Redhat - Жизнь замечательных братьев

— Была песенка про оленя, а стала… – в листок ударила синеватая вспышка, — песенка про Поттеров…

И в уютных снах, какие снятся только после возвращения домой, Рабастан летел над крышами Хогсмида верхом на крылатом коне, бренча на старинном греческом инструменте, а вокруг толпы восхищенных дементоров бросали в воздух пригоршни галлеонов и тритоньих глаз…

Детство

«Жил–был король Пер Скверный,

Зазнайка и заика.

Нечесаный, немытый,

Он к людям выходил.

— Фу, как нехорошо! – проговорил Софус».

Поздним летом тысяча девятьсот шестьдесят шестого года, незадолго до того, как ученики Хогвартса кто со вздохами печали, а кто с возгласами радости принялись готовиться к новому семестру, в гости к Родольфусу Лестрейнджу, студенту четвертого курса Слизерина, приехал его товарищ по переписке – некто Антонин Долохов из Дурмштранга. Корреспонденция между молодыми людьми завязалась после одной интересной статьи в подпольной темномагической газете; статью эту, написанную заключенным впоследствии в Азкабан дядюшкой Долохова, Руди ночью прятал под подушку, а днем всюду носил с собой. От многосуточных перелетов сова старшего Лестрейнджа страшно исхудала и в конце концов сдохла, рухнув с посланием молодого Долохова на слизеринский стол – студенты только что сели завтракать. После этого инцидента Руди решил пригласить товарища погостить.

К счастью, господин Лестрейндж, отец Руди, именно в это время собирался на охоту в джунгли Амазонки вместе с закадычным другом Абраксасом Малфоем. Старший сын пораскинул мозгами и благоразумно решил, что визит Долохова лучше хранить в тайне. Это оказалось не так просто, ведь с начала июля месяца над фамильным замком на прибрежных скалах то и дело кружил крупный холеный коршун с запечатанным свертком, привязанным к лапе. Через пару недель Антонин стал обладателем полноценного портключа, а Руди получил подробнейшие инструкции по его активизации.

Двадцатого августа тысяча девятьсот шестьдесят шестого года, такого сложного года для всего магического мира – ведь если повернуть вторую цифру на сто восемьдесят градусов, получалось… тут «Ежедневный пророк» суеверно и многозначительно умолкал – так вот, двадцатого августа, в восемнадцать часов и тридцать пять минут Бертольд Лестрейндж выволок за ворота охотничий инвентарь, зыркнул на сыновей, погрозил кулаком младшему и дезаппарировал, забыв при этом ружье (охотиться с волшебной палочкой Малфой считал дурным тоном). Дождавшись, пока отец аппарирует обратно, с потоком страшных ругательств заберет двустволку и снова исчезнет в теплом соленом воздухе, Родольфус присел перед братом на корточки и вытер ему сопли.

— Раба, — вкрадчивым тоном заговорил старший Лестрейндж, — я хочу тебе кое‑что сказать, — вихрастая голова кивнула, из‑под челки блеснули шальные черные глаза.

— Завтра, — продолжал Руди, — ко мне приедет гость. Это мой друг, но пока я видел его только на колдографии. Его зовут Тони, он пишет очень интересные письма.

— Ого! – выдохнул младший, распахивая глазенки. – А па не зна?

— Отец не знает… это секрет.

— Здолово! А он длака пливезет?

— Рабастан, послушай меня внимательно! – строго перебил Родольфус. – Не вздумай проболтаться отцу! И я не хочу, чтобы ты нам мешал! Долохов взрослый, ему неинтересно общаться с малявками, — лицо маленького Рабы сморщилось, он приготовился зареветь. – Но если ты будешь себя хорошо вести, он расскажет тебе про дракона и про Тремудрый Турнир.

— Холосо… – смирился младший, — лаз лассказет, тада…

— Обещаешь? Будешь послушным… воспитанным мальчиком? – со слабой надеждой в голосе спросил Лестрейндж. Рабастан радостно закивал и повесился брату на шею; чумазая мордашка расплылась в хитрой улыбке.

Двадцать первого августа, в десять часов и двадцать пять минут Родольфус Лестрейндж вышел за ворота, свернул с подъездной дороги в хвойный лес, и ровно в половину одиннадцатого активизировал созданный Долоховым портключ. Спустя несколько секунд кроны сосен заколыхались, хотя над владениями Лестрейнджей царил штиль; воздух завертелся вихрем, который медленно опускался на землю и, наконец, словно выплюнул из себя растрепанного юношу в бордовой мантии и с чемоданом в руке. Руди сразу узнал своего приятеля – длинное желтоватое лицо Тони светилось радостью; он бросил чемодан в песок и крепко пожал Лестрейнджу руку.

— Милости прошу… в наш лес! – смущенно поприветствовал товарища Руди. Без пяти минут выпускник Дурмштранга тут же принялся вежливо озираться и бормотать: «Чудесный лес, чудесный! Какие сосны! Из тех двух получились бы отличные грот–мачты! Великолепно!»

— Ты, наверное, проголодался! — гостеприимно спохватился Родольфус. – Эльфы уже накрывают на стол. Пойдем, замок совсем недалеко!

На протяжении короткого пути Долохов не переставал восхищаться всем, на что только падал его взгляд: «Чудесный песок, ах, какие кусты… какие колючки! Как хорошо вымощена дорога! О, ворота – это же шедевр кузнечного дела!..» итд. При виде мрачного темного замка с окнами–бойницами Антонин чуть не взвизгнул от восторга:

— Он так похож на Дурмштранг! Глазам своим не верю! А где твой отец, я хотел бы сразу засвидетельствовать свое почтение хозяину столь…

Руди покраснел и тут же засомневался: а стоило ли держать все в тайне? Наверняка господин Лестрейндж был бы не против принять такого воспитанного молодого человека, как Тони – отец вечно ругал Руди за то, что у него «не те друзья». Но не успел Родольфус открыть рот, как в бойнице над парадным входом показалась и тут же исчезла растрепанная голова Рабастана. Долохов не мог его не заметить.

— Кто это? – полюбопытствовал он, опуская тяжелый чемодан. Руди нахмурился: он оставил младшего брата в своей спальне, свалив на полу в кучу все книжки с картинками и игрушки, которые смогли найти домовики. Видимо, Рабе пришлись не по вкусу чтение и возня с поломанными солдатиками; мелкий хитрец нарушил свое первое обещание – не выходить из комнаты без разрешения.

— Где? А, в окне? Это мой младший брат, он… готовится к Хогвартсу и… подтягивает хвосты по Трансфигурации… – на ходу сочинял Руди, пока он и Долохов поднимались по крутым ступенькам, высеченным в скале. – А потом он должен перечитать Зельеварение… за весь год, так что он не будет мешаться под ногами…

— Он, наверное, такой же способный, как ты! – предположил Антонин; Руди еле сдержался, чтобы не фыркнуть.

— Да, конечно. Семи пядей во лбу, — буркнул он, отпирая тяжелую дверь. Родольфусу самому не помешало бы повторить Трансфигурацию и хоть раз открыть учебник по Зельеварению.