Павел Корнев - Черные сны

Напрочь сорванную башню откинуло шагов на тридцать, из всех люков БТРа вырвались языки чадящего пламени, а саму машину словно впечатала в снег невидимая рука. Почти в абсолютной тишине послышался треск рвущегося боекомплекта, мгновение – и полыхнуло топливо. Над горящим бронетранспортером начал подниматься столб густого дыма, и только-только пришедшие в себя после взрыва горожане открыли шквальный огонь из автоматов по так и стоявшему на склоне горы заклинателю.

А тот и не думал прятаться: сначала мне показалось, что с правой руки колдуна продолжают срываться искры, и лишь отрегулировав бинокль, удалось разглядеть брызги крови, хлеставшие из искореженной энергией заклятия кисти. Что самое жуткое – капли крови вспыхивали рубиновым пламенем и сгорали, еще не долетев до снега.

Все, не жилец. На слишком мощные чары, видать, замахнулся. Теперь в лучшем случае заживо сгорит, а в худшем…

Обезумевший от болевого шока заклинатель закрутился на месте, пытаясь зажать обезображенную заклятием правую кисть, но было слишком поздно. Оторванными пальцами последствия магического отката уже не ограничились и теперь на снег начала стекать горевшая негасимым пламенем плоть запястья.

То ли пожалев бедолагу, а скорее посчитав потерявшего над собой контроль заклинателя слишком большой угрозой, прятавшиеся в укрытии под маскировочным пологом люди выпустили в спину неудачнику короткую очередь. Автоматные пули прошили тело колдуна, и он покатился вниз, оставляя за собой полосу горевшего алым пламенем снега.

Рейнджеры тут же принялись короткими перебежками подниматься на гору, но почти сразу вновь залегли, попав под кинжальный огонь ударившего откуда-то со склона ручного пулемета. Чуть погодя вжавшихся в снег горожан начали обстреливать из подходившего к горе леса, а когда вдобавок к двум пулеметам застрекотали автоматы скрывавшихся под пологом людей, стало ясно – дело рейнджеров швах.

– Лед! Давай быстрее! – Медленно пятившийся в глубь леса Ермолов дернул меня за шиворот. – Здесь сейчас такое начнется! Надо ноги делать.

– Где ближайший вход в катакомбы? – развернулся я к нему и не без труда прогнал вставшее перед глазами искаженное от боли лицо колдуна. Вспомнил я его – Кречет это. Выходит, не удалось кондуктору на той стороне отсидеться. Просто хозяев сменил. Интересно, какие еще выродки из нашего мира сюда пролезть сумели? Или мне скормили дезинформацию и это коллеги Генералова перестрелку с рейнджерами устроили? Да нет, не сходится что-то…

– Какие, на хрен, катакомбы? – взвился Шурик. – Валить отсюда надо!

– Ну и вали, – совершенно спокойно ответил я и, прекрасно осознавая реакцию Шурика на такие слова, зашагал в сторону опушки.

– Да погоди ты! – без труда нагнал меня Ермолов. – Ну чего ты уперся, как баран? Под монастырь только нас подведешь!

– Нас? – притворно удивился я. – Ты-то тут при чем?

– Нет, а я тебя здесь брошу! – сплюнул Шурик. – Слушай, через пару недель все устаканится и вернемся.

– Нет у меня этой пары недель, – развернувшись лицом к приятелю, взглянул ему в глаза я. – Нет, понимаешь?

– Что за жизнь такая? – горько вздохнул Шурик и, осторожно преступив через поваленный ствол многовековой сосны, который покрывала густо разросшаяся жгучая плесень, толкнул меня в бок. – Куда прешь-то? Левее забирай. Так прямо на дорогу выйдешь.

– А хрена ли молчал? – постарался я скрыть свое облегчение и взглянул на проглядывающее меж крон деревьев небо. – Шевелись, нам еще засветло до Границы вернуться надо успеть.

– Лезь.

– Сам лезь.

– Почему это я первым лезть должен?

– А кто к этому входу привел?

– И че с того?

– А то, что, если бы ты меня послушал и мы до нормальной пещеры дошли, таких вопросов бы не возникло. – Я заглянул внутрь темного провала, не шире канализационного люка, и принялся счищать с его краев наледь. Вроде нету поблизости от входа в катакомбы никого, но колдовское зрение – это не панацея от всех бед. Да и не почувствовать мне, если через пару поворотов какая голодная тварь притаилась.

– Кому это вообще надо: тебе или мне? – Шурик тоже не горел желанием первым соваться в эту дыру. – Тем более, ты худой – не застрянешь, если что.

– Блин, за что тебе деньги плачу? – вздохнул я, понимая, что лезть первым, по-видимому, придется все же мне.

– Ну уж точно не за то, чтобы я за тебя грязную работу делал. – Ермолов забрал у меня рюкзак и лыжи.

– Да?! – удивился я и, поколебавшись, передал ему еще и «Тайгу». Взамен достал пистолет, заодно и чехол с ножом расстегнул. – А на хрена тогда?

– Совесть поимей, кто тебя с ветерком на Север доставил? – возмутился Ермолов и покачал головой. – Ты как со стволом спускаться думаешь? Нож возьми…

– Как, как… Попой об косяк, – огрызнулся я. – Только не говори, что у тебя веревки с собой нет. Давай доставай…

Ермолов быстренько соорудил петлю и, пропустив ее мне под руки, несколько раз обмотал свободный конец вокруг себя. Упираясь в стенки лаза, я пополз вперед и едва не рухнул вниз, когда вместо обледенелого камня под руками вдруг оказалась пустота. Впрочем, Шурик не сплоховал и, вовремя вытравив веревку, не дал мне рухнуть вниз. Цепляясь пальцами за выступы и упираясь в них подшитыми резиной валенками, я благополучно спустился в просторную подземную галерею. Принюхался к стылому воздуху и три раза дернул за уходившую наверх веревку.

Почти сразу же зашуршали осыпающиеся обломки льда и струйки рыхлого снега, а следом свалился мой рюкзак.

– Шур, ты совсем с головой не дружишь? – тихонько поинтересовался я, едва успев его перехватить. – Там литр спирта медицинского в стекле!

– Ну извини, не подумал, – без особого раскаяния в голосе пробурчал Шурик и спустился по закрепленной наверху веревке. – На, держи агрегат свой.

– Вылезать будем, не сорвется веревка? – поинтересовался я, забирая у приятеля ружье. – Как закрепил, кстати?

– Лыжи как распорки поставил, на них и намотал. Не ссы – выдержит, – поморгал, пытаясь привыкнуть к темноте подземелья, Ермолов. – Куда нам?

– Сам не помнишь, что ли? – Расчехляя ружье, я прислушался к тишине подземелья, которую нарушали лишь мерно падавшие с потолка где-то неподалеку капли воды.

Кап. Кап. Кап.

– Я что, Сусанин, что ли, все ходы помнить? – возмутился Шурик и едва не поскользнулся, ступив на покрытый коркой наледи камень. – Елки!

– Тут ходов-то, – усмехнулся я и попытался припомнить расположение коридоров, связывающих между собой основные катакомбы Лысой горы. – Пошли.

– Погоди. – Шурик достал из кармана чарофон и долго жал подсвеченные янтарным сиянием кнопки. – Вот теперь пошли, я режим сканирования запустил. Если что – ни одна тварь незамеченной не подберется.