Елена Звездная - Игрушка императора

И непонятно отчего вдруг стало гораздо страшнее, чем было сих пор, хотя казалось, что сильнее бояться уже невозможно. Мой разум упорно доказывал, что ранее кесарь уже целовал меня в это весьма чувствительное место, и ничего, кроме приятных ощущений, я не испытывала, но, вопреки всем доводам логики, стало страшно. И с каждым мгновением становилось только страшнее.

— Да, тебе есть чего бояться, единственная моя, — прошептал супруг.

Однако действия Араэдена завораживали. Нежные, бережные поцелуи, и губы едва-едва прикасаются, будто крылья мотылька, а когда кожа покрывается мурашками, поцелуи становятся страстными, почти обжигающими. Легко — страстно, холодно — жарко, медленно — стремительно… Ощущения, столь непривычные для меня, нарастали, наполняя тело чем-то совсем непонятным. И в какой-то миг я расслабилась, поддавшись вихрю сменяющих друг друга ощущений.

Кесарь словно этого и ждал, и, остановившись на миг, он почти простонал:

— Беспощадная моя… — и я ощутила острые клыки на своей шее.

В следующую секунду произошли одно за другим три события:

1) кесарь сжал зубы, прокусив кожу у основания шеи;

2) сработал портал шенге — вспыхнул огнем, затем ослепил белым сиянием и был уничтожен императором;

3) зубы пресветлого сжались сильнее, и я ощутила, как кровь стекает по плечу на грудь и ниже, пропитывая ткань платья…

Боль была настолько ошеломляющей, что хотелось орать во все горло, но страх, столь же липкий и тягучий, как сбегающие алые капли, вынуждал молчать и не шевелиться…

А в голове панически билась лишь одна мысль: что происходит?! Что?! Что…

Кесарь остановился и прошептал:

— Уже все, Кари Онеиро. Теперь все. Все…

Странная мысль мгновенно мелькнула в сознании: «Я выжила?»

— Как видишь, нежная моя, — он едва слышно усмехнулся, — ты жива, как я и обещал.

И на смену зубам пришли губы, а там, где они прикасались, боль сменялась легким ощущением дискомфорта, но вскоре и это ощущение исчезло. Кровь остановилась.

А кесарь неторопливо отошел от меня, вернулся к тому же самому креслу, и в его руке появилась новая бутылка с вином.

Когда он опустился в кресло, устало и уже не скрывая факта своей нетрезвости, я поняла, что все действительно закончилось… Просто закончилось. Уже все, Катриона, все…

— Именно, — подтвердил кесарь и грустно улыбнулся. — Уже все, нежная моя… и для тебя… и для меня.

Подступившие рыдания я подавила волевым усилием. Выпрямилась, взяла салфетку, нервным движением попыталась вытереть кровь. О Великий Белый Дух, дай мне силы не скатиться до истерики, потому как я на грани!

— Ты? — задумчиво переспросил император. — Ты не одинока, я сейчас в том же состоянии, Кари.

И на смену страху пришла вполне закономерная злость.

— Тогда какого гоблина вы только что сделали? — я едва не сорвалась на крик. — И что это было? Наказание? Очередная демонстрация силы? А может, попытка меня убить? Вам что, семейная жизнь уже опостылела?! Так стоило и далее придерживаться холостяцкого образа жизни! Какого демона вы только что располосовали мою шею своими нечеловеческими клыками?!

Император расхохотался. Он просто хохотал, чуть откинув голову назад, и в этом смехе было что-то жуткое.

Что ж, я нашла в себе силы переждать эту странную реакцию на мои слова. Затем вернулась к разговору:

— Почему вы это сделали? — уже тише и спокойнее спросила я.

— Почему? — лениво отозвался кесарь. — Причина в том, нежная моя, что ты совершенно превосходна на вкус. В буквальном смысле данного выражения.

Я вздрогнула и не сдержалась:

— Мне полагается встретить данную информацию с чувством безудержного восторга?

Кесарь промолчал, насмешливо глядя на окровавленную супругу. К слову, кровь оттираться не желала. Без воды мне ее, похоже, не смыть…

Я нервно прикоснулась к месту прокуса — раны не осталось. Вообще никаких следов.

— Нежная моя, — негромко позвал кесарь.

Повинуясь, посмотрела на супруга. Император вновь приложился к бутылке, не отрывая взгляда от меня даже в процессе целенаправленного опьянения, затем задумчиво вопросил:

— Ты помнишь, что Мейлина сказала о пророчестве?

«Отдавшей жизнь за любовь позволь дышать», — пронеслось в моей голове.

— Именно, нежная моя, — кесарь грустно улыбнулся. — Но это лишь часть. Истинное пророчество звучит так: «Когда в сердце твоем воцарится нежная страсть, отдавшей жизнь за любовь — позволь дышать».

Я не особо вслушивалась в сказанное, так как бесконечно бесило ощущение собственной крови на теле. Хотелось отмыться от теплой тягучей влаги, прикосновений кесаря и чувства собственного бессилия!

— Коварная моя, ты не слушаешь, — задумчиво протянул император. — Хотя… возможно, оно и к лучшему…

К лучшему?! Мой собственный супруг только что прокусил мне шею, напился моей королевской крови, да еще и нахваливает ее вкус! Что тут произошло к лучшему?! Еще бы причмокнул в знак восторга!

Хватит… Нельзя нервничать, нельзя срываться, нельзя позволять ему… Нельзя… Нужно успокоиться!

Я с силой сжала ладони, пытаясь сдержаться, и ногти впились в кожу.

— Не смей! — с неожиданной яростью приказал кесарь.

Вздрогнув, удивленно взглянула на него.

— Не смей причинять себе боль! — выдал он неподдающийся логике приказ.

Горько усмехнувшись, язвительно прошипела:

— Ну что вы, мой дорогой супруг, это же исключительно ваша прерогатива!

В ответ император вновь отхлебнул из бутылки, а после швырнул ее об стену. Грохот разбившегося стекла, жалобный звон опавших осколков и расплывающееся пятно на стене…

А меня тошнило от запаха собственной крови.

— Сколько можно об этом думать? — раздраженно вопросил кесарь.

— О крови? — вопросила я.

— Именно!

Не знаю, что на меня нашло, но дальнейшие слова, учитывая сложившиеся обстоятельства, были невероятной глупостью:

— А о чем мне сейчас думать?! О вас? Или, может, о ваших постельных и гастрономических предпочтениях?! О чем, ваше величество?! Мне страшно! Мне жутко! Я испугана до дрожи вашим поступком! И единственные мысли, которые я сейчас допускаю, — это о раздражающем запахе крови, потому как думать о чем-либо в вашем присутствии… страшно, глупо и чревато последствиями от удушения до весьма болезненных укусов, а то и смерти! И в свете всего вышеизложенного мое желание видеть вас умершим более чем оправдано!

Странные глаза сверкнули во внезапно образовавшемся полумраке. Я испуганно вздрогнула, ожидая очередной демонстрации силы кесаря, но ничего не происходило… Император продолжал сидеть, сжимая зубы, в упор глядя на меня. И он молчал.