Василий Сахаров - Имперская Окраина

Изогнувшись всем телом, рывком, я снова вскочил на ноги. Опять на меня надвигалась огромная туша, а моих воинов и оборотней все еще не было. Надо бегать дальше, и я не останавливался. Опять сделал шаг навстречу чудищу и в последний момент, когда его нога должна была пинком отправить меня в мир мертвых, пригнулся и перекатился вперед, как раз под ступней проскочил. На мгновение тролль потерял меня из виду и заворочал из стороны в сторону головой. А затем он в ярости заревел, и эта заминка дала мне возможность провести новую атаку.

Рывок! Я встал на грунт. Прыжок! И с полуразворота, так и не добравшись до хрящей и основных кровеносных сосудов, мой клинок прочертил на почти лишенной растительности шее тролля с ее тыльной стороны красную полосу. После чего быстрый своевременный отскок.

— Ах–р–гг–хх! — горло чудище издало невыносимо громкий крик, и у меня мелькнула мысль, что сейчас можно попробовать отступить. Но, увидев, как быстро тролль развернулся в сторону опасности, эта идея была откинута мной прочь, и вновь началась игра в кошки–мышки. Монстр атаковал и хотел меня сцапать, а я бегал по лощине, и пытался достать его клинком. Так прошла минута и, наконец–то, ко мне пришла помощь. Сверху спустились пять серых поджарых волков, которые набросились на тролля со всех сторон. Они кусали его, рвали и отскакивали назад, обычная тактика волчьей стаи. И в это время я смог отойти в сторону и немного отдышаться.

«Вроде бы все? — спросил я сам себя, и тут же ответил: — Да. Сейчас подойдут стрелки, Миан и остальные оборотни, и мохнатое чудище, которое едва меня не ухлопало, успокоят. Навечно».

После этого я расслабился, самую малость, и это было моей ошибкой. Грозный противник, которого я недооценил, все еще был на ногах и сохранил силу. И не обращая внимания на киртагов, он разглядел среди кустов мой силуэт и, словно скоростной экспресс, помчался на меня. Оборотни кинулись на монстра, вцепились в его шею, уцелевшую руку и ноги. Однако тролль мчался только вперед и не обращал на них никакого внимания.

Я его, конечно же, заметил, и постарался уклониться от встречи с огромной тушей. Но слабая нога зацепилась за корень, который спрятался в траве. И затем, неловко взмахнув руками и выронив клинок, вниз лицом, я полетел наземь. Удар! Нос втыкается в щебень. Я слышу треск хрящей и горячая липкая жидкость, кровь, заливает мне лицо и рот.

«Что за хрень!? Что такое не везет, и как с ним бороться!?» — мысленно воскликнул я, и моя ладонь автоматически нащупала клинок и сомкнулась на рукояти. И в этот миг, набравший скорость тролль, сминая кустарник, пронесся мимо. Впрочем, он тут же остановился. Встряхнулся. Сбросил с себя трех из пяти киртагов, и в который уже раз за минувшие несколько минут бросился на меня.

Подъем! Мои ноги на ширине плеч и клинок заученно занял позицию на уровне груди острием к противнику. Позади какие–то коряги, а впереди чудище. Избежать схватки шансов не было, и я решился на последнюю, продиктованную отчаянием и собственной телесной слабостью атаку. Но куда бить практически неуязвимого тролля? Разумеется, в пах, горло, в отсеченное заклятьем предплечье, которое практически сразу покрылось бурой коркой, или в глаза. Ну, а поскольку детородный орган чудища был прикрыт плотным комком свалявшейся грязной шерсти, а удар в предплечье или горло не давал мгновенной смерти противника, то оставались только глаза. Решение было принято само собой, и я стал действовать.

По моим губам и подбородку лилась кровь. В голове шумело. Ноги все еще дрожали. Однако выхода не было, и я, мобилизовав все свои резервы, с боевым кличем северян «Хей–я–я!», прыгнул вперед.

Тело меня не подвело. Я приземлился туда, куда хотел, на крупную корягу между мной и противником, которая спружинила и стала клониться вниз. Но это неважно. Главное, что на краткий миг я оказался на уровне вражеской морды и без колебаний вонзил черное острие клинка в налитый кровью глаз.

С хрустом, разрывая глазное яблоко, меч вошел в голову тролля. Мои руки напряглись. И помогая лезвию пробиться в мозг чудища, затянутая в тонкую кожаную перчатку левая ладонь, опустившись на клинок, помогла правой, которая давила на рукоять. Толчок! Толчок! Еще один! Сталь прорвала внутренние преграды и перегородки, и добралась до мозга монстра. Неожиданно, меч пошел легко и снова уперся во что–то твердое. Одновременно с этим коряга, на которой я стоял, треснула, и меня вновь встретила земля.

«Победа! Очередной противник уничтожен!» — обрадовался я, глядя на торчащий из вражеской глазницы клинок.

Однако мое ликование продлилось недолго, секунду, может быть, две, поскольку туша тролля упала, и не куда–то в сторону или назад, а по ходу движения, и вмяла меня в камень. От невыносимой резкой боли, которая прокатилась по всем нервным окончаниям, мое тело содрогнулось в конвульсиях, а затем, что было для меня особенно страшно, оно онемело. Я не чувствовал рук и ног, а глаза заволокла мутная пелена. Вонь убитого мной монстра была повсюду и забивала все запахи, а шерсть, жесткая и острая, будто бритвенные лезвия, колола и резала мою кожу. И от всего этого я потерял сознание и погрузился во тьму, где не было ничего, ни забот, ни боли, ни тревог, ни мыслей о будущем или прошлом…

Сколько я провалялся в беспамятстве, неизвестно. Внутренний счетчик времени не работал. Но видимо, долго, ибо, очнувшись, я обнаружил, что лежу на жестком топчане, под брезентовым пологом, за которым слышны голоса людей и всхрапывание лошадей. И, кроме того, рядом со мной, поджав под себя ноги, сидела Отири, которая должна была находиться минимум в тридцати километрах от места стычки моего отряда с троллем.

— Где я? — просипев, с трудом я вытолкнул из пересохшего горла первый вопрос.

— В лощине, где ты тролля убил, — ответила ламия, которая взяла литровую баклажку рядом с ложем и приложила горлышко к моим губам.

Во фляжке оказалось вино с добавлением каких–то трав. Я послушно сделал несколько глотков и, почувствовав прилив сил, продолжил выяснение текущей обстановки:

— Сколько я был без памяти?

— Ровно трое суток.

— Почему так долго?

— Тролль своим весом тебе позвоночник переломил, а это ранение эликсиром заживлять почти бесполезно. Так что если бы не Херри Миан, который был рядом с тобой, то ты бы умер. И я…

Девушка не договорила. Прервалась. И не обращая внимания на оборванное предложение, я спросил:

— Откуда ты здесь?

— Миан вызвал. Мы с Рессом Дайирином тебя ждать не стали, думали, что ты задерживаешься, и стали действовать по плану. Я и маги заморочили охрану фортов на перевалах, а воины и оборотни проникли за стены города. В общем, Аста—Готт взяли, и тут киртаг от Амата прибежал. Ну, я все бросила, и сюда помчалась. Лошадь почти загнала, но успела вовремя. Еще бы пару часов и все, тебя уже было бы не вытянуть. Эликсиры практически не действовали, а силы мага были на исходе.