Сергей Вишневский - Пест-серебрушка

– Считать они горазды! Они по звездам могут такого наговорить! А звезды считать надо уметь, чтобы точно было!

– Все равно. Наши маги порталы по-своему считают. Токмо мне какая с того польза? Как я ходить за горизонт научусь? Для того дух нужен!

– А я? Я чем хуже?

– Сквозь тьму не пойду! – отрезал Пест.

– Че тьма сразу? Не выживешь ты там! Нет там воздуха. Помрешь сразу.

– Ну, тогда ты, может, меня сквозь землю аль воду поведешь?

– Слабый я, чтобы там разгуливать.

– Ну, так и не болтай языком зря. Вон, дошли до завала. – Пест указал на вал из веток, человеческих тел и каких-то тряпок перед решеткой.

– Наказ Ратмира помнишь? – спросил черт, утерев морду кулаком. – «Касание вечности» ворожи.

– Может, сразу «Дыхание вечности» попробуем?

– Ага! Ты значится всю силу туда вбухаешь, а потом мордой в воду! А я потом рога с головы рви, как тебя держать, чтоб не утоп! – снова начал ворчать черт. – А то, что городничий с тебя плату за решетку вычтет, ты тоже не удумал?

– Не удумал… – вздохнув, произнес Пест. Он полез в карман за повязкой и, закрыв ею глаза, пошел ближе к завалу.

– Опять за свое! – возмутился черт, спрыгнувший с плеча в нечистоты.

Пест в это время уже расспрашивал четыре души, которые смог увидеть. Закончив за несколько минут, он подозвал черта, и они принялись вместе превращать завал в кучку пепла.

– Ты маленечко. Так, чтобы сначала часть ветки прахом пошла, – науськивал черт Песта.

– Дыхнули бы сразу и не мучились… – начал было Пест, но черт его перебил сердитым тоном.

– Контролю учиться как тогда? Помнишь у Фауста в труде читали? Иголочкой тонкой ковыряться в ране гнойной, чтобы всю грязь живую вычистить? Вот и пробуй – иглу создавай!

Пест поворчал, но уважение к труду Фауста Равновесного перевесило. Он принялся создавать самые маленькие заклинания «Касание вечности», на которое был способен…

В кухне харчевни Лютого была рабочая суета. На стальной плите стоял огромный чан с кипящей водой, но под самой плитой огонь не был разожжен. Он нагревался от магии Песта, который стоял перед столом, сложив руки в замок на груди, и хмуро смотрел на картофелину. Та вращалась на разделочной доске. При этом кожура сползала с нее, словно ее срезал невидимый нож. Когда последняя картофелина была почищена, он услышал стук в дверь со двора, а затем и ее скрип.

– Пест! Ты тут? – Услышал он голос Людвига. Того самого мага-воздушника, который пытался потрогать нос черта.

– Тут я! Не отвлекай, обожди немного… – Пест еще сильнее нахмурился, а его лицо покраснело. В это время все десять картофелин распались на мелкие кубики. – Здравь будь! Чего хотел?

– Тут такое дело… – начал Людвиг, оглядываясь по сторонам. – Я тут к одной служанке на пару стихов зашел…

– Ну?.. – поторопил Пест друга. – У меня работа стынет.

– Так… это… в общем не успел я в общежитие… – ответил вздохнувший маг.

– И правда. Стемнело уже совсем. Поди переночевать негде? – усмехнувшись, спросил Пест и тут же добавил, указывая на сложенный матрац на шкафу: – С хозяином договорюсь, но у меня только топчан с соломой. Условия не для благородных.

– Ничего! Я и на сеновале спал, – ответил вмиг повеселевший Людвиг. Он достал матрас и расстелил его в закутке, возле корзин с продуктами. – А ты чем занят?

– Тренируюсь, ну и работаю заодно. – Пест отвернулся к столу и принялся чистить морковь. Тем же способом, что и картофель. – Мне учитель задание выдал. «Ветряное лезвие» сотню раз сделать. А у меня ворожбы запас, что кот наплакал. Вот и тренируюсь их делать с три пальца размером.

– Ну, и какой прок с такого лезвия? – удивленно спросил Людвиг, уже скинув сапоги и развалившись на матраце.

– Еще не вразумил, но ежели учитель сказал сделать, то я сделаю, – флегматично ответил Пест, разрезая морковь воздушными лезвиями на множество тонких колец. – Уменье и знания лишними не бывают. Они токмо часа своего ждут. Даже ежели бесполезные совсем.

Пест подхватил маленьким воздушным вихрем морковь и перенес на сковороду, на которой уже вовсю жарились нарезанные кольца лука. Далее он создал небольшой вихрь над раскрытым мешком с мукой. Вихрь тут же окрасился в белоснежный цвет. Пест максимально сосредоточился, чтобы удержать вихрь ровным и не раскидать вихрем всю муку по кухне. Лицо его раскраснелось, и на нем выступили капли пота.

Спустя полминуты неторопливого продвижения вихря он расположил его по центру стола. Потихоньку спадая и ослабевая, он совсем исчез, оставив горку муки с углублением посередине. Пест глубоко вздохнул, переводя дух.

– Это было потрясающе! Как ты это сделал? – Людвиг приподнялся с матраса, пока разглядывал вихрь Песта.

– Сначала вихрь очень маленький над мешком создал, а затем лучи плетения свободные внутрь замкнул. Потому вихрь на себя ничего не тянул. Это не сложно, но двигать такое плетение… – Пест еще раз глубоко вздохнул и, улыбнувшись, продолжил: – Я, когда начинал, пару раз всю кухню от муки оттирал. Еще и нагоняй от хозяина получил. Он мне в ту неделю ни гроша не заплатил.

– А что? Собрать обратно не смог воздухом? – спросил Людвиг.

– Не, не сдюжил. Еще больший бардак вышел.

– Я вот в десяток метров вихрь поднимаю! – похвастался Людвиг своим достижением.

– Ага. Видел я тебя после того вихря. Кулем на земле потом лежишь. А что толку? Бери тебя потом тепленьким! – усмехнулся мальчишка, доставая из корзины яйцо и разбивая его в кучку муки. Добавив немного воды в эту же горку, он начал замешивать тесто.

– Ну, я же еще учусь, – смущенно ответил Людвиг. Наблюдая за усердным замешиванием тест, он спросил. – Пест, а ты чего кулаками воздушными об доску тесто не месишь?

– Тесто – это ж хлеб почти. А хлеб не для баловства и не для учебы, – ответил Пест, через плечо взглянув на Людвига. Взгляд был хмурым, словно на младшую сестру смотрел, которая очередную глупость спросила. – Хлеб, он теплые людские руки любит. Негоже с хлебом играть.

– Говоришь как моя нянька, – обидчиво бросил в ответ Людвиг.

– Хорошая у тебя нянька. – Пест разделил тесто на две половины. Одну он смял в аккуратный шар и положил в сковороду без ручки, а другую принялся раскатывать в блин. Раскатав тоненький блин, стал нарезать тонкие полоски и складывать кучкой рядом.

– А ты что готовишь-то?

– Похлебку куриную с лапшой.

– Кстати, я не заметил дров. У тебя в печи саламандра огненная живет?

– Нет. Я сам грею котел и сковороду. Сейчас поджарка дойдет, и я начну печь нагревать для хлеба.

– Погоди-ка… Ты, когда тут вихри делал, тоже грел котел и сковороду?

– Да, – пожав плечами, ответил Пест. – Глаза прикрой, а то выскочат. Это сначала кажется сложным. Поначалу только греть мог. Со временем приноравливаешься.