Гергий Павленко - Север

 Если бы дело было в Империи, то он уже написал бы жалобный лист и этих самых Торгов вздёрнули где-нибудь.

 - Ты не в Империи, братец – сказал Рорик, словно подслушивая его мысли.

 - И то правда – Сигвальд поднялся со своего места и пошёл к тому столу за которым уселись все трое братьев.

 А беловолосый северянин сложив пальцы домиком наблюдал за ним.

 - Итак –

 Торги сидели за столом, с двух сторон которого стояли две огромные скамьи. Они занимали левую а Сигвальд, не долго думая уселся прямо напротив них.

 - Итак – повторил он, пройдясь взглядом по каждой небритой, озлобленной морде.

 - Итак – сказал татуированный.

 - Итак – повторил его старший брат с чёрными волосами.

 - Итак – третий брат положил на стол грубо сделанный нож.

 - Здорово я тебе по яйцам вдарил, да? – Сигвальд ухмыльнулся взглянув на старшего Торга.

 Сейчас они либо убьют его либо...

 Трое северян молча смотрели на него. Причём старший медленно начал краснеть а потом...

 - Ахахахахаха! – заржал он.

 - Ему теперь пару месяцев с Хальду не трахать! – татуированный тоже рассмеялся, хлопнув своего старшего брата по плечу.

 - Ну да она тебе и так не давала нихрена, да малыш? – третий брат, которому на вид было лет семнадцать, тоже расхохотался.

 Спустя пол часа и десяток пустых кружек, эта весёлая четвёрка уже во всю обнималась и клялась друг другу в вечной дружбе. (Только больше никаких ударов по яйцам)

 Они ещё несколько часов пили, ели и веселились. Дошло уже до того, что в трактире остались только трое братьев, Сигвальд и Рорик, который тоже к ним присоединился.

 Один из братьев рассказывал какой-то похабный анекдот как вдруг старший брат резко оборвал его подняв руку.

 - Тихо – негромко сказал он и все они услышали как за стенами трактира завыл одинокий волк.

 И после этого они просто молча сидели, никто не смел нарушить воцарившуюся тишину, пока наконец старший из братьев не спросил Сигвальда.

 - Ты знаешь о Волках, имперский мальчик?

 - А что о них знать? Серые, звери... – Сигвальд весьма плохо соображал после всего выпитого.

 - Если бы я не был так пьян я бы разбил твою морду! – Старший Торг в ярости ударил кулаком по столу.

 - Тихо-тихо... –двое других братьев утихомирили своего разбушевавшегося родича и снова воцарилась тишина.

 Которую вдруг неожиданно прервал Рорик.

 Песней. После первых слов, все трое братьев тоже подхватили её.

 На чужих берегах - переплетение стали и неба, В чьих-то глазах - переплетение боли и гнева; Эй-ох! - взрезаны вихри узорами крылий; В вое ветров мы слышали песни последних валькирий.

 Вспорото небо и врезаны волны драконьею пастью; Светом и ветром ныне пронзает звенящие снасти И Луна - я ее ждал и любил как невесту; Нам не до сна, мы дети богов - наша участь известна.

 В наших зрачках - острые грани вечного льда, А на клыках - свежею кровью пахнет вода; Видишь мерцание лезвий средь стонов разодранной ночи, Слово прощания с жизнью, что стала мгновенья короче!..

 Вечна погоня, вечно над морем лететь нашей вере; Бледные норны шепчут: на север, вы в сером, вы звери... Но когда солнца первый луч заскользит над холодной водой, Встречайте нас, верные, - мы вернулись домой!

 Мы вернулись домой, мы вернулись домой, Встречай своих воинов, Один, - мы вернулись домой,

 Но на тех берегах - переплетение стали и неба, А у мертвых в глазах - переплетение боли и гнева... ...стали и неба...боли и гнева...светом и ветром...на север, вы в сером, вы звери, на север..[1]

 Они вновь замолчали. Но на этот раз перед глазами Сигвальда стояли корабли... Корабли рассекающие волны полные льдов.

 - Ты ничего не знаешь о Волках – Рорик громко рыгнул и свалился под стол.

Часть 3

Проснулся Сигвальд только утром следующего дня. И с удивлением обнаружил что лежит он не под столом а в мягкой постели и даже без сапог.

 Он потрогал пальцами голову... На ней была повязка. И боли совсем не было.

 Приподнявшись на локтях он огляделся.

 Это была простая комнатка, со столом, стулом, на котором кстати говоря сидел Рорик и потягивал трубку, а так же там были две кровати.

 Про себя порадовавшись, что кроватей здесь две а значит спал он все-таки один, Сигвальд сел на кровати.

 - Чего вчера было то? И почему у меня не болит голова? – Спросил он у Рорика.

 Тот, пустив пару колечек дыма оглянулся на своего товарища.

 - Ты вчера подрался, напился, нашёл друзей, работу и уснул. Ну а потом ты проснулся кажется.

 - Так... А с головой что? Меня по ней вчера три раза лупили минимум. И что ещё за работа? – Сигвальд поискал взглядом свои сапоги. А когда нашёл их, по скорее натянул на изрядно подмёрзшие ноги.

 - Твоя голова это уже моя заслуга. Видишь это? – Рорик потряс небольшой баночкой в которой видимо был какой-то порошок. – Эта штука знатно снимает боль. И от похмелья помогает.

 Северянин откупорил пузырёк и лизнул пробку.

 - Да... Знатная хрень – Он ехидно посмотрел на Сигвальда – её из толчённых жуков получают кстати.

 - Спасибо, что сказал...

 - Не за что. А работаешь ты теперь на меня. Плачу два серебряка в неделю, ну и едой обеспечиваю.

 - На счёт еды мысль весьма здравая – Сигвальд попытался подняться на ноги, но с удивлением обнаружил, что вся комната стала жутко вращаться. В конце концов он упал обратно на кровать.

 - А кем я на тебя работать то буду?

 - Охранником. Ты так умело вырубил старшего Торга, что думаю ты просто создан для этой работы. А всякого сброда, который тянется к моему кошельку тут всегда хватает.

 И заметив неудавшуюся попытку встать он добавил.

 - Порошок помогает от боли но не от болезни. Так что, мой дорогой «имперский брат», как тебя прозвали Торги, лежи и не рыпайся.

 Охранник. Интересно.

 Сигвальд откинулся назад и просто смотрел в потолок размышляя о том, какие шутки для него уготовила судьба.

 Когда он зашёл в этот трактир единственным, что ему оставалось так это наверное утопиться. А сейчас... У него есть друзья, есть деньги.

 - Новая жизнь началась... – прошептал он.

 - Смотри, что бы она не закончилась. Тут такое часто случается. Север все-таки.

 Рорик вернулся к пусканию дымовых колец а Сигвальд... Просто лежал. Сейчас он мог себе позволить просто отдохнуть и порадоваться тому, что все идёт не так дерьмово как могло бы.