Алексей Бессонов - Тридцать три тещи
– У вас авария? – встрепенулся Кирфельд. – Или, не дай боже… больной на борту? Мой зять, он…
– Бог милостив, – грустно улыбнулся его неожиданный гость. – Но все немного… не так, пан барон. Позвольте представиться: Тарас Небийвовк, а это – , и он указал на второго купца, черноусого, но при том розовощекого детину, который, невзирая на годы, сумел сохранить в глазах некоторую детскость, – Петро Байстрюк, мой кум и компаньон.
– Рад знакомству… панове, – улыбнулся барон, вспомнив службу при дворе и многочисленные вояжи за кордон. – Барон Кирфельд. Прошу вас быть моими гостями.
– Сэмэн, – едва заметно щелкнул пальцами Байстрюк, и один из юношей, кивнув, споро смахнул ткань со всех трех тюков, оказавшихся вдруг ящиками. Кирфельд сглотнул. Два ящика содержали в себе легендарное стратегическое сало – как копченое, так и нет, – а третий, о небо! – крымский коньяк, и бутылок там было, как успел прикинуть Кирфельд, никак не меньше сорока.
– Не сочтите за взятку, – мягко проговорил Небийвовк, и барон вдруг понял, что почтенный негоциант стесняется. – Наши законы – упаси господь… вы знаете. Это – просто гостинец… за неудобства. Корабль на голову! Мы понимаем. Но не могли бы мы все же поговорить, пан барон?
– Ох, да! – несколько опомнился Кирфельд. – Дворецкий, стол в зале, бегом! Медовой! Вынужден просить прощения, но я был занят научными изысканиями и никак не ждал вашего визита. Поэтому…
– Вздор, пане барон, – ответил ему Тарас Небийвовк, поднимаясь по ступеням замка. – То мы у вас прощения просим. Но…
Отхлебнув по первой, оба негоцианта недоуменно переглянулись и, не обращая внимания на этикет, покосились на кравчего – впрочем, в далекой степной стране, прославленной как своим гостеприимством, так и своими свободами, такое может быть в порядке вещей. Мудрый кравчий, немало попутешествовавший в разных концах света, тотчас же понял, чего от него хотят, и наполнил кубки снова.
– А то добрая горилка у вас, пане барон, – с некоторым удивлением подал голос Байстрюк. – А, куме?
– То правда, кум, – согласился с ним Небийвовк. – Ото ж – ваше здоровье, пан барон! Порядок мы знаем.
– Кстати, а откуда вы узнали, что я… э-ээ – барон? – спросил Кирфельд, не успев почему-то дернуть себя за язык) обычно это делала супруга!)
– Наши навигационные системы привязаны к сателлитам, – мягко ответил Небийвовк. – Водяной старт прямо из-под Одессы. Потому – карты не нужны. Мы и идем по ним из самого Запорожья. Авиадвигатели везем, трубу, ну и соль, конечно. Куда ж чумакам без соли!
– Ах, ну да, – натурально хлопнул себя по лбу барон. – Навигационные системы… ну конечно. Как я мог забыть!
В этот миг в обеденную залу неожиданно ворвался дворецкий.
– Господин барон! – завопил он. – Прибыл господин дракон Шон! Немедленно требует!. – дворецкий осекся, глядя на гостей. – Просит аудиенции!
– Что-то срочное? – встрепенулся барон.
– Увы, ваша милость! Срочно!
– Что ж, зови!
– Дракон? – удивился Небийвовк.
– Да, и ваш соотечественник к тому же, – ответил ему Кирфельд. – Боюсь, что случилось нечто из ряда вон выходящее! Старик Шон никогда не позволил бы себе…
Тем временем в зале появился наконец и Шон. Вид он имел самый озадаченный, а на лбу у него красовалась первосортнейшая шишка. Едва глянув на него, Петр Байстрюк сорвал с себя шапку, и все увидели свежую, залитую зеленкой, но еще опухшую ссадину на его синеватом бритом черепе.
– Вот так, – промолвил Шон. – И вы, панове? Где? Здесь?
– Тому и сели тут, пане дракон, – ответил Небийвовк. – Где-то тут он, курва. Тут! Чует мое сердце. А, куме?
– То он, – горестно вздохнул Байстрюк и выразительно поглядел на кравчего. – Черный Циклопидес, потвора.
– Объяснитесь, шановне панство! – взмолился Кирфельд. – Кравчий, кубок господину Шону! И продукта не жалеть, а то льешь, как врагу на поминках… Что это за циклоп… или как его там вы изволили назвать?
Тарас Небийвовк поглядел в только что наполненный кравчим кубок, затем с раздражением рванул из ножен саблю, но, вздохнув, вернул клинок на место.
– Я б сам, пане барон… да контракт, видите ли! Будь он проклят… Были мы, пане барон, с кумом и в Туреччине, и до Жордании доходили – радиус-то у нас – ого, а триста тонн коммерческой нагрузки, – это вам не шутки.
– В Магриб трубу возили, – подтвердил Петр. – Без дозаправки.
– Да! Но суть не в том. Жил он, стало быть, раньше там – у них, то есть. Ну, что-то у него там не срослось, и полез он куда глаза глядят. Сперва к нам. Но – у нас особо не забалуешь, ВВС с налоговой его быстренько выкурили. Так теперь – вот он, зараза! К вам, пане барон, подался.
– Да кто – он? – не выдержал достойный Кирфельд.
– Колдун, – мрачно произнес Шон.
– Он, пане дракон, – согласился Небийвовк. – Шо, вас тоже… тещенька?
– Ото ж, – мрачно хмыкнул дракон и хлопнул полный кубок.
– У меня-то, что обидно, теща – любимая, – заявил, вздохнув, Петр Байстрюк. – И приданое как надо, и за внуками… а борщ какой, панове! Видели б вы той борщ! Все – зятьку любимому. Недавно вот «мерседес» купила. А тут мешком с горохом да по роже, а? Кому рассказать, так засмеют, жизни не будет!
– Истинная правда, пан барон, – подтвердил Небийвовк. – Потому и решили мы сесть, чтобы предупредить вашу милость. Не шутки, пане! Не шутки – вон на кума гляньте. Хорош? А? А думаете, у козака башка слабая? То-то… Где-то он тут у вас завис, гад. Точно.
Через четверть часа серебряный колосс поднял якоря и, взревев моторами, двинулся на север. Незадолго до того слуги барона погрузили на борт «купца» столитровый бочонок отборнейшего продукта, а Небийвовк, остановившись у трапа, коротко стиснул железное плечо барона Кирфельда и молвил, положив руку на эфес своей роскошной сабли:
– Коли что, пан барон – визитку я вам оставил…
После чего тронул ус, оглушительно свистнул – и дирижабль пошел вверх, унося своего хозяина молодецки взбирающимся по колышущейся веревочной лестнице.
– Чумаки, – мечтательно вздохнул Шон, глядя вслед поднимающемуся на высоту гиганту.
– А ты видел, сколько у них пушек? – немного ревниво спросил Кирфельд.
– Все равно без конвоев ходят только самые большие, – двинул бровью дракон. – Ты хоть понял, что это было?
– Что ты имеешь в виду?
– А, – с ощущением собственного превосходства дернул правым крылом Шон. – Это же – класс «Мрия»! Пятьсот тонн взлетной массы, двенадцать движков по семь тыщ, дальность чуть ли не пятнадцать… Суперкомпьютеры, суборбитальная навигация, лучшие авиадизеля в мире… мечта, а не корабль.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});