Александр Клыгин - 33 мушкетёра и жемчужина дао

Глупостипросветлённыхнезнаютграниц

Д’Артаньян уже битый час сидел в приёмной, пока бодхисаттва де Гарньер и саньясин Бомон выясняли, кого как зовут. Однако жаловаться д’Артаньяну было не на что, потому что диванчики в приёмной были весьма мягкими. Мимо д’Артаньяна бегали взад-вперёд дзенские монахи в разноцветных одеяниях. Из их разговоров д’Артаньян понял, что брат Версаче ощутил страшное желание побыть модельером. Его поддержал брат Карден, а саньясин Кристиан Диор, по совместительству садовник, решил помочь им и украсить братьев цветами с собственной клумбы, а заодно и надушить всех цветочным маслом.

От саньясина-садовника не увернулся и д’Артаньян – когда саньясин Диор пробегал мимо диванчиков и заметил д’Артаньяна, на д’Артаньяна было вылито треть флакона розового масла и полфлакона фиалкового. Хотя д’Артаньяну процедура не понравилась, пахнуть он стал гораздо лучше, что отметил сам бодхисаттва де Гарньер, войдя в собственную приёмную.

– А что, неплохо пахнет! – сказал бодхисаттва де Гарньер, принюхавшись. – От кого это?

– От меня, – ответил д’Артаньян. – Один из ваших братьев вылил на меня два флакона цветочного масла.

– Опять саньясин Диор хулиганит, – вздохнул бодхисаттва де Гарньер.

– Вы ещё не видели последнюю моду брата Кардена, – сказал Бомон.

– И не хочу видеть, – сказал бодхисаттва де Гарньер. – Пусть ребятня без меня балуется.

– Вот к вам саньясин д’Артаньян, – сказал Бомон. – У него какое-то сновидение.

– А, д’Артаньян, помню-помню, вы у меня, кажется, брали учебник, талисманы и ещё что-то, кажется, – сказал бодхисаттва де Гарньер. – Пройдёмте в мой кабинет.

Они вошли в кабинет бодхисаттвы де Гарньера. С первого взгляда это было мало похоже на кабинет, по крайней мере, на то, что европейцы привыкли считать кабинетом. На полу в «кабинете» валялось несколько пуфиков и циновок, на стенах висели полки, на которых стояли статуэтки, палочки благовоний, дощечки с изображением десяти быков дзен и фотография Ошо Раджниша, несмотря на то, что на дворе стоял семнадцатый век, и фотографий ещё в природе не было.

– Присаживайтесь, – сказал бодхисаттва де Гарньер, усаживаясь в позу лотоса на один из пуфиков. – Ну что ж, расскажите мне ваше сновидение.

– Я сразу понял, что это весьма необычное сновидение, – сказал д’Артаньян. – Поэтому и пришёл к вам, чтобы растолковать его. Так вот, я видел во сне человека, одетого в форму королевского мушкетёра, и он сказал мне, чтобы я ехал в Париж и тоже стал королевским мушкетёром. А ещё он сказал, что это сбудется только в том случае, если я найду денег на дорогу. Поэтому я и пришёл к вам, чтобы попросить о небольшой ссуде. Уверяю вас, что когда я стану королевским мушкетёром, я верну вам всё с процентами.

– Я слышал, что Париж уже трещит по швам от желающих стать королевскими мушкетёрами, – усмехнулся бодхисаттва де Гарньер. – Осталось всего одно место, на которое более тысячи претендентов. Почему вы уверены, что это место достанется именно вам?

– А я и не уверен, – ответил д’Артаньян. – Но надо же следовать указаниям, полученным в сновидении.

– Верно, указаниям следовать надо, – согласился бодхисаттва де Гарньер. – Однако у нашей общины сейчас нет средств, чтобы отправить вас в Париж.

– Неужели нельзя ничего придумать? – спросил д’Артаньян.

– Мы уже три раза в этом году собирали налог с кардинальских деревень, – сказал бодхисаттва де Гарньер. – И планируем содрать с них налоги ещё пару раз до конца года. А устраивать им дополнительные поборы было бы как-то невежливо, по крайней мере, я так думаю. Бедолаги и так сполна платят за своё религиозное упрямство. Правда, нельзя называть их бедолагами, так как страдания составляют для них величайшее наслаждение. Представьте только, они верят, что после смерти они будут в раю, а нас всё в какой-то ад пытаются отправить. Не хотелось бы их разочаровывать. Представляю, какие у них будут лица в Зале Памяти и Комиссии по распределению.

– А мне-то что делать? – спросил д’Артаньян.

Бодхисаттва де Гарньер посмотрел на д’Артаньяна, потом вспомнил парочку пророчеств и ещё раз посмотрел на д’Артаньяна.

«Не, этот не сможет, – подумал бодхисаттва де Гарньер. – С другой стороны дурак сам напросился».

– Знаете, есть одна возможность, – сказал бодхисаттва де Гарньер, вставая с пуфика и доставая из кучи разного хлама плакат.

На плакате было написано:

За поимку бешеного такси

награда – мешок золота!

Лейтенант Крюшо.

– Можете попробовать поймать такси, – сказал бодхисаттва де Гарньер. – Мешка золота вполне хватит на дорогу в Париж и обратно.

Д’Артаньян немного подумал.

– Я смогу поймать такси, – сказал он. – Но только если вы одолжить мне десять золотых монет.

– Зачем? – спросил бодхисаттва де Гарньер.

– Я верну их вам с процентами, – ответил д’Артаньян.

– Пришлёте из Парижа? – усмехнулся бодхисаттва де Гарньер.

– Нет, – ответил д’Артаньян. – Я получаю мешок с золотом и отдаю вам половину. А ещё мне понадобится помощь парочки ваших братьев.

– Зачем? – повторил бодхисаттва де Гарньер.

– Чтобы поймать такси, – ответил д’Артаньян. – Послушайте, вы хотите заработать полмешка золота?

Бодхисаттва де Гарньер прикинул, сколько денег лейтенант Крюшо положит в мешок. Это, конечно, поменьше, чем королевский взнос на развитие общины, но всё же побольше, чем очередной сбор налога с кардинальских деревень. Поэтому бодхисаттва де Гарньер ответил:

– Ладно, я даю вам десять золотых монет и двух братьев. Но я сам буду следить за всеми вашими действиями.

– Хорошо, – сказал д’Артаньян. – Уже сегодня вечером я стану богатым человеком. Да и вы тоже.

– Надеюсь, – пробормотал бодхисаттва де Гарньер.

Старые-новыеприключениямарсельскоготакси

БодхисаттвадеГарньерид’Артаньянвышливпарк,принадлежащийдзенскойобщине.Впаркерезвилисьбратьяианьясины, разодетые в разноцветные шелка и другие ткани (братья Версаче и Карден постарались). Кроме того, по парку бегал саньясин Диор и поливал всех цветочным маслом.

– Ну что ж, д’Артаньян, выбирайте, кто вам больше нравится, – сказал бодхисаттва де Гарньер, показывая на разношёрстную толпу братьев.

– Братья, кто желает сегодня устроить классный прикол за городом? – крикнул д’Артаньян.

Мгновенно со всего парка сбежалось человек пятнадцать.

– Однако мне нужны только двое, – сказал д’Артаньян собравшимся.

– Значит, придётся взять человек пять, – усмехнулся бодхисаттва де Гарньер. – Ну что, парни, давайте на камень-ножницы?