Славные времена - Александр Александрович Брок
Узнали они также о моих довоенных любовных подвигах в высшем обществе, как всегда, раздутых слухами. Это приводило их в стеснение. Девушки, конечно, строили глазки, но знакомиться поближе пока что побаивались. Мы были взаимно вежливы, но не более того. Магессы тоже с интересом поглядывали на меня, но по правилам не могли входить в близкие отношения со студентами.
Меня это не очень беспокоило. Я был не особенно в духе - тосковал по Калиле. Раз в две луны удавалось навестить в графстве родителей и дочку - тогда мое настроение слегка повышалось.
Два раза в год в столицу с концертами приезжала певица Гордия. Она инкогнито, стараясь, чтобы никто не заметил, проникала по вечерам после концертов в наш семейный особняк, где у нас случались чудесные вечера. Но это могло быть только два или три дня, затем газетчики разнюхивали подробности, и мы прекращали свидания во избежание скандала. Страдали слуги Гордии: газетчики подкупали наиболее нестойких, и после расследования Гордия их увольняла к демоновой матери. Я от этого не страдал, поскольку пройти на территорию Школы газетчики не могли, а ко двору я не был обязан являться, как перешедший в студенты.
С визитами Гордии был связан, как я узнал у старого товарища из гвардии, служившего в охране короля, один неприятный момент: второй наследный принц, обожавший пение Гордии, поинтересовался у отца, как это простой граф завоевал сердце великой певицы. Король сходу послал его к... нет, не к демонам, а к распорядителю церемоний и искусств двора лорду Сереру, знавшему об артистах все. Тот почтительным шепотом сообщил принцу, как великую тайну, что я спас Гордию в бою на корабле.
Были живо обрисованы грандиозный пожар на палубе и я, продирающийся сквозь огонь в целях спасения певицы. Злобные пираты, прыжки с палубы на палубу с певицей на руках - хватило бы на приключенческий роман. Под конец верная команда, изрешетила огнем из ружей всех, кто там был - и пиратов, и торговцев, затем раздались чудовищные взрывы на кораблях, и прочее в том же духе.
Опытный придворный поднес все это настолько убедительно, что принц только и спросил: а взрывы, мол, откуда взялись? Распорядитель напомнил ему, что я служил на брандерах, и мне взорвать корабль, так сказать, раз плюнуть. Принц переспросил: на брандерах? Однако! И после этого его отношение ко мне улучшилось: сам он воевал в пехоте, флота не знал, и атаки брандеров казались ему чем-то возвышенно героическим и отчаянным, как и мне когда-то.
К счастью, он не слышал моих матросов, выражавшихся в следующем духе - просто и меркантильно: по их мнению, командир абордажа граф Альбер, как всегда, нацелился на казну врага. Для этого порубил и пострелял охрану, вдобавок утащил на плече красотку, годную на выкуп. Запер ее в каюте попользоваться (и чтобы не мешала делить деньги с командой - чистая правда!), а вражеское корыто для тайности сжег, чтобы никто ничего не знал. Вследствие честной дележки добытых призов не только абордажники, но и вся корабельная команда меня уважала и хорошо отзывалась, правда, выражая это по-своему - считая меня как бы пиратом по закону.
Однако отношения с Гордией не давали счастья. Я не мог забыть покойную жену, а Гордия не могла остаться со мной. Мы оба понимали это.
Один раз меня навестила моя старая знакомая Дианэль, приехавшая с эльфийской делегацией по торговым делам. Я думал, что она состояла в переговорщиках, но Ветка, хоть и дальняя родственница принцесс, была зачислена в охрану. Я прямо спросил: шпионаж? Она честно ответила, что да, но не за нами, а за конкурентами - гномами и орками. Дело шло к перезаключению довоенного торгового договора. На кону были большие деньги. Стороны готовились к тихому, но жестокому дипломатическому бою.
Ветка с делегацией пробыла в столице десять дней. Она не ночевала в посольстве под понятным для эльфов предлогом: романтическая связь со мной. Вот только появлялась госпожа эльфесса у меня в трактире поздно ночью, перемазанная пылью и грязью после таинственных блужданий в торговых складах и доках, и немедленно шла мыться горячей водой, согретой моими слугами. Когда Ветка раздевалась перед купанием, из ее одежды вечно сыпались боевые амулеты и кинжалы разных размеров.
Впрочем, Ветка никого не обманывала - все десять ночей она заканчивала в моей постели, утешая меня в одиночестве изо всех сил. Конечно, спали мы очень мало. По утрам пили горячее вино с булочками, и, полусонные, довольные, пошатываясь, расходились: я - в Школу, она - к делегации, в особняк эльфийского посла. За все десять дней у Ветки не нашлось времени даже попозировать мне для рисунка - она сразу прыгала в постель и не давала спать до утра.
После гибели Калилы боевая подруга Ветка стала относиться ко мне намного мягче. Когда я делал предложение будущей жене, Ветка была с ней очень близка, как частенько бывает у женщин-наемниц в армии. Ей нравилась Калила, и ей нравился я. После нашего последнего разговора я почувствовал, что Ветка очень тяжело пережила смерть Калилы.
В эти десять дней мне иногда казалось, что, если я сделаю предложение руки и сердца язвительной эльфийке, она согласится, и в два счета вышибет согласие из своего рода и из эльфийской Владычицы. Но я не имел желания жениться сейчас, и не собирался разрушать карьеру Ветки при эльфийских Дворах. Я, мне казалось, понял эльфийку: она, хотя и была похожа на эротоманку, как все эльфы, но ни на миг не забывала интересы друзей. Кроме того, я чувствовал, что, будучи близкой к принцессам крови, Ветка хочет сделать карьеру у эльфов в разведке или в торговле, очевидно, стараясь что-то доказать. Не стоило мешать её растущему честолюбию.
Кроме того, я всё чаще и чаще думал о девушке рода Кир, любившей ходить босиком по снегу и жившей сейчас далеко от нас, в горах Серебряного Предела.
В предпоследний день визита Ветка спросила меня:
- Как ты считаешь, для чего люди женятся? Для хороших ночей или хороших дней?
- Что за странный вопрос? - с удивлением спросил я.
- Видишь ли, с эльфессой все ночи хороши. Вопрос, может ли она сделать счастливыми дни партнера? - продолжила задумчивая Ветка. - Я вот подумала, и позавчера спросила нашего посла, а не могу ли я задержаться с тобой лет на двести - выйти замуж, родить. Воспитать детей и внуков, и вернуться к карьере.
