Измена. Тайный наследник. Том 2 (СИ) - Алиса Лаврова

Кармина задала всего один вопрос, а его сила его сопротивления уже почти иссякла.

— Ты видел Ллойда? — спрашивает Кармина. — Он готов целовать нам ноги. И это сделала она.

Кармина указывает на меня.

— Я ничего не скажу, — хрипит Киллиан.

— Тогда она сделает тебя своим рабом, и ты будешь служить ей, словно собака, дружок. Она куда добрее меня, но ради наследника, которого она носит под сердцем, она пожертвует твоим свободным разумом, лишь бы ты оказался полезен нам.

Она смотрит на меня и подмигивает мне.

— Покажи ему что-нибудь, — говорит она мне.

Я погружаюсь в его мозг, куда нити проходят легко и свободно. Я не могу найти конкретные воспоминания, но я могу видеть чувства и связанные с ними обрывки памяти. Чем сильнее чувство, владеющее человеком, тем ярче оно выражено и тем проще за него зацепиться. Если в Ллойде доминировала алчность и гнев, то в этом парне главным чувством является стыд. Всепоглощающий и яростный стыд покрывает почти каждое воспоминание, что связано в нем с другими людьми. И в особенности с его отцом. Как наяву я вижу его отца, который недовольно хмурится и презрительно бросает сыну:

— Слабая кровь матери, ничего не выйдет.

Киллиану в этом обрывке памяти около восьми лет, он еще совсем дитя, он плачет, не понимая, почему отец перестал с ним заниматься. Он еще не знает, что сила дракона в нем никогда не проявится, но узнает это в будущем, когда отец совершенно перестанет обращать на него внимание. Вереницей горестных воспоминаний полных боли, проносится передо мной почти вся жизнь Киллиана по эту минуту. Боль в нем сперва переросла в обиду на отца, потом обида долго зрела. разбухала, пока не превратилась еще более всепоглощающий стыд. И этот стыд он старался спрятать больше всего остального, что было в его сознании.

Я знаю, что нужно сделать, чтобы превратить парня в трясущееся подобие человека, но почему-то медлю. Вытащить всю эту боль, весь стыд и всю обиду прямо сейчас, заставить его рыдать, а потом протянуть руку помощи, руку тепла и одобрения, навсегда запечатлевая в его мозгу чувство благодарности ко мне. Я вижу, как могу это сделать, и это легко, особенно теперь.

Но я все же даю ему еще один шанс не превратиться в моего раба.

— Помоги нам добровольно, — прошу я его, — твой отец занял престол незаконно и ему придется уступить его. Что бы он ни сделал, он никогда не будет истинным императором. Ты это знаешь, Киллиан, и у тебя еще есть шанс….

— Иди в пекло, ты и твой выродок. Я не предам отца. Сколько бы ты ни довила на меня.

— Я еще даже не начинала, — с грустью говорю я.

— Завтра твоего мужа казнят, и ты сдохнешь вместе с ним, а отец будет править этой империей. Можешь убить меня. Я не боюсь.

Но вопреки его словам, я чувствую, что его сознание полностью захлестывает животный страх. Он думает, что я хочу убить его. Он и правда в это верит. Но не сдается.

Все же, что-то от дракона в юноше сохранилось.

— А что будет, когда придет время твоему отцу умирать? Кто будет наследником?

— Я! Он сделает наследником меня!

— Ты же знаешь. что это неправда, Киллиан. Он считает тебя бездарным, он найдет себе новую жену, возможно даже истинную, и родит наследника, а ты останешься ни с чем. А знаешь, что он сделает с твоей матерью?

— Заткнись!

Чувствую, что задела его за живое по-настоящему. Если этот парень и испытывал хоть к кому-то любовь, то к своей матери, к которой его отец относился в лучшем случае как к надоевшей обузе, которую приходится держать рядом ради приличия. Но что будет сдерживать Салемса, когда он обретет абсолютную власть? Я вижу, что Киллиан не раз задавал себе этот вопрос и все время ходил по кругу. не находя никакого решения для себя.

— Ты сам делаешь выбор, Киллиан, быть рядом со мной, наследуя дом твоего отца, когда он предстанет перед судом, или быть жалким сосунком без дара, который существует на правах бастарда.

— Он так не поступит!

— Ты знаешь, что именно так и будет, ты ведь не глупый. Помоги нам. Каэн не должен умереть, такова была воля императора. Если он умрет, мир погрузится в хаос. Но если он выживет, еще есть шанс.

— Твой сын в обмен на моего отца? — Киллиан кривит рот и из его рта вырывается какой-то странный звук, то ли смешок, то ли короткий стон…

— Неродившийся младенец на одной чаше весов и мой родной отец на другой? Да ты обезумела. Сильнее моего отца нет никого, и ты ничего не можешь сделать со мной. Твой слабый отпрыск недостоин править. Если отец смог поймать Каэна, значит он сильнее любого, а значит, по праву силы, имперский трон принадлежит ему.

— Ты сделал выбор, вздыхаю я.

Он закрывает глаза и готовится отразить атаку, выстраивая хитроумные защиты, которым его, как аристократа, явно неплохо обучили. Но ни с чем подобным моей силе он явно никогда не сталкивался. Защиты, которые он выстраивает, могли бы защитить от слабого проклятья, могли бы защитить его сны, могли бы даже не дать проникнуть в его разум дракону средней силы. но противопоставить истинному наследнику престола он ничего не в состоянии. Мне даже не нужно ничего рушить. Я обхожу все это словно легкий ветер, играющий в кронах деревьев и делаю то, что должна.

46

Просыпаюсь я от лязга дверного замка и света, который тут же бьет мне сквозь прикрытые веками глаза, привыкшие к полной темноте.

Драконий бог дал мне еще один день, чтобы жить. Сердце, которое едва бьется, охватывает невероятная радость, которую не омрачает даже предчувстве скорой смерти.

С болью открываю глаза и пытаюсь сесть. Но, похоже, последние силы покинули меня. Месяц без еды и практически без воды, сделал свое дело. Теперь даже моя человеческая оболочка отказывается мне служить.

Что же, это закономерно. Слышу приближающиеся шаги и прикладывая невероятное усилие, все же открываю глаза.

Мальчишка Салемса стоит передо мной и странно смотрит.

— Пришел полюбоваться на мертвеца, Килли? — спрашиваю я, с трудом разлепляя засохшие губы.

— Ты еще не мертв, Каэн Сандерс, — говорит он и садится рядом со мной.

В голосе его звучит какая-то необычная мягкость, которой я