нечто на мохнатых ножках. Оно тоненько заверещало и кинулось наутёк. Его примеру пришлось последовать и магам.

Остановились они неподалёку от ямы, забранной частой решёткой. Возле неё, лениво разгрызая кости, сидели часовые, будто сошедшие с лубочных картинок о мракобесах. Святых на них не было! Рогатые (рога росли не только из темени, но и изо лба, ушей, плеч, груди и иных частей тела), как лысые, так и волосатые (такой гриве любая баба позавидует), крылатые и козьеногие — на любой вкус. Кожа у всех тёмная, на вид дубовая — когтем не оцарапаешь.